Истинная пара для дракона, или Просто полетели домой - Алиса Чернышова
Шрифт:
Интервал:
— Ну, дай посчитать… дней через двадцать, думаю.
— Хорошо, — лиса сверкнула улыбкой, — Где остановитесь?
— Как все, "У придурка", — хмыкнула Мика, — Думаешь, уломаешь этого Оса?
— Думаю, что да.
— Дадно тогда, — кивнула зеленоволосая, — Только передай, если начнёт бабам голову морочить и иллюзии цветов истинности направо-налево раздавать, я его свистеть научу сквозь дыры в передних зубах.
— Хорошо, — улыбнулась Шу и поймала себя на том, что с удовольствием бы на это все посмотрела.
На границах земель сестры Шу надолго остановилась, глядя на обозначающую их вычурную арку. Сердце защемило, когда она вспомнила, как в последний раз уходила отсюда — под покровом ночи, словно воровка — как горько и унизительно это было! Прошло триста с лишним лет, немало даже по меркам оборотней, и лиса искренне надеялась, что её больше не ищут. Навлекать гнев семьи на Аши по прежнему не хотелось.
За годы, что её не было, особняк сестры стал больше и богаче, сад разросся. Лиса ощутила в горле комок слёз — она скучала, духи, как же она скучала… Святилище Госпожи Кумихо, расположенное тут же, отозвалось звоном колокольчиков: хранительница клана свегда благоволила к Шу, и лиса послушно задержалась там, вознеся все необходимые молитвы и ощущая прилив колдовских сил. Показаться богиня не изволила, но ласково огладила хвостами, щедро делясь спокойствием и теплом. В таком вот окрыленном состоянии Шу и стучалась в двери особняка, немного опасаясь реакции хозяев.
Слуги приняли её, попеременно кланяясь, и Шу всерьёз заподозрила, что её с кем-то перепутали. Впрочем, когда сестра вышла к ней, совсем не изменившаяся и в то же время повзрослевшая, пахнущая самой собой и немного — молоком, лиса не выдержала, бросилась к родственнице, разрыдалась, как ребёнок — со слезами, соплями и подвываниями. Аши, впрочем, тоже всхлипывала, судорожно прижимая сестру к себе.
Много позже, когда девушки сидели в гостинной и попивали красный чай по фамильному рецепту, Аши между делом сообщила:
— Прилетал твой дракон.
Шу сдавленно простонала. Сестра приподняла бровь и уточнила ласково:
— Объяснить ничего не хочешь?
Лиса этот тон у родственницы знала слишком хорошо: он значил, что лучше говорить правду, делать несчастное лицо и всячески демонстрировать раскаяние. Ребёнком Шу, конечно, больше не была, но на всякий случай скуксилась (лишним не будет) и храбро поведала всю историю от начала до конца. Сестра, выслушав, только ладонь к глазам приложила, демонстрируя общее отношение к происходящему.
— Переодеться в мужчину, — простонала она, — Требовать у дракона близость в оплату услуги… Чему я вообще тебя все детство учила?
— Ну что поделаешь, — буркнула Шу, — Я всегда говорила: не получится из меня леди. Не повезло тебе со мной.
Сестра неожиданно хмыкнула:
— Ну почему же. Ты у меня смелая и упрямая, просто манеры у тебя… своеобразные. Я так Главе Дома и сказала, когда он решил устроить приём в твою честь.
Шу подавилась чаем.
— Приём? В мою честь?!
Сестра радостно закивала и оптимистично поведала Шу историю, от которой у той глаза на лоб полезли.
Как выяснилось, Ар не просто так прилетал, но и поприветствовал по драконьей традиции родичей своей пары, под шумок предложив Главе клана Лис довольно выгодные таможенные договора. На этом месте рассказа Шу лишь глаза закатила: её дракон, пожалуй, даже в Предвечной Бездне нашёл бы, с кем пошлины обсудить и о циферках поговорить.
Впрочем, Глава Лис, в отличии от Шу, циферки, видимо, очень любил, потому что едва ли не в экстазе зашёлся от открывшихся перспектив. Шу, теперь имеющая право именоваться и Пепельной — по неведомому родному отцу, и Кленовой — по матери, получала в нагрузку кучу родственников (которых в глаза раньше не видела) и статус почетного члена клана (ни почётным, ни тем более членом Шу себя упорно не ощущала). Глаза сестры, тем не менее, светились такой гордостью и воодушевлением, о Аре она говорила так почтительно и восхищенно, а о предстоящем торжестве — с нетерпением и ожиданием, что у лисы просто духу не хватило сказать, что она об этом на самом деле думает. Расстраивать беременную сестру, всегда бывшую светской дамой до мозга костей, было для Шу недопустимо.
— Так вот, — сестра сияла, — Я подобрала несколько платьев, всего двадцать, пошить новое мы уже не успеем, но перешить вполне, и мы могли бы…
— Извини, Аши, — начала лиса осторожно, — Можно, я отойду на минутку?..
***
— Ар!!! — от мысленного вопля пары висок казначея слегка заныл. На губах его расцвета ехидная усмешка — видимо, Шу добралась до сестры. Осторожно отложив перо в сторону, дракон максимально встревожено уточнил:
— Что случилось, милая?
— Не притворяйся, я чувствую твои эмоции. Ты….!
— Да, милая, — кивнул казначей покорно, — Но ты тоже должна понять: статус моей пары накладывает обязательства. Пообщаешься от моего имени с лисами, развеешься.
— Убегу, — буркнула Шу. Ар притворно вздохнул.
— Твоя сестра огорчится, милая.
Он готов был поклясться, что в этот момент лиса зарычала.
— ЛАДНО! Хорошо. Чего ты хочешь?
Казначей откинулся на спинку кресла:
— Ну, отменить приём я не могу, но могу составить тебе компанию, оградить от внимания и увести с торжества через пять минут — мне простят, сама знаешь. Но тогда, уж извини, в Предгорье мы вернёмся вместе. Согласна?
— Ар, ты просто…
— Да, милая, я умею составлять договора, — отозвался он насмешливо, — Так что там с твоим решением?
— Жду, — ответила лиса мрачно. Казначей дождался, пока она окончательно отвлечётся от ментального разговора, и позволил себе расхохотаться в голос, чувствуя, как беснуются за окном кабинета радостные ветры, подхватывая его счастье, облегчение и веселье.
***
Шу снился Ар, и видение было очень приятным, но совершенно неприличным. Впрочем, именно такие сны с его участием являлись ей с самой первой встречи, потому удивляться она не стала, отдаваясь вместо этого поразительно ярким, пробирающим до нутра ощущениям с головой. Удовольствие нарастало, накрывало приливной волной, и даже во сне его запах преследовал её, стал густым и тягучим. В какой-то момент Шу поняла, что определённо бодрствует, а вот сон продолжается, обретая очертания вполне себе яви. Она попыталась не то возмутиться, не то поздороваться — она сама не определилась — но частично трансформированный драконий язык во вполне определённых и чувствительных местах был нехилым фактором отвлечения. Слова оборвались стоном, руки зарылись ему в волосы, а мысли из головы вымело начисто. Когда натянутая нить, в которую вдруг превратилось все её тело, все же лопнула, даруя облегчение, Шу стала до крайности податливой и без вопросов согласной на любую программу мероприятий, выбранную драконом. Он не разочаровал.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!