Плохие девочки не плачут. Книга 3 - Валерия Ангелос

Во всём нужно искать плюсы.

Шучу.

Какие плюсы, когда фон Вейганда нет рядом?

Возвращаюсь в серые будни после ослепительно-яркого отпуска. Безжалостно вырвана из тропического рая, погружена в унылую и беспросветную реальность. Невольно начинаю тосковать и рефлексировать.

У меня ломка. Снова. Всегда. Жажду дозу. Сейчас. Немедленно.

Хочется упасть на пол, вопить, молотить кулаками по полу, пока не доставят желаемое. Понимаю, пора взрослеть, избавляться от эгоизма, смотреть на ситуацию шире. Но лень.

Проще закатить истерику, чем действовать.

Извините.

Меня немного успокаивают и расслабляют свадебные платья. Консультант натягивает подъюбник и шнурует корсет, а я могу закрыть глаза, запустить процесс на перемотку. Представить всё в обратном порядке. С единственным в моей жизни главным героем.

Белоснежная ткань. Фатин. Атлас. Органза. Сверкающие камни. Россыпь блёсток. За этим сиянием легко спрятать боль и отчаяние.

Никогда не дотянусь до фон Вейганда. Не построю карьеру, не стану ему достойной парой, не вытяну бизнес из пропасти. Никогда не рожу от него ребёнка. Не сумею показать родителям, не открою тайну, опасаясь навредить.

Вся эта ложь разъедает изнутри, словно кислота. В зеркале отражается принцесса, однако на самом деле я прогнила.

Столько злобы и яда. Наверное, Маша права. Доброта исчезла.

Можно рассмотреть варианты. Взять малыша из детдома. Найти увлекательное хобби. Не каждому дано создать собственную компанию. Это не повод для трагедии. Люди склонны драматизировать ситуацию и сгущать краски.

Особенно если эти люди я.

Курсирую по свадебному салону. Любуюсь собой. Примеряю разные модели. Короткие и длинные. Узкие и пышные. Строгие и щедро украшенные. На самый взыскательный вкус.

Долго и нудно пытаюсь подобрать наиболее приемлемый вариант. Куда выбросить деньги? На чём остановить выбор? Глаза разбегаются, а сердце ни к чему не лежит. Вроде красиво, но всё не то.

Или не с тем? Не для того.

Интересно, какой наряд фон Вейганд хотел бы снять с меня? Хитро щурюсь, окидываю ассортимент пристальным взором. Ищу нечто особенное. Бронебойное, многослойное. Спецэффекты на полную. Больше рюшей, пышнее кружева. С шиком и блеском, без тормозов.

Хочу слишком. Хочу чересчур. Шестерёнки в голове вращаются всё активнее и активнее. Механизм тикает, запускает необратимый процесс.

Оглядываю витрину и расплываюсь в довольной улыбке.

— Как я раньше не заметила? — почти облизываюсь. — Супер. Заверните эту прелесть. Готова купить, не меряя.

— Ты уверена? — мама слегка бледнеет.

— А что? — удивляюсь. — Разве тебе не нравится?

— Ну, — разводит руками, старается выразить мысли цензурным образом. — Оно похоже на торт.

— Это же свадебное платье, — заявляю безапеляционно. — Оно таким и должно быть.

— Хм, — консультант нервно откашливается. — Данная модель не для продажи, всего лишь украшение салона. Эксклюзивное. От известного дизайнера.

— Разумеется, узнаю почерк истинного мастера, — киваю. — Вера Вонг, угадала?

Тянусь за сумкой, извлекаю пачку хрустящих купюр.

— Я не… не… — мнётся и осекается.

— Сколько? — приближаюсь вплотную, доверительным тоном шепчу на ухо: — За сколько не стыдно продать ворох ткани и груду фурнитуры?

Оригинальный наряд дошивают прямо на мне. Делают корсет туже, прибавляют несколько юбок, декорируют стразами.

Умопомрачительная картина.

Покидаю магазин в приподнятом настроении. С пустым кошельком. Однако полна смелых надежд.

— Может, зайдём в другой салон? — вкрадчиво спрашивает мама. — Сравним.

— Нет, — категорически отказываюсь. — Никогда не променяю платье мечты на рядовую дешёвку.

С трудом волочу гигантский пакет. Покупка весит под тридцать килограммов. Как настоящий бронежилет.

Щёлкаю пальцами, безуспешно пытаясь поймать такси.

И ловлю кое-что другое.

Чужой взгляд.

Парень на другой стороне улице нагло взирает на меня. Безотрывно, в упор, словно сканирует. Высокий и сутулый, одет, точно гопник, зажал сигарету в зубах. Странно скалится.

Откуда я его помню?

Брюнет, цвет глаз с такого расстояния не разобрать, черты лица правильные, но само выражение пугающее, озлобленное и отталкивающе.

Неужто Вова Вознесенский вернулся по мою душу?

Морщусь, невольно передёргиваю плечами и холодею от внезапно накатившего осознания.

— Стас, — беззвучно выдыхаю.

Примерзаю к месту, выпускаю тяжёлый пакет. Теряю точку опоры. Колени слабеют, реальность расплывается, словно покрывается масляными пятнами.

— Что случилось? — взволнованный голос мамы моментально рассеивает гипнотические чары, возвращает обратно в суровый мир: — Лора, что с тобой?

— Это Стас! — восклицаю поражённо, указываю вперёд. — Там.

— Где? — не понимает, смотрит мимо и не замечает.

— Вот, — истерично тычу пальцем в застывшую фигуру напротив. — Вот же.

— Не вижу его, — произносит медленно. — Наверное, ты обозналась.

— Возле перехода, — бросаю яростно. — В дебильном спортивном костюме.

— Какой-то бандит, — заключает недоумевающе. — Лучше не показывай на него, не привлекай внимание.

Изучаю подонка и поражаюсь.

Совсем страх потерял. Стоит себе как ни в чём не бывало, изображает избирательную амнезию и беззастенчиво пялится, будто намерен опять подкатить.

Эй, куда лыжи навострил?

Ублюдок вдруг резко оборачивается и шагает в противоположную сторону. Снова валит. Сливается. Чёртов урод.

Вернись, кому говорю.

— Тихо, — мама удерживает меня, не позволяет броситься под машину.

— Пусти, — бормочу гневно. — Я должна его поймать.

— Успокойся, это не он, — заверяет поспешно, обнимает крепче. — У Стаса ведь светлые волосы, и в остальном не похож.

— Перекрасился, — вмиг нахожу контраргумент. — Гад способен на любую подлость. Раз смылся из-под венца, от него всего можно ожидать.

— Тише, — гладит по голове, обращается, как с психопаткой. — Ты просто устала.

— Хочу догнать эту сволочь, — выдаю запальчиво, не скуплюсь на эмоции. — Догнать и прикончить.

— Он не мог настолько измениться, — взывает к остаткам разума в моей черепной коробке. — Мы недавно встречались, помнишь?

— Что с того? — отчаянно рвусь на волю, прямо под колёса. — Я ему давно не доверяю!