Коснись горизонта - Айрис Джоансен

— Я никуда без тебя не уеду, — прорычал Юзеф.

— Никто из вас никуда не уедет, — перебил их Дэвид со спокойной решительностью. — Вы оба вернетесь вместе со мной в Казбах. Ни одному из вас нет никакой необходимости никуда убегать. Это говорю вам я. Я в состоянии держать ситуацию под контролем.

— Даже после того, что случилось сегодня ночью? — Билли вопросительно подняла брови. — Я не могу рисковать свободой Юзефа, это было бы слишком опасно после того, что случилось в «Серебряном Полумесяце». Кариму вряд ли понравится, что его приказы не выполняются.

— Никакого риска нет. — Даже в темноте можно было разглядеть суровое и решительное выражение на лице Дэвида. — Я позабочусь, чтобы вы оба были в безопасности. Поверь мне, Билли. Сегодня вечером ты обещала, что останешься со мной еще немного, ты помнишь? — Он дотронулся до ее щеки с такой лаской, что в глубине ее души возникло какое-то болезненное ощущение. — Ты же не станешь нарушать свое слово?

— Но Юзеф…

— Будет свободен и в безопасности, — перебил Дэвид, глядя ей в глаза. — Поверь мне.

Билли вспомнила, как ее пальцы прикоснулись к чудесной гитаре, представила себе комнату, полную цветов и воздушных шаров, а в ней сильного мужчину, держащего за руку ребенка, разделяя с ним его боль и страх. Эти воспоминания обрушились на нее золотым дождем. Она почувствовала комок в горле и слезы на глазах. Как она может не доверять ему!

— Да, я верю тебе, — прошептала она. И, повернувшись к Юзефу, сказала: — Мы вернемся вместе с Дэвидом в Казбах.

Не успели они войти в ворота Казбаха, как встретили мрачного Клэнси Донахью.

— Ну, Билли, сегодня вечером вы натворили черт знает что!

С некоторой долей удивления Клэнси вглядывался в Юзефа.

— Вы в самом деле его освободили? Когда Абдул позвонил из ночного клуба, он был совершенно не похож на себя, мямлил что-то про вино, про какую-то девушку, державшую охранников под прицелом. — Его губы плотно сжались, когда он взглянул на Дэвида: — О твоих подвигах мне тоже сообщили. Я бы не стал тебя учить карате, если бы знал, что ты будешь драться с моими людьми, Дэвид.

— У меня не было другого выбора, — просто ответил Дэвид. — Они пытались схватить Билли.

— Если верить тому, что слышал я, это она их заставила, — холодно возразил Донахью. — Но, в конце концов, ты посчитал возможным привести их в Казбах. Карим был бы в ярости, если бы ты позволил им убежать.

— А они и убежали, — прервал его Дэвид. — Они вернулись сюда по собственной воле после того, как я заверил их, что взятие под стражу Юзефа было ошибкой.

— Ничего себе ошибка, — с негодованием произнесла Билли, — держать под стражей невиновного человека, не предъявив ему, как это принято везде, никакого обвинения.

— Седихан — это абсолютная монархия, и у нас не принято это делать, — ответил Клэнси. — И если быть точным, он не был под настоящим арестом, мы задержали его, чтобы выяснить, не связан ли он с Ладрамом.

— Что еще вы хотели узнать, ведь вся нужная информация есть в досье, которое вы собрали на меня, — сказала Билли.

— В вашем досье об Ибрагиме практически ничего нет. Когда он появился здесь так внезапно и, применяя силу, стал требовать свидания с вами, мы решили, что необходимо разузнать подробнее о его прошлом.

— Применяя силу?

— Да, он ударил одного охранника у ворот, а второму поставил под глазом здоровенный синяк.

— О, Юзеф, — вздохнула Билли, повернувшись к мрачному гиганту, стоявшему рядом с ней. — Ты не должен был этого делать.

— Они не пускали меня внутрь, — сердито ответил он. — Дом с солдатами и грубыми охранниками не место для тебя. Это небезопасно, а меня не было рядом, чтобы тебя защитить.

— Но здесь был я, — тихо возразил Дэвид. — Представляю, как вы были обеспокоены, но, начиная с этого момента, вы должны знать, что, когда Билли со мной, она в полной безопасности. — Дэвид пристально смотрел в глаза Юзефу. — Вы поняли меня, Юзеф?

Ответный взгляд Юзефа был изучающим, потом он кивнул и произнес:

— Да, Лизан, с тобой она в безопасности.

— Но будешь ли ты в безопасности рядом с ней? — Голос Карима Бен-Рашида разорвал воцарившуюся только что тишину.

В темно-красном восточном халате, медленным шагом шейх Карим приближался к ним.

— Рядом с женщиной, друзья которой применяют силу, где бы они ни появились, с женщиной, которая держала под прицелом двух моих солдат и освободила своего сообщника?

— Сообщника? — повторила опешившая Билли.

— А с кем бы я был в безопасности? — Глаза Дэвида блестели. — Я думаю, что теперь мне стоит попросить именно Билли быть моим телохранителем. Если бы ты видел, как она стояла там с ружьем наперевес! Это было незабываемое зрелище, Карим. Думаю, что такому старому вояке, как ты, это должно было бы понравиться.

Карим бросил на Билли взгляд, в котором на секунду мелькнула усмешка.

— Полагаю, это было забавно, — раздраженно согласился он. — У нее храброе сердце, приходится признать хотя бы это. Но это не значит, что она поступила справедливо.

— Ищи все доказательства, которые ты хотел бы найти, — ответил Дэвид. — Но пока ты будешь это делать, Юзеф и Билли будут свободны, как птицы. Поселим Юзефа рядом с Билли, а ты прикажешь своим людям, чтобы их оставили в покое.

Карим что-то невнятно пробормотал, но вслух сказал:

— Это звучит как приказ, Дэвид. — Его глаза сверкнули. — Но я не тот человек, который позволит мальчишке командовать собой. Я буду делать то, что сам сочту нужным.

— Но я уже не мальчик, — возразил Дэвид. — Мне кажется, Карим, что иногда ты об этом забываешь. Я взрослый человек со своими собственными желаниями. Это была только просьба, но если ты мне откажешь, то я буду требовать этого.

— А если я все равно сделаю по-своему?

Глаза Дэвида погрустнели:

— Тогда я скажу тебе: «Прощай, старый друг». Но я не хочу делать этого. Слишком многое нас связывает, не так ли, шейх Карим?

Карим тяжело вздохнул, и в первый раз за все это время Билли увидела, как он стар.

— Она так много значит для тебя?

Дэвид кивнул в ответ.

Долгое молчание предшествовало словам Карима:

— Будет так, как ты хочешь. Заботься о себе сам, если не разрешаешь мне делать это.

Он повернулся, собираясь уходить.

— Уже поздно. Увидимся за завтраком.

И шейх направился к выходу старческой походкой, совсем ему не свойственной.

— Он побежден, — прошептал пораженный Клэнси. — За все годы, что я работаю на него, такое вижу в первый раз.