Красные и белые. На краю океана - Андрей Игнатьевич Алдан-Семенов
Шрифт:
Интервал:
— Очень славно, ваше превосходительство! Еду к генералу Пепеляеву...
— Да благословит вас бог!
Петр Андреевич вернулся в гостиницу, заглянул в купеческий номер. Попов и Никифоров опохмелялись.
— Хватит пить, уезжаем в Харбин к генералу Пепеляеву.
— О-о! — в один голос воскликнули Попов и Никифоров.—■ Генерал Пепеляев — большой генерал, с ним мы всю тайгу вверх дном опрокинем.
— Передайте генералу Пепеляеву, что наша фирма не пожалеет денег для военной экспедиции на Побережье. С нетерпением ждем его приезда во Владивосток. Счастливого пути и большого успеха,— провожал Блейд своих охотских друзей на вокзале.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Харбин захлестывался потоками беженцев, а среди них— 1 дворяне, купцы, священники, офицеры, командиры и солдаты Сибирской армии, которой еще совсем недавно командовал генерал Пепеляев. Бок о бок с князьями Голицыными, Кропоткиными, Ухтомскими, царскими сенаторами, миллионерами, шулерами, сутенерами прозябали обманутые колчаковцами рабочие Ижевского, Боткинского заводов, вятские, казанские, уфимские мужики. Они бродили в поисках случайного заработка, терзаемые все той же мыслью о работе. Чего-то ждали, на что-то надеялись, казалось им — явится кто-то, власть и силу имеющий, и позовет их в поход. Но генералы жили тихо, окончательно покорившись свирепой судьбе.
Правда, покорились не все. Был один генерал, беспокойно мечтавший о новом русском походе. Каждое утро Пепеляев, грузный не по возрасту, пристукивая суковатой палкой, шагал по бульварам с выражением ожидания на лице. Как и офицеры, генерал надеялся и ждал, что кто-то позовет его на последний подвиг во имя России. Генералу постоянно казалось: вот если бы он встал во главе хоть небольшого отряда, то этот отряд рос бы, как снежный ком, потом обратился в лавину и пронесся от Харбина до Урала, все сокрушая на своем пути.
Пепеляев был сторонником областничества и мечтал о своей Сибирской республике с сохранением крестьянского патриархального уклада жизни.
Бывшие русские аристократы и царские сановники, осевшие в Харбине, чуждались Пепеляева, его пренебрежительно
22
называли «розовым демократом», расшатавшим белую идею едином, неделимой России. Пепеляеву ставили в вину его областничество: ведь он всем говорил, что необходимо отколоть Сибирь от России и сделать самостоятельной.
После прогулки генерал садился за чтение «Записок белогвардейца», переданных ему автором — бароном Будбергом. Барон—царский генерал и бывший военный министр Колчака — был старым другом Пепеляева. Желчные записки барона Пепеляев читал с упоением: все, о чем писал Будберг, было знакомо, во многих событиях он участвовал лично, это придавало особый привкус чтению.
" К тебе какие-то люди, Анатоль,— сказала жена, приоткрывая дверь кабинета.
— Люди? Знакомые?
— Я их не знаю. Какой-то старик и двое мужчин, не то буряты, не то татары. ’ }
Пепеляев отложил рукопись, открыл входную дверь, пригласил гостей в кабинет.
Мы из Владивостока, от его превосходительства воеводы Приамурского края Михаила Константиновича Дитерихса. Я губернатор Якутской провинции Куликовский, это Семен Попов и Гавриил Никифоров —представители якутского народа,—сразу заговорил Петр Андреевич.
Через полчаса хозяин и гости уже беседовали как давнишние приятели. Петр Андреевич рассказал о крестном ходе монархистов на улицах Владивостока, о генерале Дитерихсе, в одеждах русского боярина открывшем Земский собор, о переименовании полков в земские рати и московском походе.
Дитерихс и при Колчаке создавал полки имени Иисуса Христа да магометанские священные отряды. Возил с собой "походную церковь; ее, к слову сказать, красные захватили где-то под Курганом,— вспоминал Пепеляев, а сам думал о причинах появления Куликовского в Харбине: «Что-то, видно, передал с ним Дитерихс?»
^ Воевода принял меня незамедлительно, подтвердил мое гуоернаторство. Еще сказал: если в Якутии есть губернатор, то нужен и полководец, который освободил бы край, и назвал ваше имя, господин генерал. И вот мы у вас...
— А есть доказательства, что дети тайги мечтают избавиться от красных? — спросил Пепеляев.
А как же, а как же! —в один голос воскликнули Попов и Никифоров.
Пепеляев смотрел, как Попов выкладывал из баула школьные тетради, исписанные чернильным карандашом; Никифоров выволакивал на край стола деньги, а тетради подал Пепеляеву.
— Что это такое?
— Нельканские протоколы...
— А что такое Нелькан?
С76
— Поселок, где происходило совещание представителей народностей Севера,— соврал Петр Андреевич. — В протоколах этих записано: просить помощи у русских генералов и у командующего японскими оккупационными войсками.
— Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите и володейте нами,— заискивающе произнес Никифоров, придвинув пачки ассигнаций к Пепеляеву.
— Вы недурно выучили историю отношений русских с варягами,— рассмеялся Пепеляев. — Что касается меня, то готов пойти в кондотьеры к якутам, тунгусам, лишь бы свести счеты с красными. Продаюсь, но за хорошую цену!
— «Продаюсь, предаюсь...» Есть более деликатные слова: любовь к России хотя бы. Мы же не изменяем себе, мы просто используем все возможности для себя,— вежливо возразил Петр Андреевич.
— У вас есть политическая программа, господин губернатор? — Пепеляев покосился на пачки ассигнаций.
— Кто нынче не имеет программы! Мы создадим Якутскую республику и скрепим ее военной дисциплиной. Граждане нашей республики будут одновременно и воинами, защищающими свою землю от чужих посягательств. Охотники, звероловы, рыбаки— прирожденные воины.
— Военные поселения насаждал в России еще Аракчеев...
— Умные идеи не стареют. Республика без военной дисциплины— тело без позвоночника. Дитернхс обещал поддержать нас материально и политически, для начала он выдал двадцать тысяч рублей. К этому я добавлю еще шестьдесят тысяч золотых из губернаторского фонда. Во Владивостоке представитель американской фирмы «Олаф Свенсон» даст еще сто тысяч долларов.
— Что это за фирма? Почему она заинтересована в нашем походе на Якутск?—спросил Пепеляев, подчеркивая слово «нашем».
— Фирма «Олаф Свенсон» вложила большие миллионы в русский Север,— пояснил Куликовский.—Еще нам помогут охотский золотопромышленник Иван Елагин, якутские купцы, тунгусские тойоны. — Петр Андреевич отщипнул от булочки мякиш и стал скатывать шарик, ожидающе поглядывая на Пепеляева.
— Какими же силами вы располагаете?
— Несколько тысяч повстанцев, а командует ими неопытный корнет Коробейников. На Побережье действует большой отряд Елагина, есть казачьи части у есаула Бочкарева.
— Мало, мало! Это же необученные охотники да оленеводы. Нужна, так сказать, преторианская гвардия, а не таежная Вандея.
— В Харбине много ваших соратников по прежним
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!