Те, кто убивает (ЛП) - Брайан Смит

Потому что это звучало так, будто она хотела удержать его рядом на некоторое время. Он не мог понять. С какой целью?

Или, может быть, — подумал он, — она просто так выразилась, чтобы успокоить меня, пока она обдумывает свой следующий шаг.

Она открыла рот, чтобы задать еще один вопрос, но осторожный стук в дверь заставил ее резко повернуть голову.

— Кто там?

Послышался приглушенный звук прочищения горла.

— Эм… это… эм… я.

Роб не узнал голос. Он нахмурился.

— Да ладно, ты же на самом деле никого не ждешь здесь, у черта на куличках, не так ли?

— Заткнись.

Рокси встала и подошла к двери. Она посмотрела в глазок и ухмыльнулась. Она оглянулась на Роба.

— Время вечеринки.

Она открыла дверь, и Роб увидел стоящего там неуклюжего долговязого портье. Рокси схватила его за запястье и втащила внутрь. Она захлопнула дверь и подтолкнула парня к кровати.

— Эй, милый…

Роб догадался, что "милый" явно не он.

Так чертовски странно.

Что происходит?

— Это — Билли. Он здесь работает. Я сказалa ему, что он может повеселиться с нами сегодня вечером. Ты не возражаешь, не так ли?

Роб понятия не имел, что сказать. Понятия не имел, чего она ожидала.

— Эм… да. Что угодно… думаю…

Билли не обращал на него никакого внимания. Он был слишком занят, разглядывая сиськи Рокси.

— Да… э-э, я позвонил одному парню, Эрлу. Он тоже здесь работает. Днем. Он пришел подменить меня. Но я не упомянул тебя, как ты и просила. Сказал ему, что мой брат в больнице, — oн заставил себя посмотреть ей в лицо. — Итак, я теперь свободен, чтобы, э-э… повеселиться.

Рокси просияла ему.

— Это так круто!

Билли ухмыльнулся в ответ.

— Да, бля.

Его взгляд беспомощно вернулся к ее сиськам.

Так что, конечно, он этого не предвидел.

Рокси ударила его кулаком в горло, и он рухнул на пол, давясь и сворачиваясь в клубок.

Роб сел.

— Господи, только не снова. Не убивай его!

Рокси взглянула на него.

— Сядь поудобнее, как хорошая маленькая сучка, и смотри шоу. Если только ты не хочешь, чтобы это была ты, — eе улыбка была широкой, демонстрируя идеально ровные белые зубы с едва заметным намеком на никотиновый налет. — Это то, чего ты хочешь?

Парень на полу тихо плакал.

Роб посмотрел на него.

Затем посмотрел на Рокси — и увидел смертельное нетерпение в ее глазах.

Его плечи поникли.

Рокси рассмеялась.

— Так я и думалa.

Она подошла к столу и достала что-то из своей сумки. Роб увидел, что это, и крепко зажмурился. Он не хотел этого видеть. Ни капельки. Сегодня он видел достаточно ужасных вещей.

— Смотри.

Команда. Неповиновение не рассматривалось.

Он открыл глаза.

Смотрел.

И почувствовал, как на его душе образовалось еще одно несмываемое пятно.

ГЛАВА 12

17 Mарта

Первое, что она почувствовала, когда пришла в сознание, была боль. У нее болела голова и пульсировала челюсть. Один из зубов шатался. Она потрогала его языком и застонала от нового приступа боли, который это вызвало. Ее веки затрепетали, и она увидела смутный силуэт мужчины, маячивший перед ней. Она крепко зажмурила глаза, снова открыла их, и образ прояснился.

Это был он.

Ее рот широко открылся.

— Крикнешь, и свет снова погаснет, — oн сжал кулак и подошел на шаг ближе. — Может быть, навсегда.

Джули закрыла рот.

И в следующий момент она осознала еще несколько вещей. Все это произошло на самом деле. Джон, Карен и Нэнси Ли были мертвы. Она убила человека, напарника этого психопата. И вот она здесь. Обнаженная. Привязанная к стулу. Она пошевелила запястьями, проверяя, надежно ли они связаны. На ощупь это были электрические шнуры или кабели. Он затянул их до боли туго, отчего кожа на ее запястьях и лодыжках вздулась.

Она сердито посмотрела на него.

— Почему я голая?

— Я хотел посмотреть на тебя.

— Извращенец. Ты меня изнасиловал?

Здоровяк ухмыльнулся.

— Ты бы зналa, если бы я это сделал.

Лицо Джули исказилось от отвращения.

— Отвратительно. Значит, ты не…?

Мужчина покачал головой.

— Я хотел, но Лулу запретила.

— Кто, черт возьми, такая Лулу?

— Ты не поймешь, — eго улыбка была горькой, лишенной юмора. — Но именно из-за нее я не воткнула нож тебе в пизду.

Джули сглотнула.

Ура, Лулу.

— Где она? Я хочу с ней поговорить.

Мужчина уставился на нее и ничего не сказал. Он все еще был обнажен. Его тело было покрыто запекшейся кровью. Он был уже в возрасте, о чем свидетельствовали седые волосы и глубокие морщины на лице, но его телосложение впечатляло. Мощная мускулатура почти везде, но с небольшой долей дряблости посередине. Она изучала его лицо и решила, что двадцать лет назад оно, возможно, было красивым, с квадратной челюстью и пронзительным взглядом. Но сейчас он был стар. Он был одним из тех прожженных подонков, которые выглядели старыми раньше времени. У него был такой вид, словно ему было суждено умереть на улице в луже мочи. И он был гребаным извращенцем. Он облизывал свои потрескавшиеся губы и оглядывал ее с головы до ног, его член напрягся, когда он внимательно изучал ее.

— Ты хочешь, чтобы я отсосалa у тебя?

Пожалуйста, скажи "да", чертов урод. Я откушу эту мерзкую штуку начисто.

Его ноздри раздулись.

— Ты же знаешь, что хочу. Но Лулу этого не допустит.

— Ага. Кстати, о ней… ты не ответил на мой вопрос. Где она?

— Ты не можешь ее увидеть.

Джули уставилась на его набухший член. Парень дрочил его прямо у нее на глазах. Она не хотела пялиться, но это как-то притягивало взгляд. Он был огромным.

— Почему нет?

— Ты просто не можешь, вот и все!

Джули вздохнула.

— Ладно. Отлично. Как угодно. Ты здесь главный, — oна улыбнулась и посмотрела ему в глаза. — Послушай, ты можешь передать ей, что я согласилась. Я хочу это сделать. Или, если ее не будет рядом, мы просто не будем ей говорить. Это будет нашим маленьким секретом. Что ты об этом думаешь?

— Подожди. Не могу собраться с мыслями. Сейчас вернусь, — проворчал здоровяк.

Он выбежал из гостиной и исчез в коридоре, который вел к спальням. Вскоре она снова услышала слабый скрип пружин на кровати, и в животе у нее все затрепетало.

Он снова трахает труп Карен.

Больной уебан!

Конечно, именно она хотела сфотографировать его во время этого самого представления, так кто же здесь был больным?

Он вернулся минут через десять. На этот раз он был уже не полностью обнаженным, а