Жених-горец - Ханна Хауэлл

И в то же время, чем больше Илза думала о том, что узнала о леди Анабель, тем больше поражалась тому, что Дэрмот после пережитого все равно без ненависти смотрел на женщин и даже снова женился. Наверное, у него помутился рассудок, когда они впервые встретились год назад, подумала она, криво усмехаясь. Илза вообще сомневалась, что знает о Дэрмоте хоть что-то. Он очень мало рассказывал ей о себе и своей прошлой жизни.

— Ты боишься, что в этих сплетнях может быть толика правды? — спросила Джиллианна. — Но ты ведь должна знать, что Дэрмот…

Илза подняла руку, останавливая защитительную речь Джиллианны.

— Я сомневалась лишь одно мгновение. Я не знала о причине смерти его жены, хотя достаточно наслышана о том, что Анабель была редкостной дрянью. Если Дэрмот и убил эту грязную тварь, то уж никак не мог приложить руку к смерти невинного младенца — в это я никогда не поверю. Даже если этот младенец находится во чреве матери. Конечно, сейчас он совсем не тот, каким я знала его год назад, но все же я начинаю бояться, что вообще не знаю, что он за человек. Он ведь скрыл тогда от меня так много, что и в голове не укладывается…

— Мужчины не любят обнажать свои чувства и воскрешать болезненные воспоминания. Когда мы с Коннором только поженились, большую часть сведений о нем и его жизни я узнала от окружающих. Он тогда старался всегда быть сильным, а любое проявление чувств рассматривал как непозволительную слабость. Он и сейчас очень сдержанный, но меня это больше не беспокоит, потому что я знаю, что он меня любит.

— Да, такое знание делает человека сильным, и он способен свернуть горы. Но к сожалению, я не уверена, что Дэрмот любит меня. Даже в то время, когда его еще не избили, он не говорил мне о своих чувствах открыто. Я ни разу не слышала из его уст «я тебя люблю». Конечно, он не противился нашей свадьбе, не выказывал гнева или недовольства. Но если бы мои братья не заставили его, женился бы он на мне? Я в этом не уверена…

— Но теперь-то вы женаты перед лицом Бога, — утешила ее Фрейзер.

— Да, это так, — кивнула Илза, мягко улыбаясь. — И именно этого я и хочу, когда не чувствую, что меня водят за нос как последнюю дурочку. — Фрейзер и Джиллианна захихикали, и Илза улыбнулась еще шире. — Я просто хочу, чтобы наш брак продержался до тех пор, пока к Дэрмоту не вернется память и он не выяснит наконец, кто этот его таинственный враг. Однако, как бы то ни было, сейчас для меня самое главное — это чтобы мои братья его не прикончили.

— Тогда нам лучше поскорее спуститься во двор, чтобы подождать, пока твои братья вернутся, чтобы вовремя их остановить, — вставая, проговорила Джиллианна.

Илза тоже поднялась и разгладила складки на юбке.

— Мне даже немного хочется, чтобы мои братья нашли его раньше, чем мы до них доберемся, и отдубасили его хорошенько. Как он смел столько всего от меня скрыть?! Но в то же время, если драка все-таки начнется, остановить ее будет уже невозможно. К тому же не думаю, что братья Дэрмота будут тихонько стоять в сторонке и смотреть, как ему навешивают тумаков. Поэтому нам не остается ничего иного, кроме как броситься на помощь моему непутевому мужу.

Когда они вышли в зал, Фрейзер сказала, что отлучится буквально на минутку, чтобы проведать Гейл и детишек, и скоро снова присоединится к ним. Илза помнила, что сэр Коннор никогда не позволял своей жене ходить по лестнице одной, поэтому, пока они с Джиллианной спускались по узкой каменной лестнице, она бережно поддерживала беременную женщину под руку. Она не осмелилась просить Джиллианну и Фрейзер помочь ей в разговоре с братьями, и была очень рада, когда женщины сами вызвались с ней пойти. Ведь предстоящий разговор обещал быть не из легких, уж это Илза знала наверняка.

Выйдя на улицу, Джиллианна с Илзой уселись на скамейку рядом с парадной лестницей замка и уставились на ворота. Стоял пригожий солнечный весенний денек, и Илзе очень хотелось забыть обо всем и просто наслаждаться красотой природы. Когда ее братья считали, что защищают честь своей сестры, они становились на редкость упрямыми и невменяемыми, а ждать, что Дэрмот станет что-то им объяснять, было нелепо. Когда пришла Фрейзер и села на скамейку рядом с ней, Илза порадовалась, что число ее сторонников растет и можно хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей. Как говорят, ожидание смерти хуже самой смерти. Поскорее бы все началось — скорее и закончится.

— Ну что, в детской все в порядке? — спросила она.

— Да, — ответила Фрейзер. — Гейл на удивление ловко справляется с малышами. Она пытается накормить ваших парнишек жидкой овсянкой, а они устроили такой беспорядок! Остальные дети просто в восторге!

— Хотя малышей еще рано прикармливать кашей, похоже, им одной груди уже не хватает.

— Они вырастут здоровяками, — уверенно заявила Джиллианна. — Мой первенец, Биван, очень рано стал есть твердую пищу. Я легко могла бы отучить его от груди месяцам, наверное, к шести. Но его сестренка все еще сосала мое молоко. Поэтому я сначала кормила грудью ее, а потом, после того как Биван съест свою кашу, давала немного пососать и ему.

— Это утешает. А то на этот счет существует столько мнений и правил, что голова кругом идет. А какого принципа придерживаешься ты?

— У меня есть только одно правило: как только в этих жадных маленьких ротиках появляются острые зубки, я не позволяю им заглотить ни единого участка моего нежного тела.

Илза рассмеялась, и Фрейзер с Джиллианной присоединились к ней. В Дабейдленде, особенно после того, как скончалась четвертая жена отца Илзы, было очень мало женщин, да и те — простые крестьянки. Но ее не особо волновало это обстоятельство. Большинство местных девушек больше стремились к обществу ее симпатичных братьев, а Илза в то время была худой маленькой девочкой. Спустя год после того, как Дэрмот уехал, к hhim приехала жена ее брата Александра, но почти сразу Илза перебралась в свой домик, и поэтому возможности познакомиться поближе у них не было. И теперь, наслаждаясь дружбой Гейл, да еще Джиллианны и Фрейзер в придачу, Илза наконец поняла, чего она была лишена всю свою жизнь. Ей всегда не хватало чего-то, чего она не могла до конца; понять и осознать. И вот наконец поняла — ей не хватало рядом подруг.

На мгновение Илза почувствовала себя виноватой, как если бы таким образом предавала своих братьев, но быстро велела себе не быть дурой. Она любила своих братьев, ей было весело с ними. Когда их не было поблизости, Илза даже начинала скучать и сама искала их общества. Она не всегда понимала их мужскую натуру, так же как и они не всегда понимали ее женскую сущность, но даже Камероны не смогли бы оспорить ту простую истину, что некоторые вопросы женщина не может открыто обсуждать с мужчинами, даже если они, — ее родные братья.

— Илза, похоже, идут твои братья, — взволнованно сказала Джиллианна. — Мужчин всего двое. Наверно? — Ангус и Нэнти успели вовремя от них ускользнуть.

Одного взгляда на приближающихся братьев Илзе хватило, чтобы понять, что местные сплетни до них все-таки дошли.

— О Боже…