Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин

нем регулярно, насилуют организм, помирают с передоза. Не то, что я. Всё родное, натуральное. Редко правда.

— Присмотрись к шапке, — чуть нагнул голову я, задавая следом вопрос, — Какой гоблин будет такую носить?

— Твоя правда, — вынужден был согласиться после недолгой паузы тип.

Кожаная треуголка, сшитая для меня Хагрхиггсом, следов каких-либо украшений не носила, что для честного гоблина было совершенно неприемлемо. Нож исчез, как будто его и не бывало, а полугоблин с любопытством попросил, — Расскажешь, как обокрал кожевника? Я угощаю!

— Что в слове «подарили» тебе непонятно? — пробурчал я с облегчением, понимая, что кровопролитие откладывается.

— Гоблины не делают подарков.

— Скажи это матери Шахтшарх в лицо, — ухмыльнулся я, хватая тюк одной рукой, а второй вынимая из заспинных ножен здоровенную дуру старрха, чтобы продемонстрировать её полугоблину. Тот подавился воздухом.

— Однако! — кашлянул он: — Так! Я хочу услышать эту историю! Суй железо назад и идем пить пиво!

— У меня как бы были другие планы, — решил отказаться я, чем вызвал у полугоблина ухмылку.

— Идём! — категорично заявил он: — Времени у тебя полно! Сейчас покажу, почему.

Прошли мы с ним буквально несколько десятков метров, как перед нами предстало исходящее паром и сырыми запахами трехэтажное здание, над которым вовсю дымило с пару десятков труб.

— Деньги есть? — осведомился мой новый знакомый, представившийся Жассургом: — Не на пиво, там я угощаю. В общем, берешь свои новые шмотки, идёшь вооон к той дверке, там тебя тетка примет. Скажешь ей, что от меня, сделает подешевле. Даешь ей снарягу, платишь, через часиков пять заберешь. Понял?

Здание оказалось самым настоящим стиральным комбинатом, где огромные и примитивные баки стиральных машин очищали одежду многочисленных нуждающихся. По словам Жассурга, которым я без особого напряжения поверил, купленный мной сухопутный комплект «бродяги» был самым настоящим пыточным агрегатом — одень я его без довольно толстой пижамы-нижнего белья, он бы мне натёр всё, что можно и нельзя за пару часов. Одеть это чудо промышленного ткачества полным комплектом мог только ну очень теплолюбивый разумный, хорошо чувствующий себя в условиях бани. За двадцать марок новую необмятую одежду помещали в специальный барабан с большим количеством порошка, напоминающего соду, и «старили», делая ткань на порядок мягче.

— Да и за дебила тебя теперь не примут, — вынес вердикт довольный Жассург, увлекая меня в небольшой запущенный бар.

С гоблинами на Кендре была двоякая ситуация. В городах и селах чистокровных представителей этой расы активно не любили. Где бы не завелись зеленые коротышки, они тут же устраивали подобие гетто, где и проживали в свое удовольствие, нимало не смущенные пропадающими у соседей вещами. Бить их, по причинам редкой сплоченности, было довольно затруднительным и травмоопасным занятием. Авантюрные, нечистые на руку, хитрые, болтливые и совершенно не склонные к физическому труду на благо других, гоблины считались крайне ненадежными и вредными личностями. Но, они нашли вполне гармоничный способ сожительствовать с другими расами, практически ни с кем плотно не соприкасаясь. Ключ к столь странному симбиозу крылся в генах зеленого народа.

От кого бы не родила гоблинша, её потомок всегда и истово будет любить свою маму, получая совершенно аналогичные чувства в ответ. У этой аксиомы не было ни единого опровержения на протяжении всей истории Кендры. Обожание своей родительницы у любого полугоблина в крови, посему он, даже ушедший из племени к черту на куличики, будет исправно слать домой часть заработанных денег, а по первому свистку так вообще сорвется в родные пенаты, на помощь родительнице. Полукровок же в цивилизованных местах терпели, причем с удовольствием — неприхотливость полугоблинов и их выносливость была притчей во языцех. У любого племени, включая Крозендрейк, была целая куча потомков в ближайших городах.

Обратный генетический выверт также присутствовал — полукровка, зачатый чистокровным гоблином с женщиной другой расы, в обязательном порядке был сумасшедшим. Почти всегда — опасным.

Жассург был сыном младшей сестры матери Шахтшарх, а ещё действительно был матросом, давно не бывшим дома, поэтому живо интересовался последними событиями, что творились в племени. Особо я ему рассказать ничего и не мог, но он был рад и тем мелочам, что мной с трудом вспоминались. Заодно решил и спросить его совета по поводу стоящей передо мной цели.

— Хочешь на Эласту? — чуть захмелевший знакомец со скрежетом почесал лицевую небритость, вслух размышляя: — Это, знаешь ли, не в бочку пёрнуть. Прогулочка ещё та…

— Дорого? — кисло спросил я, предвкушаю поденную работу за гроши где-нибудь в Хюгге.

— Если б дорого… — широкая зеленая ладонь щедро зачерпнула сушеных микрокальмарчиков, которыми полугоблин тут же зачавкал. С набитым ртом он продолжил: — Моги ты записаться в солдаты, хотя бы года на два, проблем бы не было. Или как переселенец с семьей, только тех за переезд подписывают на пять лет оседлости в строго определенном месте. Тоже не твой вариант, кид. Такие дела…

— А если как кид? — тихо буркнул в кружку я, — Наше присутствие же для механизмов полезно? Думаю, мало какой капитан откажет…

— Забудь, дубина! — тут же зашипел на меня Жассург, — Так-то ты правильно думаешь, тебя даже устроят со всеми почестями, только вот потом дадут по башке и запрут в четырех стенах! Не сразу, берега Эласты ты увидишь, но только увидишь, понял? Ни один капитан не откажется от Должника на борту. Так что прокатишься туда-обратно, а если уж очень повезет, то тебя ещё на рейс хватит, только вот не доплывешь. Посадят в разбитую лодку, дадут весло и фляжку с водой — и гуляй на все четыре стороны. За такое Бог-Машина не мстит, парень.

Вот дерьмо-то! В счастливый миг этот зеленый на меня свой нож в переулке наставил, чуть не вляпался в ловушку.

— Так, следующие три пива за мной, — прохрипел я, допивая свою кружку: — А что мне тогда делать?

— Касдам, кид, — решительно бухнул полугоблин, следуя моему примеру и жестом подзывая подавальщицу: — Тебе на Касдам. Я не спрашиваю, что тебя ждет на Эласте, но поверь, тебя туда без проблем и контрактов смогут доставить либо люди Механика, либо Алхимика.

— А подробнее можно?

— После пива.

Вскоре после Полёта Драконов с аппетитом кушаемые монстрами разумные внезапно обнаружили стойкую неприязнь ихорных существ к морской воде. После этого многие… очень многие воспылали неистовой жаждой к переселению и любовью к морским просторам. Острова, особенно те, что могли поддерживать хоть какое-то земледельческое хозяйство, моментально стали самым ценным ресурсом, за который развернулись настоящие войны. Резня на Касдамском архипелаге Гарийского моря вообще унесла жизней едва ли не больше, чем все ихорные существа Лазантры, вместе взятые.

В те времена