Хроники Империи Ужаса. Крепость во тьме - Глен Кук

С другой стороны ждала толпа Рыб. Наш пленник объяснялся с ними с помощью жестов. Те жестикулировали в ответ, и в их жестах не было особой радости. Общение становилось все более жарким, и в конце концов существа с другой стороны сдались.

Я посмотрел на облака, и они показались мне не столь недружелюбными.

– Как насчет подсказки? – пробормотал я.

– Идем, – сказал Рыба-посланник.

– Что мы должны делать?

– Следуйте за мной. – Он шагнул вперед.

В то самое мгновение, когда он дотронулся до портала, по серым руинам прокатился оглушительный звон. Секунду спустя, когда зеркала коснулся я, еще один удар молота о наковальню сотряс землю и небеса.

XII

По ту сторону стояла удушающая жара. Воздух был влажным, словно в тропиках. Посланник, до этого бледный и медлительный, быстро оживился.

– Быстрее, – сказал я ему. – У меня там остались люди, а главный монстр заносит молот для удара.

– Повелители прибудут через несколько минут.

– Что случится, если сюда явятся другие? – спросил я посланника. – Вы же не можете отправить их всех назад?

– Если придут все – нет. Каллидор в течение многих веков был тюрьмой. Изгнанные туда не погибли, и их больше, чем нас здесь. Они захватят власть, приведут с собой темного властелина. Восстановится его правление, и все тепло уйдет из этого мира.

Когда правил его культ, – продолжал он, – он был злым роком Каллидора. Темные ритуалы вызвали его в тот мир, и он поглотил его, высосал из него все тепло. Наши предки сбежали сюда, как и некоторые их предки. Нам удалось отправить их назад в Каллидор и изгнать их Повелителя в его родной ад. Теперь они снова вызвали его воплощение, и он жаждет тепла нового мира.

– Понятно. – Хотя на самом деле ничего не было понятно, как это обычно бывает, когда идет речь о богах и демонах. Я вспомнил озеро с холодными углями. То существо с восемью руками питалось их теплом? Возможно, это что-то значило, а возможно, и нет. – Эта тварь держит нас здесь мертвой хваткой. Если не хотите, чтобы мы ей помогли, лучше договоритесь, чтобы она нас отпустила.

Появились хозяева посланника – старые Рыбы с мешковатой бесцветной шелушащейся шкурой. Они были обеспокоены, но никак не могли понять, почему для меня важнее мои проблемы, нежели их собственные.

На самом деле они давным-давно могли найти решение. Послать добровольца, который разрушил бы все уцелевшие порталы, затем собрать миллионы осколков и перемолоть их в светящийся песок, а потом для пущей надежности высыпать его в море.

– Вы, ребята, даже ничего не пытаетесь сделать. Похоже, тут мы ничем помочь не можем, – сказал я Мике. – Придется действовать самим.

Глаза Мики сверкнули. Похоже, как и Рыбы, он рассчитывал на волшебное спасение и не мог думать ни о чем другом.

Единственным выходом была хитрость – это я понял уже раньше, но к решению нисколько не приблизился. Хитрость и Лучник – исторически несовместимые понятия.

И хитрость не действовала на богов – особенно дьявольских богов. Они куда опытнее.

Рыбы озадаченно таращились, понимая меня не больше, чем я их.

– Отправьте нас назад и молитесь, – сказал я им.

Но они решили играть в дьявольскую игру, не желая нас отпускать. Так что теперь от дома меня отделяло три препятствия: туман, Каллидор и их мир.

Нас охватила ярость. Даже Мика пришел в чувство и решил помочь. Но больше всего разозлился Малыш. Он успел прирезать троих, прежде чем я натянул тетиву лука.

Когда осела пыль, на земле лежало семь изуродованных тел. Шестеро тяжело раненных готовы были с радостью вернуть нас в Каллидор, прежде чем мы прикончим их всех до единого.

Возможно, они станут рассуждать более здраво, когда осознают все последствия случившегося, подумал я.

XIII

Когда головокружение прошло, я сказал Мике:

– Если бы мы смогли их уговорить, возможно, уже плыли бы домой.

Он посмотрел вверх. Я тоже. Падавших с неба лучей стало меньше, и они светили уже не столь ярко.

– Спасибо за всю вашу помощь, – сказал я. – Вы получили то, за что заплатили.

Их ответ ничем не отличался от рыбьего.

По мертвому городу прокатился протяжный звон, снова разозлив меня.

– Тор, смотри в оба.

Я спрыгнул в подземное святилище и, стуча зубами, прошел сквозь рой теней, несших частицы топлива. Руки идола механически работали, нанося удар за ударом по наковальне, от которой летели искры. Вокруг кружились тени, пытаясь поддержать холодный огонь. Между дьяволом и наковальней появились очертания Рыбы, медленно обретавшего форму.

Половина моих людей лежали, обхватив руками голову. Лишь Ток, похоже, оставался невозмутим.

– Что тут происходит? – крикнул я.

– Он понял, что вы делаете. И взбесился.

– Нужно его остановить.

– Уже пробовали.

Из идола торчал десяток стрел. На нем виднелись следы сломавшихся от ударов мечей. Младший был весь изрублен, но еще жив. Выкованный богом, он оказался крепче, чем его собратья в теплом мире.

Я выпустил стрелу. Она попала в фасетчатый глаз, отколов от него кусочек. Удары молота прекратились. Силуэт, обретавший форму, издал короткий вопль, расплылся и исчез. Младший пополз ко мне, мучаясь от боли.

– Я готов разговаривать, – сказал я.

– Ты откроешь путь?

– Возможно. Мне нужны гарантии.

– Ты не в том положении, чтобы торговаться.

– Отнюдь. Вы отчаянно нуждаетесь кое в чем, и я могу вам это предоставить. А потому могу вертеть вами как захочу.

– Зло питается тем, что его окружает, – пробормотал Мика, весь покрытый кровью Рыб. – И в конце концов должно его поглотить.

О чем он, дьявол его побери? Слова звучали весьма странно – если только он не имел в виду дьявола, высосавшего из этого мира все тепло.

Тени продолжали лихорадочно таскать топливо в огонь. Идол быстро впитывал тепло.

– Каких гарантий ты хочешь? – спросил Младший.

Кто в здравом уме поверит дьяволу?

– Освободить «Дракон-мститель» от любых заклятий. Сделать так, чтобы никто больше не мог его ни в чем ограничить. Предоставить в наше распоряжение тех, кто обладает достаточными знаниями и опытом, чтобы вернуть нас в родной мир.

Младший озадаченно уставился на своего бога.

– Какой во всем этом толк? – прошептал Мика.

– Мы что, не можем заставить его сделать необходимое нам? Учитывая, что время работает против него?

– Да, но…

Младший повернулся ко мне: