Тайные желания - Люсиль Картер

– Мне очень жаль, что… Короче, ты же в курсе, что твой муж…

– О, конечно в курсе. И не одна я. По-моему, весь свет узнает о его похождениях раньше меня!

– Ты бы устроила ему скандал, что ли…

Джессика не выдержала и нервно рассмеялась.

– Скандал? Это не поможет. Я уже столько раз закатывала истерики, что и не сосчитать. Он всегда будет мне изменять. Это у него в крови. В общем, Альберт, я пришла к выводу, что ошиблась, когда решила выйти замуж за Стива.

– И что ты собираешься делать? – поднял на нее глаза Герцог.

– Разведусь, – с мрачной уверенностью сказала Джессика. – Больше сил нет терпеть. Никакого ко мне уважения.

– Правильно! – горячо подержал ее Альберт. – Ты легко найдешь достойного мужчину, который будет носить тебя на руках.

Джессика покосилась на него, а потом вдруг стиснула его ладонь.

– Я-то найду… Может быть, уже нашла… Скажи, Альберт, это правда, что ты собираешься жениться на Анжелине?

Герцог никогда еще так не краснел. Его лицо стало покрываться пятнами: сначала щеки, потом лоб, затем подбородок и нос. Через несколько минут он уже весь был пунцовым.

– Я… это… ну…

– Понятно, – несмешливо сказала Джессика, не отрываясь глядя на него. – Совсем плохи твои дела, да?

Он наконец решился посмотреть ей в глаза. Во взгляде Герцога читалось восхищение. Надо же, как хорошо эта женщина его знает.

– Боюсь, моему бизнесу пришел конец, – честно признался он. – Анжелина – единственных выход.

– Она же будет изменять тебе с каждым встречным.

– Знаю, – вздохнула он. – Зато подобный брак поправит мои дела.

Джессика снова хмыкнула.

– Наверное, это семейное, – сказала она. – Твоя бабушка когда-то рассказывала мне, что ей тоже пришлось выйти замуж только из-за денег. Правда, в ее случае, кажется, все сложилось чрезвычайно удачно.

– О да! – подтвердил Альберт. – Они с дедулей до самой старости надышаться друг на друга не могли. Но здесь другое…

– Знаешь, – сказала вдруг Джессика, – давай-ка поедем куда-нибудь развеемся. Мне сразу не понравился этот замок, а теперь так вообще не хочется здесь оставаться. Как насчет ужина в деревенском трактире?

Герцог тихо рассмеялся, восхищенно глядя на нее. Лучше Джессики никого не было и не будет. Он и не женился-то все это время только потому, что никак не мог представать кого-нибудь рядом с собой, кроме нее. А Джессика почти всегда смотрела на него только как на друга.

Альберт поднялся и подал руку Джессике.

– Надеюсь, твой муж не будет против того, что я тебя похищаю.

– Да хоть бы и так! – мстительно сказала Джессика. – Плевать я на него хотела.

Каролина мяла в руках шелковый носовой платок и изо всех сил пыталась сдержать слезы. Однако ей безудержно хотелось рыдать. Громко воя, в три ручья!

Что там говорила матушка? – вспоминала Каролина. Если хочется плакать, позволь себе проронить пару слезинок. Не больше. Рыдать – неприлично.

Однако сейчас Каролине меньше всего хотелось думать о приличиях. Она стояла в саду возле куста роз и смотрела вслед уезжающему автомобилю Герцога.

Почему у всех личная жизнь складывается, а у нее нет?

Каролина схватилась рукой за ветку роз и с силой сжала. Шипы впились в ладонь плачущей женщины, на сырую землю брызнула кровь. Каролина с мазохистским удовлетворением разжала ладонь и взглянула на нее.

Род говорит, что боль заставляет нас осознать, что мы еще живы. А ей так хочется умереть!

Каролина понимала, что через полчаса будет вспоминать о своей вспышке с сарказмом. Она загонит боль в подсознание и заставит себя о ней не думать.

Не в первый раз уже. Так что все в порядке.

Она услышала сзади шорох, нервно оглянулась и сейчас же принялась тереть глаза носовым платком. На дорожке появился Стив. Он остановился на полпути, увидев Каролину, и явно хотел незаметно удалиться, думая, что она его не заметила. Однако женщина спрятала платок в карман плаща и тихонько всхлипнула. А Стив не мог видеть, когда женщина плачет.

– Каролина, – тихо позвал он ее.

Она вздрогнула. Ей не нужны свидетели ее слабости. Она не обернулась, и Стив понял, что ей хочется остаться одной.

Однако еще один негромкий всхлип окончательно растопил его душу.

– С вами все в порядке? – Он подошел к ней ближе.

– Все нормально, – пробормотала Каролина сквозь слезы, которые почему-то никак не останавливались, а, наоборот, полились теперь непрерывным потоком.

Стив осторожно дотронулся до ее плеча. Он впервые в жизни видел плачущую женщину ее типа. То есть холодные блондинки не имеют привычки рыдать ни с того ни с сего, ведь так?

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

Каролина неприязненно посмотрела на него красными глазами, из которых текли слезы.

– Если только дадите еще один платок.

– Да, конечно.

Он тут же полез в карман, вытащил оттуда безупречно чистый носовой платок и протянул ей. Она раскрыла ладонь, и Стив ахнул.

– Так вот почему вы плачете! Вы поранились о розы!

Каролина, успевшая уже позабыть о своей мазохистской выходке, удивленно взглянула на ладонь, а потом выхватил платок из рук Стива.

– Розы тут ни при чем, – буркнула она и высморкалась. – Я куплю вам новый платок.

– Не беспокойтесь о такой ерунде. – Стив спрятал улыбку. – Давайте присядем, Каролина. По-моему, вам нужно немного прийти в себя.

Он решительно взял ее под локоток и довел до ближайшей скамейки. Каролина опустилась на нее и взглянула на Стива так, словно увидела впервые.

Он присел рядом с ней и ладонью вытер слезы на ее щеках.

– Ну а теперь, быть может, вы расскажете мне, кто вас обидел?

Каролина опустила глаза. Она была в этот момент такой беззащитной, что Стив сам чуть не расплакался, растрогавшись.

И как это он принял эту милую, искреннюю женщину за безжалостную стерву? Подумаешь, шикарная блондинка! Она только с виду такая неприступная. В душе Каролина, оказывается, крайне ранима.

Она судорожно вздохнула и попыталась улыбнуться.

– Знаете, в общем-то никто меня не обижал. Я просто так расплакалась. От переизбытка чувств. Я страшная, да? – вдруг спросила она и взглянула на Стива наивным, детским взглядом. Так смотрят испуганные дети, которые только что перестали плакать, потому что-то кто-то очень добрый их утешил.

– Вы самая красивая женщина на свете, – сказал Стив.

И вот странно – он на самом деле так думал!