Яростный поход. Танковый ад 1941 года - Георгий Савицкий

Довольно охотно немцы эксплуатировали вариант БА-10-жд, поскольку при движении по рельсам такой недостаток советской машины, как ограниченная проходимость, уже не имел значения. В составе германского бронепоезда № 102 (Pz.Sp.Zug.102), например в августе 1941 года, имелись четыре бронеавтомобиля БА-10-жд.

* * *

Но в данном случае шансов у броневиков практически не было. Основная тяжесть борьбы с бронированными целями противника легла на плечи танкистов оберлейтенанта Дитриха Шталльманна.

И пока он вместе с броневиками пытался сдержать бешеный натиск русских, «сухопутный линкор Сталина» прошел остаток пути и ворвался на позиции германской пехоты.

И разверзся ад! Выстрелы и взрывы разметывали траншеи, а тяжелая туша пятибашенного танка утюжила траншеи германской пехоты. А потом развернулся и попер прямо на позиции 15-сантиметровой гаубичной батареи немцев. Это спасло оставшиеся танки оберлейтенанта Шталльманна, но самим артиллеристам пришлось несладко. Ужасный пятибашенный Т-35 попросту раздавил и расстрелял их, смешал их внутренности с землей!..

Сам Дитрих Шталльманн стрелял по этому русскому монстру несколько раз, но каждый выстрел не приносил поражения цели. Рикошет, рикошет, рикошет! Verdammt! — Проклятье!

Оставалось только уйти. В этом случае тяжелый пятибашенный русский танк Т-35 оказался самым свирепым хищником, вскарабкавшимся на самый верх «пищевой пирамиды» механических бронированных «зверей».

По извилистой лесной дороге шла колонна немецких войск. С левой стороны дороги расстилалась топкая низинка, выходившая к реке, а справа был поросший густым кустарником и молодыми деревцами пригорок.

Впереди, как водится, пылили мотоциклисты с пулеметами, за ними, прикрывая основные силы, — два танка Pz.Kpfw.II Ausf.C. Это была модификация так называемого «Быстрого танка» — «Schnellkampfwagen».

От обычных «двоек» они очень сильно отличались ходовой частью по типу, разработанному Уолтером Кристи. Она имела по четыре больших опорных катка без поддерживающих роликов. Подвеска катков была индивидуальной торсионной. Корпус также был значительно перекомпонован.

Без изменений осталась лишь башня с вооружением из автоматической 20-миллиметровой пушки и спаренного пулемета. Стосорокасильный двигатель «Майбах» HL62TRM разгонял танк до скорости 55 километров в час. Боевая масса составила десять тонн, а запас хода — две сотни километров. Бронирование «Панцер-2» было довольно слабым: лоб корпуса — 30 миллиметров, борт и башня — 14,5 миллиметров.

При этом, как показала польская кампания 1939 года, даже лобовая броня легко пробивалась из польских противотанковых ружей. Бронирование немецкого танка в спешном порядке усилили методом экранирования — наварили сверху дополнительные 20-миллиметровые пластины. Так что не только наши легкие «БТшки» и Т-26 защищались дополнительной броней. Но при этом БТ-5 и БТ-7 по своей конструкции были более рациональными.

Интересный факт: до тех пор пока в Германии не были сняты ограничения Версальского договора, «Панцер-2» официально создавался как сельскохозяйственный трактор LaS-100.

И теперь эти «тракторы» перепахивали своими гусеницами украинский чернозем. Но сеяли они одну только смерть.

За боевым охранением следовала колонна из пяти «легких/средних» танков Pz.III с 37-миллиметровыми пушками.

До лета 1943 года Вермахт подразделял свои танки на легкие, средние и тяжелые по вооружению. Поэтому при примерно равной массе и толщине брони Pz.III считался средним, a Pz.IV — тяжелым.

За танковой группой пылила мотопехота на грузовиках. Частью это были «Опели», а частью — трофейные «полуторки» и «пятитонки» советского производства. В первые дни войны гитлеровские войска захватили богатые трофеи и с немецким педантизмом сразу же пустили их в дело.

Замыкали колонну три полугусеничных тягача с 37-миллиметровыми пушками на буксире. Немцы в прорыве действовали не отдельными подразделениями, а так называемыми боевыми группами. Они включали в себя и танки, и пехоту поддержки, и прикрывающую артиллерию. Это позволяло им двигаться в высоком темпе и с ходу вступать в бой, имея сбалансированное вооружение и отлично отлаженное взаимодействие.

Внезапно в середине колонны полыхнул взрыв. Невесть откуда прилетевший осколочно-фугасный снаряд врезался прямо в кузов грузовика с крестами на дверцах кабины. Взрыв бензобака превратил его в огненный шар. Во все стороны полетели искореженные обломки кузова и рваные ошметки тел.

И тут же — удар по головному Pz.Kpfw.III Ausf.E: бронебойный снаряд попал точно под широкую прямоугольную башню, заклинив ее. Второй снаряд пробил борт и поджег серую бронированную коробку. Люки командирского танка распахнулись, но экипаж был мгновенно скошен пулеметным огнем.

Такая же участь постигла и второй «Панцер-3»: в этом случае снаряд под погон башни оказался более фатальным. Сдетонировала боеукладка, и плоская башня взлетела на воздух, сорванная чудовищной взрывной волной. Все пять немецких танкистов попросту обратились в пепел!

Не менее разрушительными были и залпы более крупнокалиберного орудия. Осколочно-фугасные снаряды разбивали гитлеровские автомашины, а шрапнельные своими разрывами в воздухе осыпали пехоту множеством свинцовых пуль.

А снаряды все сыпались и сыпались на колонну войск Вермахта вперемешку со свинцовым ливнем пулеметного огня.

Немцы запаниковали. Отступать им было некуда: позади болотистая низменность. Попав на нее, танки, а уж тем более автомашины вязли и становились легкой добычей для тех, кто организовал эту блестящую, продуманную до мелочей засаду.

Третий танк гитлеровцев бессильно задрал пушку к небу, затем четвертый «расстелил гусеницу».

Характерным для корпуса танка Pz.Kpfw.III Ausf.E, как, впрочем, и для всех германских танков того периода, являлась равная прочность броневых листов на всех основных плоскостях и обилие люков. До лета 1943 года прочности корпуса немцы предпочитали удобство доступа к агрегатам. За что они сейчас, в июне 1941-го, жестоко поплатились.

По идущему в головном охранении Pz.Kpfw/II Ausf.C ударил осколочно-фугасный снаряд. Взрыв был настолько силен, что танк заглох, а экипаж контузило! Тридцатимиллиметровая лобовая броня пошла трещинами.

Это было избиение.

Не ожидавшие такого поворота событий гитлеровцы метались по дороге и гибли от безжалостных и точных ударов.

Повернувшие назад немецкие танки напоролись на достойного противника: путь к отступлению им блокировала хорошо замаскированная и укрытая «тридцатьчетверка». Рациональное бронирование с большими углами наклона, мощная 76-миллиметровая пушка, два пулемета, отличная скорость и маневренность делали этот советский танк своеобразным «абсолютным оружием». Его броня не пробивалась большинством танков панцерваффе. И только Pz.Kpfw.III последних серий с короткоствольной 50-миллиметровой пушкой могли поразить Т-34 с дистанции не более трехсот-четырехсот метров. Да и то — в борт! Орудие «тридцатьчетверки» не оставляло гитлеровцам даже призрачного шанса на спасение. Ее бронебойный снаряд имел не слишком большую начальную скорость, но вот калибр позволял прошибать немецкую броню. А вот осколочно-фугасный русский снаряд обладал повышенным боевым могуществом и буквально сметал цели. По сравнению с немецкими легкими/средними, советский Т-34 в начале войны с полным правом мог называться тяжелым или средним/тяжелым танком! Ведь немцами учитывалась не боевая масса, а состав вооружения.