Мой адрес – Советский Союз! - Геннадий Борисович Марченко

сторону сцены прошёл Визбор с гитарой, тоже решил саунд-чек себе устроить. А тут и Терешкова в кулуарах нарисовалась. Да не одна, а с мужем.

– Знакомьтесь, это мой муж Адриян.

Ага, Адриян Николаев, первый муж Терешковой. Тоже лётчик-космонавт СССР. В моей реальности она дважды была замужем, вторым её супругом стал Юлий Шапошников, директор ЦИТО. Везёт ей на мужей с редкими именами. И при этом свою фамилию она так и не меняла.

Рукопожатие у Николаева было крепким, он словно специально стиснул мою ладонь, такое чувство, изо всех сил, при этом улыбаясь, демонстрируя небольшие, но крепкие зубы. Я тоже не экономил силы, мы так секунд десять, наверное, мерялись «письками», и кажется, я побеждал, но тут Терешкова не дёрнула супруга за рукав. Тот разжал пальцы, переключился на моих спутников. Даже Лене ручку пожал, но нежно.

– Звягин говорит, вы уже на репетиции произвели фурор. А песня про космический корабль – это вообще что-то с чем-то. Быстрее бы послушать.

– А много сегодня лётчиков-космонавтов ожидается?

– Весь отряд космонавтов, за исключением тех, кто сейчас на Байконуре или в отпуске.

– Здо́рово… Надеюсь, им тоже понравится.

Ну что сказать… Правильно выразилась Терешкова – фурор. Только на этот раз фурор мы произвели уже на концерте. Все песни зашли неплохо, а уж «Трава у дома»… Пришлось исполнять на бис. А я ещё с чувством, на надрыве, думал, к финалу дубля голос сорву. Ничего, сдюжил.

В какой-то момент на поклонах подумалось, может, ну его на фиг, этот бокс, не стать ли эстрадной звездой? Выкладываться на тренировках и на репетициях – две большие разницы. Нет, нормальные музыканты и на репетициях пашут до седьмого пота, но… Орать в микрофон или дергать струны – это всё же не совсем то. Однако сам себя одёрнул. Только попробуй чего-нибудь учудить. Чемпионат страны на носу, а потом, если всё сложится, и Олимпиада. До тридцати, коль здоровье позволит, смогу аж трёхкратным стать. Мечтать, конечно, не вредно, тут Теофило Стивенсон расцветает, с этим парнем особо не пошуткуешь, но всё же… А на эстраду всегда успеется. Если к тому времени, конечно, всё ещё будет такое желание. Может, я так и останусь за кадром, композитором, автором песен, бабло-то с этого больше капает, чем с концертов. Нам вон по ставке аж почти семьдесят рублей на всю команду выплатить обещали после концерта. По 11 рублей с копейками на брата. И на сестру – Лену братом назвать как-то не выходит.

– Спасибо, ребята, песня просто замечательная, – благодарил меня за кулисами Алексей Леонов. – Она вполне может стать новым гимном космонавтов. У вас случайно плёнки с записью нет?

– Есть, но в Свердловске, не взяли с собой. Но мы с вашим звукорежиссёром договаривались, что он запишет концерт на плёнку, надо у него спросить.

А я подумал, что неофициальным гимном космонавтов вроде бы была «Надежда» Пахмутовой. Правда, после того, как её исполнила Анна Герман, а случилось это… Да, в 1973 году. То есть в этом плане я оказался первым.

Звукач не подвёл, всё наше выступление записал, и пообещал Леонову подарить копию, а нам вручить ещё одну часа черед два. Принести в местную гостиницу, куда нас определили на ночлег.

После концерта вместе с взявшей над нами шефство Терешковой и её мужем, а также Звягиным и московскими артистами отправились в находившуюся буквально в шаговой доступности гостиницу. Вернее, в гостиничный ресторанчик. Размерами он был невелик, но уютен. Стол был один, длинный, за которым уместились все. МХАТовцы травили актёрские байки, Ильченко с Карцевым не отставали, а Визбор по просьбе собравшихся спел пару песен, которые не звучали на сегодняшнем концерте. Честно говоря, одна, шуточная, была немного хулиганского содержания, на грани, а вторая вообще с диссидентским душком. Часа через полтора москвичи засобирались, их ещё первым делом накормленный и сейчас дрыхнувший в автобусе водитель будет по домам развозить в Москве.

Ну и мы решили двигаться по «каютам», тем более нам рано вставать, да и Терешкова уже пару раз исподтишка зевнула. Как и в столовой, где мы обедали, за эти посиделки нам не пришлось заплатить ни копейки; счёт, по словам Терешковой, будет передан в бухгалтерию отряда космонавтов.

Когда отправились на боковую, выяснилось, что у дежурного уже дожидается нас бобина с записью концерта ВИА «Радиотехник» в Звёздном городке. «Live in Star-Sity», хе-хе… А уже в 6 утра – словно и не ложился – разбудили, быстро накормили, и на том же «пазике», чтобы не мотылялись электричками и метро, вместе с нашим багажом отвезли прямо в «Домодедово».

Следующим утром в институте на меня сразу же накинулся наш замдекана Борисов:

– Покровский, у тебя совесть есть? Кто обещал доклад по информатике для нашего кружка сдать мне на День космонавтики? У нас же заседание послезавтра, тебе выступать!

Блин, и точно, совсем из головы вылетело… Я в этом кружке давненько не появлялся, а Борисову как пообещал, так и забыл в череде будничных дел. Ещё про учёбу приходилось не забывать, вот действительно, хоть на заочный переводись. Я уж не говорю про общественную нагрузку как кандидата в партию. Чего только на меня не пытались понавешать, еле отбрехался, мол, мне и спортивной нагрузки хватает, на ринге защищаю честь и города, и области и отдельно взятого института в частности.

– Я доклад почти закончил, Юрий Борисович, завтра представлю на ваш суд, – заверил я его.

– Точно? – спросил он с подозрением.

– Точно, словно комсомольца и без пяти минут члена партии!

Так что на лекциях я больше писал доклад, нежели слушал преподавателей. А добивал уже дома, пожертвовав тренировкой. Закончил чуть не за полночь, когда Полина уже с час как дрыхнуть поднялась в спальню на второй этаж. На этом я, правда, не успокоился, под копирку текст набрал на машинке. Получилось почти пять машинописных листов.

Доклад стал как бы продолжением прошлого, на этот раз я не только снова делился своим видением компьютеров будущего, но и обрисовал внедрение умных технологий во все сферы человеческой жизнедеятельности, включая «умный дом» и голосового помощника типа Алисы или Маруси.

Так что окончательно разобрался с докладом ближе к двум часам, и в институт заявился полусонным, с тяжёлой головой. Отдал доклад Борисову. Тот нашёл меня после второй пары.

– Ознакомился я с твоим докладом… Что сказать. Смело, хоть и не без доли фантастики. Тебе бы научно-фантастические романы писать, как братьям Стругацким.

Опять Стругацкие… Хотя эти двое сейчас на слуху с их новой