Белоснежка и медведь-убийца - Дмитрий Валентинович Агалаков

Напротив тоже открылась дверь. За ними следили! Выглянула все та же бабка.

– Ну что? – спросила она. – Нашли чего?

– Есть контакт, – со знанием дела кивнул Феофан Феофанович.

– Да ну?

– Точно.

– А с кем?

– Вышли на след медведя.

Кирилл повернулся к ней спиной и заработал отмычкой. В дверь высунулась голова Никитки.

– И какой он?

– Большой и злой, – ответил Феофан Феофанович. – Может вернуться.

– Да ну?! – теперь уже воскликнул мальчишка.

– Поэтому будьте осторожны, – предупредил Позолотов. – Духи не дремлют!

– Расписка готова? – поинтересовалась Юля.

– Да, – кивнула бабка и протянула листок бумаги.

Они поспешно вышли из дома, где жил Калявин, сели в «Запорожец» и были таковы. С быстрым тарахтением раритетный автомобиль несся по ночному Лещёву. «Теперь налево, – иногда командовал Следопыт. – Теперь направо. – У него была фотографическая память.

– Не сдаст нас эта семейка, как думаете? – обратилась к ним Юля. – За нами самими не начнут охоту? Тот же ваш Борщов?

– Да кто ж его знает, – задумался Следопыт. – Будем надеяться.

– Только если случайно, – заметил Феофан Феофанович. – В смысле, сдаст.

– Случайно? – переспросила Юля.

– Дикие все-таки у нас люди, – усмехнулся Позолотов. – Всему верят! С такими только коммунизм и строить. Понимаю, почему их большевики с потрохами купили своими байками. Живут в вечном ожидании сказки. Вот чем эта старуха отличается от бабки, жившей лет пятьсот назад, которая верила в леших и кикимор? Да ничем. Внучок тоже хорош. Голливуд в помощь. С другой стороны, если ты интеллектуал, – рассуждал архивариус, – вот как я, к примеру, интеллектуал самой высокой пробы, да к тому же еще экстрасенс, можно сказать…

– Тоже самой высокой пробы? – усмехнулась Юля.

– А как же! Так вот, если все так, то из аборигенов можно веревки вить. Манипулировать их сознанием. Они теперь растрезвонят про охотников за привидениями, можете мне поверить. Через пару лет о нас в этом районе будут легенды слагать. – Глядя на ночную улицу за лобовым стеклом, он задумался. – А может, нам с вами залы собирать? А, ребятки?

– Какие еще залы? – не понял Следопыт.

– Как это какие? Больше! Чтобы денег побольше!

– А, эти залы!

– Ну так!

– А что мы будем впаривать? – спросила Юля.

– Жизни учить будем. Семинары проводить. Ну, и общение с духами, конечно. Массовые спиритические сеансы. Вас бы, Юленька, как внучку великого экстрасенса, нарядили бы в бикини, вы бы со шляпкой ходили по рядам и деньги собирали. Попкой туда, попкой сюда.

– Щас! – выпалила Юля. – Размечтались.

Городок был небольшим, и минут через десять «Запорожец» притормозил у входа в гостиницу.

– Приехали, – сказал Феофан Феофанович. – Зря отказываетесь, Юленька.

Следопыт хитро взглянул на нее.

– Что? – спросила она.

– Представил тебя в бикини и со шляпой в руках.

– Ну и как?

– Золотое дно!

– Ну-ну, мечтать не вредно.

Они вышли из автомобиля. Когда перешагнули порог номера, Кирилл воодушевленно воскликнул:

– Есть отличная идея! – Набрал номер сотового телефона. – Алло, Людмила?

– Да, а кто это?

– Включи громкую связь, – уже догадываясь, к чему этот звонок, торопливо попросила Юля.

Тот кивнул.

– Мы сегодня с вами разговаривали, – сказал Следопыт.

– А, оперативники…

Ее голос зазвучал на весь номер.

– Они самые. У нас есть фотография, на ней ваш отец. Как мы ее нашли – тайна следствия, но вы можете посмотреть на нее и определить, кто с ним? Или, для верности, показать эту фотографию вашей матери?

– Могу, конечно.

– Сейчас перешлю и перезвоню.

Кирилл отключил связь. Юля положила снимок, похищенный из дома Калявина, на стол, Следопыт сфотографировал его. Затем отослал и вновь набрал номер Людмилы Калявиной.

– Получили?

– Да! Тут папа еще молодой! Ну, относительно. Только я этих людей не помню.

– А мама?

– Сейчас спрошу.

Она пошла по дому. Где-то весело визжал ее сын. Затем был короткий разговор:

– Вот, посмотри, следствие интересуется. Знаешь их?

– А-а! – усмехнулась на дальнем плане мать. – Как не знать? Это ж два его дружка закадычных. И по комсомолу, и по партии, и по бабам. Охотнички!

– Спрашивают, кто они.

– Ну, в центре, это Лев Семенович Соколовский, наш бывший мэр.

– Ну да? – удивился Следопыт.

– Они спрашивают, ты не ошиблась? – уточнила у мамы дочь.

– Он самый! Третий – Матвей Чепалов. Они все в комсомоле начинали, потом в партию подались. Но Федька и Матвей тормозили, а вот Соколовский вперед летел. Ну так у него и внешность какая! Бабы на него так и вешались, на паразита…

– Мама, – прервала Антонину Дмитриевну ее дочь.

– А ты не мамкай, не знаешь.

Антонина Дмитриевна занималась хозяйством и то отходила от телефона дочери, то приближалась к нему. А иногда грозно нависала над ним, и тогда ее голос становился пронзительно четким.

– Так они все из Лещёва? – спросила Юля.

– Все отсюда. Живоглоты.

– Мама…

– Знаю, что говорю.

– А где они сейчас?

– Где? По домам сидят, если живы еще. Они пенсионеры уже давно! – Ее голос стал уходить все дальше. – Старые пни!

Юля приблизилась к телефону.

– Людмила, если мама не слышит, спросите, они всегда ездили на охоту втроем?

Антонина Дмитриевна вернулась к телефону. Эта тема ее несомненно волновала до сих пор. Оказывается, да, они всегда ездили втроем. И ездили часто – и далеко от Семиярской губернии. На Урал, к примеру. Где леса были дикими, где можно было побродить как следует и подбить настоящего зверя. Они целый год готовились к такой охоте, ждали ее. Бредили ею. А потом уезжали – и надолго. Возвращались счастливыми. С блеском в глазах. Кроме последнего раза.

– Когда они дьявола встретили в лесу, – услышали трое детективов голос Антонины Дмитриевны, она даже повысила его специально для них. – Так и скажи господам сыщикам: когда нечистую подстрелили. – Женщина с вызовом усмехнулась. – Я это точно знаю! Я его, Федькины, глаза увидела и голос его услышала, когда он приехал с той охоты. Мне хватило. Не узнала я его. Что он там пообещал нечистой силе, не знаю. Но изменился он после той поездки. Спятил. Другим человеком стал. Говорила уже: сам в черта стал превращаться.

– Вы слышали? – теперь уже говорила с Кириллом Людмила. – Ой, зря я ее спросила, теперь она неделю отца будет вспоминать.

– Да какой он тебе отец?! – услышали они голос Антонины Дмитриевны. – Пёс он был шелудивый! Скольким людям в душу плюнул! Старый чёрт.

– И проклинать, разумеется, – добавила Людмила.

Следопыт горячо поблагодарил молодую женщину, пообещал завезти коробку конфет и попрощался.

– Ну так что, дамы и господа, скажете?

– Скажем, что мы вышли на медвежий след, Кирюша, – усмехнулся Позолотов. – Это уж точно.

– Три охотника, три фанатика, – согласилась Юля. – Что-то они сделали не то в те давние времена. Двадцать с