Наступление Тьмы - Глен Кук

Творится что-то невообразимое. Удары сыплются со всех сторон, а стоящих перед ним проблем с избытком хватит на троих.

Браги чувствовал, что не будет времени, чтобы в одиночестве предаваться горю, привести в порядок мысли и наметить новые пути.

Поиски ни к чему не привели. У убийцы в парке ничего с собой не было, да и Рагнар сказал, что тот даже не входил в хозяйскую спальню.

– Ярл, а где Рагнар?

– Мгла забрала его к себе.

– Пошли кого-нибудь за ним. Самое время показать ему, что такое взрослая жизнь.

«Возможно, мои дни сочтены, – думал Браги. – Придут новые убийцы, и если я погибну, то пусть Рагнар станет моим мечом, разящим из могилы».

– Ярл, – сказал Рагнарсон, когда Аринг вернулся. – Приведи сюда завтра побольше людей. Найдем этот амулет, талисман или как его там. Вальтер, как ты считаешь, не могла бы Мгла некоторое время позаботиться о детях? Я буду страшно занят, пока не осядет пыль.

– С помощью Непанты она вполне справится.

Рагнарсон посмотрел на Вальтера. Напряженность еще сохранялась. Вальтер наверняка знал. Да что уж там… Снявши голову, по волосам не плачут.

И что мог сделать Вальтер? Не доносить же на Туррана.

Кто еще мог знать? Кто им помогал? Хаакен? Хаакен жил в его доме… Нет. Он хорошо знал своего брата, тот, если бы это знал, перегрыз бы горло.

Рагнарсон начал размышлять. Он был явно вовлечен в цепь каких-то таинственных событий.

Вартлоккур поманил его за собой в угол комнаты.

– Я появился в весьма напряженный момент, – прошептал чародей. – Но сюда меня привело не ваше несчастье. То, из-за чего я прибыл, еще не произошло. И это еще можно предотвратить, если мы станем действовать быстро.

– Вот как? Что еще может произойти? Что еще они могут мне сделать?

– Не тебе. Кавелину. Все, что происходит, вовсе не направлено против одной личности. Хотя и ты от этого можешь пострадать.

– Не понимаю.

– Я говорю о твоей другой женщине.

Рагнарсон напрягся.

– О Фиане? Хм… о королеве?

– Мое внимание привлек ребенок.

– Но еще не время…

– Время приближается. Это случится через два-три дня. Откровения туманны, но все они сходятся в одном. Дитя, которого коснулось старинное зло, затаившееся в чреве Фианы, способно потрясти основы мира. Если останется в живых. Но оно может и не выжить. В действие приведены весьма могущественные силы…

– Силы! Если бы я мог, то очистил бы мир от всех тебе подобных.

– В этом случае мир бы стал очень унылым местом, сэр. Но сейчас для нас самое важное – твоя королева. И ребенок.

– О боги, как же я устал. Устал от всего. Десять лет назад, когда у меня были земли в Итаскии, я стонал потому, что жизнь мне казалась пресной. Теперь я отдал бы все, чтобы повернуть время вспять. Моя жена осталась бы жива. И дети…

– Ты ошибаешься. Я знаю.

Рагнарсон посмотрел ему в глаза. Да, Вартлоккур знал точно. Вот уже почти век он сам испытывал такие же мучения.

– Карак Штрабгер… Баксендала. Это почти пятьдесят миль. Успеем ли?

– Не знаю. Быстрые лошади…

– Мы ограбим почтовую службу.

Это было одно из нововведений Рагнарсона, которое предложил Дерел. Почтовая система, позволяющая быстро известить об опасности. В наиболее крупных постоялых дворах по всей стране размещались станции. Все владельцы дворов получали деньги на содержание подставных лошадей для курьеров.

Новая система стоила дороже, чем традиционная, когда корреспонденция передавалась с путниками, следующими в нужном направлении. Почта, прежде чем попасть к адресату, долго переходила из рук в руки. Новая система была более надежной. Рагнарсон лелеял надежду, что со временем сумеет убедить торговых людей пользоваться только ею и превратит почтовую службу в один из источников пополнения государственной казны.

– Ярл, прикажи оседлать лошадей и привести к дому. Пусть их будет… три. Я, чародей и Рагнар. Главным здесь остается Хаакен. Его слово – закон. Ясно?

Аринг ответил кивком.

– Вальтер?

– Я все понял.

Он смотрел на Браги с каменным выражением лица.

Браги понимал, что его поездка к королеве даст новую почву для слухов. Но он ничего не стал говорить по этому поводу. Его друзья должны решать сами, держать ли им рот на замке, или нет.

Маршал внимательно оглядел присутствующих, и его взгляд задержался на Майкле Требилкоке. Смертельно бледный юноша все еще держал арбалет нацеленным на Вартлоккура. «Не человек, а машина», – подумал Рагнарсон.

– Прости, – сказал он магу и, обращаясь к молодому человеку, произнес: – Майкл, пойдем со мной, нам надо поговорить.

Рагнарсон повел Майкла вниз, и они вышли в сад. Утренняя заря начинала окрашивать горизонт у Капенрунга. Где-то там страдала Фиана, а их ребенок пытался выбраться из чрева матери раньше назначенного срока.

– Майкл.

– Сэр?

– Я все еще не очень хорошо тебя знаю. Прошло столько лет, а ты все еще держишься чужаком.

– Сэр?

– Ты мне не безразличен. Я тебя люблю и тебе доверяю. Но прав ли я, поступая таким образом?

В саду царил покой. С тыльной стороны дом Рагнарсона выглядел так же мирно, как и соседние здания.

– Не уверен, что полностью понимаю вас, сэр.

– Мне не известно, кто ты, Майкл, и что собой представляешь. Для окружающих ты замкнут. Я знаю о тебе только со слов Гжердрама. Сам же ты о себе не проронил ни слова и остаешься загадкой. Конечно, это твое право. Но ты теперь входишь в команду, хотя я и не заметил, как это произошло. Ты очень незаметное создание. Ты многое слышишь и многое замечаешь. Ты знаешь всех. У меня создалось впечатление, что склад ума позволяет тебе приходить к правильным выводам, минуя промежуточные рассуждения. Я не ошибся?

Требилкок кивнул. В предрассветных сумерках он выглядел каким-то нереальным и походил на ожившую мумию.

– Я все время задаю себе вопрос: можно ли тебе доверять? – Рагнарсон замолчал, ожидая ответа, но Майкл не отвечал, и он продолжил: – Ты действительно на моей стороне? Или мне придется тебя когда-нибудь убить?

Требилкок никак не прореагировал на эти слова. Рагнарсону снова показалось, что юноше просто не знакомо чувство страха.

– Вам не придется убивать меня, сэр, – наконец ответил Требилкок. – Я нахожусь здесь с тех пор, как окончил университет. Теперь это и моя страна. Вы – мой народ. Но я таков, каков есть. Мне очень жаль, что вы этого не видите. И я понимаю, что, не замечая этого, вы просто не можете не сомневаться.