«Титаник» утонет - Пьер Байяр

Сами по себе эти еретические теории не дают основания принимать всерьез возможность предвидения. Но, как мы видели, предвидение также может опираться на обоснованные предсказания, которые иногда делают писатели, не забывая при этом о достоверном характере предчувствий. Поэтому настало время проанализировать реализацию в ряде областей практических последствий идеи о том, что будущее, возможно, отчасти прописано в той книге, что мы сейчас читаем.

Мог ли Роуланд, не обладая способностью ясновидения, предотвратить катастрофу? Во всяком случае, он мог с большим вниманием отнестись к явлению, которое Робертсон напрямую заимствовал из истории «Титаника».

Когда судьба выносит свое решение в последний момент, она всегда оставляет людям поле, свободное для маневра, и, если они достаточно мудры, они могут им воспользоваться. Нельзя утверждать, что айсберги появляются внезапно. Они посылают предупреждающий сигнал в виде понижения температуры, которое отметили пассажиры «Титаника» и о котором напоминает Робертсон.

Когда Роуланд стоит на мостике и всматривается в холодную ночь, к нему подходит первый помощник капитана и начинает расспрашивать его о теории течений, сформулированной Мори, теории, согласно которой расстояние до местоположение айсберга в тумане можно определить по скорости падения температуры.

Этим важным разговором Робертсон показывает, что «Титаник» мог бы избежать своей участи. И рассказывает, как кораблю дается последний шанс, ибо айсберг, который скоро разрежет его корму, заметит впередсмотрящий и будет отдан приказ повернуть корабль: «“Лед! – кричал впередсмотрящий. – Впереди лед! Айсберг. Прямо под носом”. Первый помощник побежал в середину судна, а остававшийся там капитан кинулся к телеграфу в машинном отделении, и тотчас рычаг был повернут. Но не прошло и пяти секунд, как нос “Титана” стал подниматься, и по обе стороны корабля сквозь туман можно было видеть ледяное поле, возвышавшееся на тридцать метров и преграждавшее ему дорогу»[Робертсон Д. Тщетность, или Гибель «Титана», op. cit.].

Не довольствуясь практически документальным изложением трагедии «Титаника», Робертсон помещает ее в виртуальные рамки набора возможностей, свидетельствующих, что в параллельных мирах, где не правит гибрис и где люди восприимчивы к знакам, которые природа посылает нам, желая нам помочь, события могли бы разворачиваться по-иному и катастрофы можно было бы избежать.

О том, каким был Стед на «Титанике», писали многие свидетели, и далеко не все их оценки совпадают. Похоже, что большую часть пути он пребывал в хорошем настроении, словно философски относился к тому, что жизнь его совпадет с теми событиями, о которых он писал.

Призвав на помощь все свое воображение, я представляю, как он встречался с разными людьми, и прежде всего с писателями, которые заняли места на борту, например, с автором детективных рассказов Жаком Фатреллом или с историком гражданской войны в США Арчибальдом Грасье. Но главное, я точно знаю, что в какую-то минуту он встретил личность, навсегда заворожившую меня: Вайолет Джессоп.

Эта молодая женщина с ангельским лицом работала на «Титанике» медсестрой. Но она прекрасно знала и другие суда компании «Уайт Стар Лайн», ибо находилась на борту «Олимпика», когда тот в сентябре 1911 года столкнулся с британским крейсером «Хоук»; это столкновение побудило ее разорвать контракт. Спасшись после крушения «Титаника», она поступила медсестрой на «Британик», ставший жертвой взрыва и потонувший в ноябре 1916-го; но и в той катастрофе она сумела выжить.

Можно ли считать фигуру Вайолет Джессоп олицетворением везения или же, напротив, невезения? И о чем можно говорить, прислонившись вместе с ней к леерным ограждениям, в то время как температура начинает падать? Говорить с женщиной, выжившей в катастрофе на море, а потом и еще в двух, в то время как сам являешься специалистом в области парапсихологии и знаешь о начавшемся событии, о котором свидетельствует скрежет по правому борту, так хорошо описанный Робертсоном, и грохот надводной части айсберга, разрывающего корму?

Независимо от того, состоялась ли его встреча с Вайолет Джессоп или нет, Стед был одним из немногих пассажиров, собравшихся на палубе «Титаника», когда тот столкнулся с айсбергом, и таким образом имел возможность наблюдать катастрофу из первого ряда.

Судя по дошедшим до нас противоречивым сведениям, ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что, с одной стороны, положение очень серьезное, а с другой – что сейчас он переживает событие, о котором писал сам и к которому имел время подготовиться.

Несколько пассажиров, встретившихся с ним после столкновения, утверждают, что он находился в состоянии шока. Стюард посоветовал ему надеть спасательный жилет, но Стед, похоже, не понял зачем. Согласно другому свидетельству, схватив в руку железный прут, он бросился помогать спускать в шлюпки женщин и детей. Также его видели в курительном салоне первого класса, где он спокойно сидел и читал. Последние свидетели утверждали, что видели, как он цеплялся за плот[Bertrand Meheust. Histoires paranormales du “Titanic”, op. cit., p.67–68, Estelle Wilson Stead. My father. Personal and spiritual remininscences, op. cit., p. 343–344.].

Так как на «Титанике» несколько человек выпускали газету, они информировали о трагедии, так сказать, в реальном времени, и смерть Стеда, журналиста и главного редактора известного издания, естественно, встретила особый отклик у его собратьев по перу.

Когда публика узнала о пророчествах Стеда, его гибель у многих вызвала удивление. 23 апреля газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала посвященную ему статью, напомнив, что, как любой добросовестный журналист, Стед, заботясь о скорейшей доставке правдивой информации, во время предыдущей поездки в Соединенные Штаты сообщил о своей трагической кончине своему собеседнику доктору Эллису[Histoires paranormales du “Titanic”, op. cit., р.68.].

Чтобы рассказать о столкновении «Титана» с айсбергом, Робертсон воспользовался точными описаниями столкновения с айсбергом «Титаника»: «Семьдесят пять тысяч тонн – дедвейт, – мчащиеся сквозь туман со скоростью пятьдесят футов в секунду, устремились на айсберг. Если бы удар пришелся на отвесную стену, то сопротивление гнущихся листов и шпангоутов превзошло бы ударную силу. Вдавилась бы носовая часть, пассажиры бы пережили страшную встряску, и погиб бы только кто-нибудь из вахты в машинном отделении»[Histoires paranormales du “Titanic”, op. cit., р.68.].

Как подробно разъясняет автор, при столкновении обшивки правого борта со льдом тотчас образовались пробоины, и это оказалось для «Титаника» роковым: «Но “Титану” противостоял отлогий берег, образовавшийся, вероятно, после недавнего переворота айсберга, и резавшийся килем, словно лед стальным полозом буера. Навалившись всей своей тяжестью на правую часть днища, корабль все выше поднимался из моря вплоть до обнажения кормовых винтов, но, угодив правой стороной носа на небольшой спиральный подъем льда, он накренился, лишился равновесия и обрушился на правый бок»[Histoires paranormales du “Titanic”, op. cit., р.68.].