Вернуть дракону крылья. Книга 2 - Жасмин Майер

– Я не могу, – прошептала я. – Я должна…

– Нет, Рин! – тряхнул меня Эрик, схватив за предплечья. – Очнись! Что за морок тобой владеет? Крыша Чертога вот-вот обрушится, нам нельзя здесь оставаться!

– Но ты ведь сможешь защитить меня, как тогда, в крепости?

Эрик медленно покачал головой.

– Боюсь, что нет.

– Почему?

Эрик на миг прикрыл глаза и ответил:

– Стихия воздуха. Она держится из последних сил… Рин, послушай, осколки чуть не убили меня, а я куда сильнее тебя, обычной смертной. Я не знаю, кто тебе внушил, что ты сможешь сделать нечто подобное… Но это ошибка.

– Это наш единственный шанс спастись, Эрик! – я указала рукой на Сердце. – Там заперты самые сильные стихии этого мира. Они оказались в тюрьме, по воле Создателя этого мира, и он сделал это, чтобы вы, драконы, были сильнейшими, а стихии вам подчинялись! Но это привело к гибели самих стихий. И если мы не освободим их…

– Берегись!

Страшный громоподобный скрежет прокатился по каменному потолку. Судя по ужасающим звукам, каменная махина Чертога буквально разваливалась на части. Пол под ногами снова затрясся, когда Эрик, лишившись терпения, потащил меня к дверям, оставленным нараспашку гвардейцами и Маконом.

– Нет! Выслушай же меня!

Эрик резко остановился и вжал меня в стену. Ударившись затылком, не сразу поняла, что так он просто пытался спасти нас обоих от куска гранита, рухнувшего неподалеку.

– Нет, это ты меня послушай, Рин, – процедил он. – Я уже потерял тебя однажды. И не хочу повторения. Ты жива, и если мы выберемся отсюда, я обязательно потребую всю правду о том, что произошло с тобой и почему даже Старейшина кремниевой стаи подчиняется твоим приказам. И почему ты уверена, что вообще можешь уничтожить самых могущественный артефакт Гийлира. Но это будет потом, а сейчас, Рин, мы уходим, потому что ты должна жить. И потому что сейчас я не чувствую, что вообще смогу защитить тебя. И мне это не нравится. Тебе это ясно?

Я терялась в его потемневших от гнева глазах. И все же, кроме злости, больше всего в них было страха. Я вдруг поняла, что не появись я, Эрик не стал бы ничего предпринимать ради собственного спасения и обязательно погиб бы сегодня. На Алтаре или под градом осколков Сердца, все равно. Его жизнь должна была оборваться сегодня, а если мы уйдем… Это и будет его шанс изменить судьбу.

Как же хотелось просто взять и увидеть будущее. Понять, какой поступок будет правильным, а что ошибкой, но Время по-прежнему хранило молчание, скрывая наше будущее за белым полотном неизвестности, и оставалось действовать, руководствуясь только своими чувствами.

Поэтому я в последний раз посмотрела на парящее в воздухе Сердце, безмолвно обещая ему, что обязательно вернусь, но сейчас должна уйти. Перевела глаза, встречаясь с темным взглядом Эрика. И кивнула.

Тогда же стена под моей спиной завибрировала, как во время землетрясения.

Залу осветили холодные молнии, ударившие разом. Над нашими головами теперь действительно громыхнул гром, прокатившись по темному небу, а в зале окончательно потемнело. Единственным светом, кроме вспышек молний, была слабая пульсация Сердца.

Удар.

Еще удар.

И…

Больше ничего.

Ритм сбился. Нарушился.

Мое собственное сердце оборвалось в этот миг. Артефакт просто не продержится. Слишком сильной была Пустота.

Эрик споткнулся.

Впервые рухнул на колени, упираясь дрожащими руками в пол. Он не мог не чувствовать того, что сейчас переживали стихии. Самый сильный дракон Гийлира на моих глазах слабел, но при этом продолжал отрицать очевидное, и слишком держался за меня, готовый пренебречь даже остальным миром, лишь бы снова не потерять меня.

Я посмотрела в сторону почти погасшего Сердца.

Высвободила руку из ладони Эрика, и сейчас он был слишком слаб, чтобы на этот раз противостоять мне.

Несколько обратных шагов дались мне тяжелее всего. Пол дрожал, и обрушившиеся до этого камни теперь подпрыгивали и дрожали, как перепуганные лягушки.

– Нет, Рин… – прохрипел Эрик. – Вернись.

– Вспомни слова Этель. В облике дракона ты будешь сильнее, Эрик! – ответила я. – Ты должен жить! Также как ты не хочешь терять меня, так и я не хочу оставаться в этом мире без тебя.

Огромная трещина, как вьющийся плющ, пробежалась по стене, раскалывая ее на две части. Лишь на краткий миг я замедлила шаг, глядя на то, как на глазах расходятся огромные камни.

– Стой, Рин! Нет!

Но я шла вперед, как зачарованная принцесса из сказки, которую ждало впереди веретено. Незачем столько бегать, от судьбы все равно не убежишь.

Изуродованное трещинами Сердце пульсировало, как маяк в бушующем океане, звало меня. И я шла к нему, как мотылек на свет в кромешной тьме.

Замерла, спустившись по трем ступеням вниз, запрокинула голову, глядя на огромный хрустальный артефакт, парящий в воздухе. Что я буду делать, если вся эта тонна стекла обрушится мне на голову? Неужели того, что дал мне Гийлир хватит, чтобы выжить?

Пол дрожал под ногами уже постоянно, новые толчки шли один за другим, сейчас примерно одной силы, и я знала – долго так не продлится.

Я вытянулась на носочках, запрокинула голову.

И когда коснулась его холодной гладкой поверхности… Ничего не произошло.

Я сидела в полумраке, уставившись в одну точку.

Как Гийлир хотел, чтобы я спасла этот мир, если проклятое умирающее Сердце вообще никак не отреагировало на мои касания?

Что я должна была сделать? Швырять в хрусталь булыжники? Пинать ногами? Что могу я, если даже король-буревестник не смог разрушить Сердце с полпинка?

Пусть меня и выбрал Создатель этого мира, но я была и оставалась смертной женщиной. Да, я стала сильнее, чем в свое первое утро, когда проснулась в том покосившемся сарае. Да, я больше не падала в обмороки, когда пересекала границы разных стихий…

За каменными стенами крепости бушевала стихия. Где-то вдалеке, за пределами выделенных буревестнику комнат, гремели голоса – люди все пребывали, но в подземелье, похожим на погреб из-за низких округлых потолков, было тихо.

Я думала, что особенная. Что достаточно захотеть, и Сердце тут же разлетится на осколки, освобождая запертые в нем первозданные стихии. Протекция Гийлира заставила меня думать, что так оно и есть, но я не справилась.

Могущественные порождения, – могущественные настолько, что их опасался даже сам Эрик, – все еще оставались запертыми в Сердце. И не могли помочь этому миру.

Именно эти первозданные стихии разносили мир в пух и прах до появления в нем драконов в самые ранние годы существования этого мира, как гласили легенды. Считалось, что именно Гийлир усмирил, заставив подчиниться драконьим стаям, но сильнейшие из стихий, их предводители, если так можно было сказать, не захотели опускаться на колени перед рептилиями. И тогда Создатель мира заключил их в Сердце Стихий. Хрустальную тюрьму для них, для остальных: сильнейший артефакт, от целостности которого зависело благополучие этого мира.