Рыскач. Артефакты истинных магов - Константин Назимов

- Добрый день. - Поздоровался я со знахаркой, выходя на кухню.

- Встал уже? - мягко улыбнулась Анлуса. - Наверное, кушать хочешь? Давай, мой руки и садись за стол.

Странно, вчера она меня на вы, да господин, а сегодня...

- Скажи, а сколько я провалялся? - Спросил я девушку, вытирая руки полотенцем.

- Двое суток. - Опять улыбнулась мне знахарка. - Блинчики будешь?

- Угу, - с набитым ртом ответил я. - понимая, что желудок протестовал не просто так. У него был повод.

Девушка стала жарить блины, а я их поглощал со скоростью - два блина в желудке, а готов только один. Наконец я насытился и тяжело развалился на стуле. Живот опять заныл, но уже от обжорства. Анлуса присела на другой конец стола и задала вопрос, который я пытался вспомнить всё утро.

- Рэн, откуда у тебя амулет?

- Ты что-то про него знаешь? - Спросил я в ответ.

- Может и знаю. - Грустно улыбнулась девушка. - Так откуда он?

Внимательно всмотревшись в лицо девушки, я заметил, что она ужасно нервничает. Губы плотно сжаты, а небольшая венка на виске дергается.

- Он у меня с рождения, вернее он был на мне, когда меня нашли. - Ответил я.

- Когда тебя нашли? - Анлуса не замечая стала сгибать и разгибать лопатку от блинов.

Лопатка была красивая, сделанная умельцем, металлическая с узорами по всей поверхности.

- Сломаешь ведь. - Кивнул я на её руки, Анлуса положила лопатку на стол, а я продолжил. - Семнадцать лет назад, у городских ворот города Сакт.

- А... - У девушки из глаза побежала слеза. - тебя одного нашли?

- Что с тобой? - Воскликнул я, её нервное состояние передалось и мне.

Ведь всё её вопросы были неспроста, она что-то знала о моей прежней, еще не осознанной жизни. Неужели она что-то обо мне знает?

- Дальше, что дальше?!

- Ничего. - Пожал я плечами. - меня подобрал Брон со стрелой в боку, он меня выходил и воспитал.

Слёзы из глаз девушки текли уже ручьём. Она порывисто встала и, подойдя ко мне, присела на корточки.

- Ты мой брат. - Тихо сказала она глядя мне в глаза.

Встав, я поднял её и обнял. Слов не было, девушка, вернее сестра... Сестра! Я попробовал это слово на язык. Надо же! У меня сестра! Как говорится, не было ничего, а тут золото гора!

- Как же так?! А как,... почему? Где наши родители?! - Эмоции переполняли меня, а вопросы сыпались один за другим.

Анлуса тоже мне задавала вопросы, но мы какое-то время друг друга не слышали. Потом я разорвал объятия и чуть отстранился.

- Давай спокойно поговорим. - Предложил я, а потом, с нежностью в голосе добавил. - Сестра!

Анлуса смахнула слезы и рассмеялась, потом достала из шкафчика бутылку и маленькие кубки. Разлила напиток и протянула мне один из кубков.

- Ну, за знакомство. - Улыбнулась. - Брат.

- Не сонное зелье? - Улыбнулся ей я, кивнув на бутыль.

- От него бывает, тоже засыпают. - Хмыкнула Анлуса.

Мы чокнулись и выпили. Вино было очень приятным на вкус и очень слабое. Я бы даже перевел данный напиток в разряд соков. Сестра, тем временем, принялась суетиться и повторно накрывать стол. Похоже, она решила на радостях уговорить всю бутыль, так как та гордо стояла посередине стола. Я вздохнул, ну что возьмёшь - женщина! Пока она хозяйничала, я отпросился проведать Ворона, надо было осмыслить произошедшее. Как оказалось, сестру мой конь подпустил к себе только после того, как она дала ему полюбоваться, на меня спящего, в окно. Она его не стала запирать, просто предложила ночевать в сарае, оставив дверь открытой.

Этот наглый конь опять меня облизал! Только я вышел на крыльцо, как длинный язык облобызал меня в правую щёку. Потом он отпрыгнул из своей засады и радостно заржал.

- Что ж ты делаешь-то?! - Возмутился я, и рассмеялся. - Но, я тоже рад тебя видеть!

Я подошёл к Ворону и обнял его за шею. Потом потрепал по холке, и спросил:

- Вы с Мявом-то как? Нашли общий язык?

Ответом мне было глухое рычание пса и презрительное ржание коня. И ведь может же нормально изъясняться! Подумал я. Нормальное ржание, как и всех коней! Во мне всё пело. Теперь у меня есть сестра! Есть близкий человек, которому можно поплакаться, поделиться своими радостями, заботиться о ней, да даже просто поговорить по душам. За свою жизнь я ведь так толком и не делился ни с кем своими мыслями. Эх, если бы родители живы были.

- Рэн! Иди домой! - Раздался голос моей сестры.

Комок подступил к горлу. У меня ведь и дома-то своего никогда не было. Был один, который я считал своим, но там я был всё же в гостях.

Есть не хотелось, но обычай, когда встречаются близкие люди после дальней разлуки и усаживаются за стол, чтобы отметить свою встречу, был незыблем. Попивая вино и наблюдая за сестрой, я обдумывал сложившуюся ситуацию. Не принесу ли я ей бед? Ведь на меня кто-то объявил охоту, да и амулет опять тревожить начал. Но вопросов у меня накопилось много.

- Скажи, а как так вышло, что мы расстались? И что случилось с родителями? Кем они были? - Задал я самые основные.

Анлуса отодвинула от себя тарелку и грустно посмотрела на меня. В её глазах, так радостно сверкавших, мелькнула печаль.

- Мне тогда было восемь лет и что толком произошло - не помню. Мне многое рассказала няня, но когда она оставила меня одну, мне всего было десять лет. Всё ли она рассказала и правильно ли я запомнила? - Она грустно покачала головой.

- А что случилось с няней?

- Она умерла. - Анлуса пригубила вина. - Зима тогда выдалась холодной, на неё волк напал, когда она из леса хворост несла. Приползла вся в изодранной одежде и в крови. От ран-то она оправляться начала, но вот холод её доконал, заболела и...

- Понятно. - Прервал её я, видя, что ей доставляет боль те воспоминания.

- Я помню красивый дом, какой-то бал. Весёлые лица и красиво одетых людей. Мой брат бегает и путается у всех под ногами. - Она посмотрела на меня и улыбнулась. - Мама целует его, а потом меня, отец что-то нам с тобой выговаривает, а мама защищает.

- Какие они были? - Хрипло спросил я.

- Красивые. - Прикрыв глаза, ответила Анлуса. - Ты очень на отца похож, только моложе. Потом я заболела, не знаю чем, только помню что тяжело. И что-то случилось, в доме царила суета и неразбериха, ночью, мы будто воры покидали свой дом через чёрный ход. Отец нёс меня на руках, мама несла тебя, а ты капризничал. В небольшую, старую карету поместились ты, я, мама, моя и твоя няня. Сколько мы скакали, я не помню, помню, мне было очень плохо. В одной из деревень было решено меня оставить. Как говорила няня, она должна была меня выходить и ждать когда кто-нибудь придёт за нами.