Передышка не бывает долгой - Юрий Никитин

class="p1">– Тцар Вантита Яроберг Властелин моря!

В комнату быстро вошел тот самый низкорослый толстячок в пышном цветном костюме, к столу прошел быстро, улыбнулся всем и торопливо сел, никакого важничания в манерах.

– Тцар Славии Стародуб Сильномогучий!

Славы вошли вчетвером, настолько одинаковые, что Мрак решил сперва, что прислали братьев. Все рослые, широкие, с длинными бородами и лохматыми головами, потом уловил различия, но все-таки славов никто не спутает ни с чисто выбритыми артанами, ни с пышно разряженными вантийцами или щегольски одетыми куявами.

В отличие от всех, одеждой славов служат небрежно сшитые шкуры зверей мехом наружу, пусть даже хорошо выделанные, но, как Мрак определил для себя, это такая же спесь, как и у вантийцев, что все золото цепляют на одежду.

Спесь и только спесь, даже у артан, боевого народа. У этих в том, что все, за исключением тцара, обнажены до пояса, выказывая как презрение к роскоши, так и выставляя напоказ мощную мускулатуру, какой точно не могут похвастаться ни мудрые куявы, ни изнеженные торговцы-вантийцы.

Правда, под шкурами славов угадываются мощные тела, но наверняка не так красиво прорисованные, как у артан, те проводят жизнь под жарким степным солнцем, что вытапливает весь жир из тела, оставляя сухие рельефные мышцы.

Стародуб Сильномогучий выбрал кресло за столом на другой стороне от Костобока, то ли определяя его как соперника, то ли как союзника, у тцаров ничего не делается просто так, всякий жест несет некий тайный смысл.

За его креслом остались двое советников, остальных двух вежливо попросили из зала, посторонние ждут в прихожей или во дворе перед дворцом.

– Тцарица Мелигерда, – объявил глашатай, – дочь короля Грандара Блистательного!

В зал уверенно и гордо вошла рослая и очень молодая женщина в золотистом платье до полу, на голове золотая корона, смотрит перед собой с подобающей надменностью.

У Мрака сжалось сердце, как же ей сейчас страшно, уже не принцесса, как была неделю тому, уже хозяйка тцарства, наследница земель, владений, сокровищ и связанных с ними бед и опасностей.

Иссиня-черные волосы уложены в прическу, по спине толстая коса дотягивается до поясницы, лицо бледное, смотрит перед собой прямо, это чтобы не упасть от волнения, тцарица должна выглядеть величественной и недоступной.

Явилась – подумал со сладким щемом, ее земли далеко, до них летел на Змее. Еще тогда уловил в ее хрупком теле мощь настоящей женщины, что будет стоять за мужской спиной и подавать стрелы, а когда муж уйдет на войну, в одиночку управится и со двором, и с деревней, и с вверенным ей тцарством.

Он вздрогнул, за столом десять самых знатный мужчин Троецарствия, однако она с порога выхватила взглядом только его и не упускала из виду, пока шла к столу и занимала отведенное ей место.

Мрак чувствовал желание заерзать в кресле, больно ее взгляд испытующий, но увидел в нем и то, на что еще не готов ответить…

Звучно и приподнято прогремели трубы, стражи у стен вытянулись и замерли.

В зал быстро и уверенно вошла тцарица Куявии Светлана Золотоволосая. Мрак ожидал, что пройдет к трону, он у самой стены на помосте со ступеньками, однако тцарица Куявии на полпути свернула в сторону большого круглого стола, за которым кроме Мрака уже расположились славы, артане и четверо мелких правителей, среди которых Мрак со щемом в груди увидел Мелигерду.

Ее советники, что уже стоят по обе стороны незанятого кресла, низко поклонились тцарице, остальные же поприветствовали кто небрежным взмахом руки, кто кивком, а правитель Славии промычал что-то вовсе нечленораздельное.

Мрак тоже вставать и кланяться не стал, он сейчас не мужчина, а глава Барбуссии, здесь все ревниво смотрят, чтобы не ущемлялись их права, он тоже обязан бдить, иначе урон его державе, как считается испокон веков, хотя вежество подталкивало встать и поклониться.

За столом перестали переговариваться, тцарица Куявии излучает силу и уверенность, прошла к последнему свободному креслу, но не села, а лишь опустила пальцы на спинку и сказала чарующим, но вместе с тем и властным голосом:

– Дорогие друзья и соседи! Мне выпала честь принять вас в гости и насладиться вашим обществом!.. И пусть все то, что задумано вами, свершится!.. Благородный Яроберг, властелин великого Вантита, вам слово, как человеку, что первым предложил встретиться здешним тцарам и поговорить, как нам лучше жить и управлять миром!

Она улыбнулась всем, неспешно и гордо опустилась в кресло, там выпрямилась, лицо и движения поистине тцарские, такому обучаются с детства в семьях, где тцарами были и дед, и прадед.

Мрак молча смотрел, как со своего места поднялся Яроберг, чисто выбритое лицо сияет довольством и сытостью, никак не скажешь, что живет последние дни, улыбнулся сдержанно, а голос потек ровно и сладко, как молодой мед:

– Я счастлив оказаться среди великих и доблестнейших властелинов мира!.. Мне повезло, хотя попытки такой встречи были еще сто лет назад, но только сейчас… Поздравляю всех нас!.. Сыны и внуки будут рассказывать про эту встречу, что изменила мир!

Он улыбнулся шире, поклонился и сел. Мрак поморщился, что за манеры – вот так наговорить много слов, но ничего не сказать. Не зря все говорят, что Вантит – держава купцов и торговцев.

Со спины к его уху наклонился Хугилай, шепнул:

– Ваше Величество, не хмурьтесь. Все осторожничают, не козу продают, дела державныя!.. А слово не воробей, вылетит – таких поймаешь… Слушайте, запоминайте. Что-то тцарица Мелигерда на вас посматривает…

– У меня ее скатерть, – буркнул Мрак. – И перстень.

– Перстень, – ответил Хугилай понимающе. – То-то смотрю и никак не… Тихо, послушайте.

Мрак шепнул, показывая взглядом на сумрачного старика за столом напротив:

– А это хто? С виду знатный воитель. Хотя уже не молод…

Хугилай ответил тоже шепотом:

– Громланд – конт из Вантита, но свою землю уже именует тцарством. Правда, пока только он. Его владения вклиниваются острым клювом, покажу на карте, между Куявией и Вантитом. Старший из сыновей тцара Вантита давно вытребовал себе отдельную область, правит умело и жестко, наращивает мощь. Повеления батюшки игнорирует, а сам со своим постоянно растущим войском пощипывает края Куявии и самого Вантита.

Мрак буркнул:

– Он и нашим границам вроде угрожал?.. Гм, старый какой…

– Для тцара хороший возраст, – вступился Хугилай.

Мрак смолчал, это для тцара хороший, но не для жениха Кузи. Ишь, солнечного кузнечика хотели отдать этому темному деду!.. Сволочи. Да и сейчас, похоже, все еще не отказались от этой правильной, но недоброй мысли.

Тцары поднимались с мест один за другим, но Мрак видел, как осторожничают, говорят то, к чему не прицепиться, вроде того, как хорошо жить в мире и согласии, это же правильно, так завещано, давайте и дальше…

Давным-давно, вспомнил он рассказы Хугилая, был один народ, а сейчас вот как жизнь в степи под жарким солнцем высушила артан и как изменила тех, кто ушел в дремучие леса и стал называться славами.

Артане – сухие и поджарые, как муравьи, быстрые, не расстающиеся со своими такими же быстроногими конями, и бледнокожие славы, неспешные, мощные, рослые и в то же время кряжистые, как их деревья, среди которых родились и росли.

Артане в большинстве смуглые, прокаленные солнцем, черноволосые, у славов волосы желтые, сами бледные, хотя ростом и статью помощнее артан и куявов, но уж слишком медленные и неторопливые в разговорах и действиях, словно по десять раз проверят каждый свой шаг.

Куявы – нечто среднее между артанами и славами, есть там и черноголовые, и рыжие, и белобрысые. Кони у них массивные, медленные, таскают не телеги, а возы, можно погрузить хоть гору, все равно потянут, только в Куявии они уже не кони, а лошади.

Он вздрогнул, когда поднялась Светлана, говор в зале снова прервался, она произнесла в тишине ясно и отчетливо:

– Каждый сказал о себе, что думает и как видит будущее Троецарствия. Давайте прервемся на время, чтобы промочить горло. В соседнем зале, а также в саду расставлены столы с яствами и напитками. Через час соберемся снова! Отдохните, слуги вас пригласят.

Глава 8

Мрак покинул зал вместе со всеми, стараясь ничем не выделяться среди тцаров мелких владений и даже контов… Мелькнула мысль не возвращаться, чего позориться со своим мнением среди таких медведей, как тцары Артании, Славии и Вантита, да и той же Куявии. За столом с ним рядом конты, чьи владения покрупнее его Барбуссии, и то их никто не слушал.

Светлана проводила его взглядом, прошла к свою комнату, где окна выходят в сад, за нею неслышно последовал Богдан Гатило, главный советник; вместе смотрели, как в саду тцары подходят к столам со снедью, но не хватают лакомства – не простолюдины, разбирают только чашки для вина, да и то не пьют сразу, а степенно переговариваются, присматриваются один к другому, общаются с осторожностью, у всех неспешные и выверенные жесты.