Рукопашный бой - Виктор Милан

Арчи посмотрел на девушку. Он не смог понять выражения ее точеного лица цвета красного дерева. Это беспокоило молодого человека. Раньше он считал, что разбирается в женщинах, особенно в таких красавицах, как его спасительница.

Она вздохнула и откинулась на спинку стула.

— Правда состоит в том, что «Кабальерос» будут стараться отделаться от человека и даже убьют его, если решат, что он нанес им оскорбление. Ну, например, они могут решиться высмеять вас, понимая, что вы имеете право ответить им тем же, и таким образом заставят вас показать, чего вы стоите как человек. Это похоже на ливень в солнечную погоду. Быстро начинается и внезапно кончается. Мы не держим зла друг на друга.

Она отхлебнула еще виски, сделав паузу.

— До тех пор, пока нас на это не вызывают, — добавила она. — Это верно, как то, что между нами и Дымчатыми Ягуарами кровная вражда. Если элементал пройдет через стену в полном вооружении и броне, то все эти мужчины и женщины расползутся по полу, словно блевотина.

— А вы?

Короткая усмешка искривила губы Кэсси:

— Поищу то, что горит, а главное — прилипает. Может быть, удастся приготовить фирменное угощение Серильо — кипящий сахар со щелочью, его еще называют кухонным напалмом. Если плеснуть им в грязноголового, то он моментально испечется, словно картошка в кожуре.

Арчи не смог сохранить спокойное выражение лица и едва заметно вздрогнул. Неприятно, когда столь милая женщина с невинной улыбкой говорит о подобных неаппетитных вещах. Да еще так, словно знакома с такими ужасными фактами на собственном опыте.

— Грязноголовые? — не поняв, переспросил он.

— Так их называют индейцы. Пуэбло, индио — все. Грязноголовые — это сверхъестественные создания, гораздо более злые, чем все, с кем кто-либо сталкивался. Они появились в результате кровосмесительной связи между богами. По мнению индейцев, и сами кланы появились таким же образом. Но ни в коем случае не пишите об этом как о доказанном факте, это всего лишь точка зрения, не более.

Репортер покачал головой:

— Не напишу, поверьте мне. Но поверьте и тому, что я сейчас в полном недоумении. Оно вызвано терминологией и... ну как бы это сказать... этнической мешаниной внутри нашего полка.

Девушка расхохоталась:

— Вы подобрали хорошее определение. Один маленький совет: никогда, ни за что не произносите ни одного словечка, сто раз твердо не удостоверившись, что оно означает. Какого черта вы сказали подобные слова Мачо?

Молодой человек закусил нижнюю губу.

— Лейтенант Пейсон, — у него получилось «левтенант», — сказал мне, что это дружеское обращение и что оно поможет мне стать своим среди «Кабальерос».

Она погладила его руку. От нежного прикосновения, похожего на дуновение ветерка, к нежным коротким волосам цвета имбиря, росшим на тыльной стороне руки, ему стало щекотно.

— Малыш, — сказала она, — они и не собирались принимать тебя за своего. Я служу в этой части девять лет, я стала сестрой по крови с половиной его бойцов и сотни раз спасала задницы каждому из них. И я все еще гринго. И так будет до моей смерти.

Девушка откинулась назад, и возле ее красивого рта залегла крохотная горестная морщинка.

— Только тогда я стану одной из них. Не раньше.

— Но на первый взгляд кажется, что они приняли вас.

— Я стала членом семьи. Но только приемышем. Они называют меня Абтакха.

— Но разве вы родом не с одной из юго-западных планет?

— Нет.

Он ждал, что девушка продолжит. Но она молчала, и он сказал:

— Должен признаться, я просто растерялся, пытаясь разобраться в различных группах и их взаимосвязях друг с другом.

— Тебя это интересует? Ковбои, нортеньо и индейцы. Большинство из них родом из кабальерос — землевладельцев и слуг с больших ранчо и гасиенд, а то и свободно кочующих индейских племен. Они смотрят сверху вниз на горожан, городских ковбоев, почти так же презрительно, как на гринго.

— Однако я всегда считал, что слово «гринго» относится... извините, к людям с белой кожей. Она тряхнула головой:

— Только не в этой компании. Для них гринго — это любой чужак, даже если его зовут Гутиерес и он родом из Мексики на древней Земле.

— Понятно, — кивнул не вполне убежденный Арчи. — А что вы можете сказать о людях, которых лейтенант Пейсон назвал евреями?

— Ну, разумеется, это еврейские ковбои. Они ведут свой род от консервативных беженцев из Израиля, которые не захотели последовать примеру остальных евреев, перешедших в католичество в знак протеста против некоторых действий, предпринятых государством Израиль на древней Земле. Они не хотели иметь ничего общего с евреями-ортодоксами, чьи действия привели к распаду Израил, и потому решили уехать как можно дальше. И таким образом оказались в мире трех планет юго-запада. — Девушка отхлебнула немного виски. — Можете безбоязненно называть их этим словом, они и сами так себя называют.

— Кажется, очень сложно разобраться, что можно и что нельзя сказать без риска для жизни.

— Ты все правильно оценил. Всегда помни об этом, и все будет хорошо.

— А что вы можете рассказать об индейцах?

— Насколько мне известно, большинство индейцев на трех планетах — настоящие пуэбло, но они не покидают своих селений и не выходят в космос. Наши «Кабальерос» — в основном апачо и навахо, что почти то же самое, но не пробуй сказать об этом в их присутствии. Есть несколько выходцев из южных прерий — например. Десять Медведей, то есть наша знахарка. Она с Серильос, наполовину киова, наполовину команча.

— И все они уживаются бок о бок?

— Все зависит от того, что ты имеешь в виду. На родине они имеют привычку постоянно сражаться — кровная месть, набеги и прочие подобные мероприятия.

— Во время которых убивают людей?

— Постоянно. Пойми, теперь ковбои ненавидят ковбоев, как никого другого, а нортеньо враждуют с нортеньо. Вот такое положение вещей. Они поднимают много шума насчет того, что терпеть не могут друг друга, членов других групп, но на самом деле не возражают даже против браков между собой. Усади их рядом за стол и угости выпивкой — и не найдешь ни грана различия между ними.

— А в другой ситуации? Кэсси пожала плечами:

— Мы выходим в бой плечом к плечу. В увольнении, как сегодня, некоторые из них могут набить друг другу морду, и никто не обратит на это внимания. Бой поднимает нас. Заставляет гореть. — Она обвела руками вокруг. — Это трудно объяснить.

Репортер кивнул:

— Не думаю, что мне удастся когда-нибудь испытать это чувство.

— И не старайся, — сказала Кэсси. — Чужакам этого не понять.

Девушка взглянула поверх головы собеседника и улыбнулась.