Капелька Солнца - Ольга Кандела

столовой. — Кстати, я не представился. Капитан Дейрус Брайер.

А с военным я, пожалуй, угадал.

* * *

За столом прислуживала кухарка. Блюда подали. Тушеные овощи и рыбу. И белое вино к ней. Трапеза, неторопливая, размеренная. Движение вилки в такт хода настенных часов. Несколько скупых фраз и молчание. Хозяин, хоть и был настроен добродушно, но многословностью не отличался. И оттого становилось ещё больше не по себе. Отчего-то мерещилось, что за мной наблюдают, оценивают и непременно подозревают во лжи. Хотя на самом деле Брайер был больше увлечен вином, нежели гостем в моём лице.

Но все разом переменилось, стоило Айрель присоединиться к трапезе. Мужчина тут же оживился и принялся обслуживать жену за столом. И каждое его движение, каждый жест, каждое оброненное слово было наполнено искренней заботой и участием. Она же была мила, улыбчива, гостеприимна. Болтала без умолку. Задавала ничего не значащие вопросы, отвечая на которые, можно было не лгать. И за это я был ей благодарен.

Напряжение ненадолго спало, и я даже впихнул в себя полпорции овощного рагу. Отчего-то есть совершенно не хотелось. Дейрус же успел опустошить свою тарелку и теперь не спеша потягивал вино, ожидая, когда мы закончим.

— Господин Лейцер, а правда, что одарённые лечат руками? — поинтересовался капитан, отпив из фужера.

— Правда. Однако, я считаю, что пользоваться Даром стоит лишь в особых случаях, и зачастую предпочитаю традиционные методы лечения, или же сочетание обоих. Так что, если вы надеетесь на спектакль в моем исполнении — вы его не получите, — сразу предупредил я.

Не собираюсь выставляться, ни сейчас, ни вообще. К тому же, мне нужен предлог, чтобы видеться с Айрель. И желательно как можно чаще. А продолжительное лечение располагает к оному как нельзя лучше.

— Это хорошо, — вопреки моим опасениям, ничуть не расстроился капитан. — А-то, знаете ли… — Он ухмыльнулся и искоса глянул на супругу. — Ножки моей жены — не та вещь, которую позволено трогать каждому встречному.

Я поперхнулся не вовремя отпитым вином и судорожно закашлялся.

Так вот в чём дело! Он не желает, чтобы я к ней прикасался! А ведь сам он наверняка…

От одной только мысли, что этот мужчина прикасается к Айрель, меня скрутило от гнева. Сколько уже дней? Пять? Шесть? И он ведь любит жену, а значит, наверняка делит с ней постель. И судя по тому, как она ему улыбается, как смотрит нежно, Айрель ему не отказывает. Она и здесь превосходно играет свою роль. Ведь всё должно быть достоверно, не так ли?

Захотелось зарычать, треснуть обо что-нибудь кулаком, а ещё лучше схватить её в охапку и увезти как можно дальше. Не отпускать, не отдавать больше никому. И плевать, как будет выглядеть кража чужой жены в глазах общественности.

Я скрипнул зубами и с шумом втянул воздух, пытаясь успокоиться. Глаза застила пелена бессильной ярости, и мне с трудом удалось выровнять дыхание.

— С вами всё хорошо? — обеспокоенно спросил Брайер, кажется, намеревавшийся похлопать меня по спине.

— Да, всё нормально. — Я же неотрывно глядел на Айрель. Зло, испытующе. И она поняла мой взгляд, не могла не понять. Глаза опустила и вцепилась побелевшими пальцами в льняную салфетку.

— Я что-то не то сказал? — Меж нами вклинился хозяин дома и беспрепятственно завладел ладонью робеющей и совершенно смущенной супруги. Хороша артистка!

Взгляд пришлось оторвать и сделать вид, что всё действительно в порядке. Отступать пока рано, а значит, придется выкручиваться.

— Нет, просто… мне впервые говорят такое. Обычно люди жаждут соприкоснуться с Даром, будто это какая манна небесная. — Мне удалось выдавить из себя усмешку, пусть и вышла она кривоватой. — В вашем же случае… не могу обещать, что обойдется без тактильного контакта. Так что, попытайтесь воспринимать меня исключительно как врача.

Дейрус нахмурился, но всё же кивнул, примиряясь с неизбежным.

От дверей раздался извиняющийся кашель, и пожилой слуга обратился к хозяину дома:

— Господин Брайер, к вам пожаловал месье Лернер. Просить, чтобы подождали, пока вы окончите обед?

— Нет, не стоит. Я сейчас подойду. — И уже обращаясь к нам: — Прошу меня извинить. Я отойду буквально на минуту.

Айрель кивнула, и мужчина коснулся её руки трепетным поцелуем. На нежных женских губах расцвела улыбка. И вышла она столь естественной, что даже я поверил… И почувствовал себя здесь лишним…

Капитан встал из-за стола, ободряюще провёл по покатому плечику жены и, кинув на меня быстрый взгляд, вышел из обеденной.

Мы остались вдвоём. И столько всего нужно было обсудить, сказать, понять… Но меж нами стояла густая, почти осязаемая тишина.

Я не спешил начинать разговор. Знал, что если заговорю первым, то непременно сорвусь. Слишком тяжело было. Слишком больно. Всего слишком. Я оказался совершенно не готов к тому, что здесь увидел.

А потому молчал и лишь неотрывно смотрел на неё, отыскивая в этой красивой и совершенно чужой женщине черты моей Айрель. Наблюдал, как постепенно блекнет улыбка, как глаза наполняются тоской и усталостью, но вместе с тем взгляд становится мягче, теплеет, выдавая истинные эмоции.

Маска радушной хозяйки сошла с лица Айрель, и она, будто боясь нарушить воцарившуюся тишину, прошептала одними губами:

— Прости…

Простить? За что? За разыгранное представление или за то, как легко оно ей дается? Да и представление ли это? Может, игра началась только сейчас, а всё, что было до, и есть истинная Айрель? Я уже и сам не пойму. Запутался окончательно.

А молчание давит. Хотя раньше, помнится, нам было вполне комфортно вот так вот сидеть вместе в тишине. Сейчас же это больше похоже на странную игру в гляделки, что проверяет нас на прочность — кто первым сдастся?

— Зачем ты приехал? — Она всё же нарушила молчание, и в голосе её слышался привычный укор. Мягкий и немного грустный.

— Мне не стоило появляться, да? — ответил вопросом на вопрос, начиная жалеть о собственной поспешности. Совсем не так мне представлялась наша встреча.

— Не стоило… — лишь подтвердила она. — Я ведь просила. Написала, что всё хорошо и что нет нужды…

— Значит, я нужен тебе, только когда всё плохо? — перебил я.

Замолчала и взгляд отвела. Губу прикусила, почти до крови, а когда вновь подняла глаза, в них читалось сожаление.

— Кай… ты… Ты не так понял…

— А как я должен это понимать? — Я показательно обвёл рукой комнату. — Тебе ведь здесь и без меня хорошо…

— Мне плохо без тебя, Кай! — выпалила чересчур поспешно и ладонь поймала, перегнувшись через весь стол. — Но я не могу иначе, ты ведь знаешь. Я не вправе разрушать чужую