Подари мне себя - Кейт Хьюит

Они остановились около номера Аурелии. Она ждала, сжав ручку двери, и смотрела на него, широко раскрыв глаза. Но он обещал ей и себе, что не будет прикасаться к ней, пока она сама этого не захочет.

Стоя сейчас рядом с ней и вдыхая такой приятный цитрусовый аромат ее парфюма, Люк понимал, что время еще не пришло. К несчастью для него.

– Спокойной ночи, Аурелия. – Он прижал ладонь к ее щеке, потому что, несмотря на все обещания, он не смог удержаться от прикосновения к ее щеке.

Аурелия закрыла глаза. Она ждала. Это было так легко – коснуться губами ее губ, углубить поцелуй. Он знал, что она этого хочет, но он все еще видел тень грусти в ее глазах.

Усилием воли Люк убрал руку, улыбнулся ей и пошел по коридору в сторону своего номера. Аурелия вошла внутрь своей комнаты и прислонилась спиной к двери.

Черт.

Почему Люк не поцеловал ее? Она знала, что он хотел этого. Она мечтала, чтобы он привлек ее к себе, но вместо этого отстранился.

«Пока ты не будешь уверена в том, чего ты хочешь, я не прикоснусь к тебе».

Эти его слова пришли ей на ум, заставляя задуматься. Может, он ждет, что она возьмет на себя ведущую роль?

Но нет. Аурелия все еще переживала. Она сказала Люку правду, когда призналась в том, что никогда не получала удовольствия от секса. Если бы она была полностью честна с ним, то сказала бы ему, что боится секса.

Но она знала, что секс с Люком был бы другим, особенным. И это пугало ее больше.

Открыв глаза, девушка прошлась по комнате, размышляя. Она хотела Люка. Она знала, что преодолеет свой страх. Ради нее самой и ради Люка.

Аурелия почувствовала, как вспотели ее ладони. А затем, прежде чем успела передумать или начать нервничать, она вышла из комнаты и направилась к комнате Люка.

Люк открыл свой ноутбук и уставился на таблицу, которую оставил на экране. Работа была хорошим противоядием от сексуального неудовлетворения. В любом случае у него не было других идей.

Вздохнув, он взлохматил руками свои волосы, ослабил галстук и занялся изучением таблицы. Через пять минут в дверь его номера постучали.

Люк напрягся: он никого не ждал. Его сотрудники сначала бы позвонили или написали сообщение, прежде чем вторгаться в его личное пространство. Обслуживающий персонал отеля сделал бы то же самое. Еще один стук, мягкий. Робкий. Он понял, кто это.

– Привет, Аурелия. – Он открыл дверь и наслаждался ее видом, хотя они расстались всего несколько минут назад. Ее волосы выглядели растрепанными. Губы мягкими и полными.

– Могу я войти?

Он вспомнил то время, когда сам спрашивал разрешения войти в ее дом, и то, как неохотно она его впустила.

Так же неохотно он впустил ее сейчас. Потому что знал, насколько беспомощен в присутствии этой женщины.

– Хорошо. – Люк отошел в сторону, и она прошла в комнату.

– Тебе что-то нужно? – спросил он, закрывая дверь. Он услышал, как официально и жестко это прозвучало.

Аурелия глубоко вздохнула:

– Да. Тебя.

Ее пристальный взгляд, широко раскрытые глаза, приоткрытые губы заставили кровь Люка быстрее мчаться по венам. Он сжал, а потом разжал кулаки. Медленно выдохнул.

– Не думаю, что это хорошая идея, Аурелия.

– Забавно, ты и раньше так говорил.

– Я знаю. И тогда тоже это не была хорошая идея. – Боль промелькнула на ее лице, и она отвернулась. – Слишком рано, – тихо проговорил Люк. – Не нужно торопить события. И я думаю, ты еще не готова.

– Разве не я должна судить об этом? – шагнула она навстречу ему.

– Да, но… – Он поколебался, удивляясь, почему он вообще сопротивляется. Потом вспомнил ее взгляд, когда он отодвинулся от нее в постели в ее доме, когда она как будто превратилась в камень. Он чувствовал… он чувствовал себя почти как насильник. Он провел рукой по волосам и опустился на диван.

– Почему бы тебе не присесть?

Девушка осторожно села напротив него. Он подумал о том, как он впервые встретил ее: холодный взгляд, наглая улыбка. И насколько другой она была сейчас. Настоящей, красивой и уязвимой. Он так боялся обидеть ее, сделать ей больно.

Это был страх, который преследовал его на протяжении большей части его жизни. Двадцать пять лет, если быть точным. С того самого времени, когда он кулаками стучал в закрытую дверь, умоляя мать впустить его. Пытался спасти ее… и потерпел неудачу.

«Это твоя вина, Люк».

Он моргнул, прогоняя воспоминания. Он почти никогда не думал об этом. Однако хрупкая уязвимость Аурелии напомнила ему его прошлое, заставила мучительно осознавать свою слабость.

– Я конечно же не девственница, – сказала Аурелия с нарочитым спокойствием. – Хотя ты, наверное, считаешь иначе.

– В каком-то смысле так и есть, – прямо ответил Люк, – ведь ты никогда не наслаждалась сексом.

– И что? – Он увидел в ее глазах огонек насмешки.

– В плане эмоций ты еще невинна, – невозмутимо продолжил он. – Я не знаю, что значил для тебя секс в прошлом, но я не хочу, чтобы и со мной все было так же.

Румянец покрыл ее щеки.

– Я знаю. Я хочу, чтобы все было иначе. Может, тебе стоит мне рассказать, что секс значил для тебя?

Люк отвел взгляд. Он не привык к такого рода разговорам.

– Ну, я полагаю, это было влечение. – Трус. – И… любовь.

Они смотрели друг на друга, не решаясь выказать хрупкие и новые чувства, их даже сложно было сформулировать.

– Ты любил женщин, с которыми спал раньше? – низким голосом спросила Аурелия.

– Полагаю, я думал, что любил. Но если честно, то не уверен. – Он провел рукой по волосам. – Я не чувствовал к ним того, что чувствую сейчас к тебе.

– Это взаимно, – тихо сказала Аурелия. – Я понимаю, мы знаем друг друга всего несколько дней, и я…

– Не продолжай. Все, что будет происходить с нами, – сказал он, – будет происходить в темпе, который я буду контролировать.

На секунду Аурелия замерла, а потом улыбнулась.

– Да, начальник.

– И если я пойму… я почувствую, что ничего не получается, то мы останавливаемся. Я останавливаюсь. Понятно?

– Понятно.

Люк хотел, чтобы она знала: он не собирается торопиться, пользоваться ею. Он хотел, чтобы она ему доверяла.

Люк сглотнул, почувствовав на себе ее пристальный взгляд. Она выжидательно смотрела на него. Он не знал, что еще сказать.

В глазах Аурелии появились чертики.

– И что теперь?

– Если б я знал.

И она рассмеялась, радостно и безудержно, и он засмеялся тоже, чувствуя, как они расслабляются.