Карьера требует жертв - Марина Серова

как и положено влиятельным бизнесменам, живет за городом, – я выхожу на автостраду. Разворачиваю кепку козырьком назад – так я меньше похожа на человека, который не старается светиться, и вызываю такси по местоположению.

Дорога долгая, и милая девушка-таксист Маша сейчас отлично подзаработает. Она не донимает меня глупыми вопросами – обожаю молчаливых таксистов.

Мы доезжаем до определенного места, которое я смогла описать по памяти и которое находится достаточно далеко от убежища Кирилла.

– Спасибо, Маша, удачной дороги.

– Вам спасибо.

Ну, что ж, насколько я помню, мне сюда. Я не страдаю топографическим кретинизмом и на местности ориентируюсь хорошо. Но когда в эту местность меня привозил Кирилл, было очень темно, а я еще отходила от мыслей, что меня могли убить. Но все же по определенным деталям я узнаю тропинку, ведущую к дому мужчины, который расположен в лесной чаще и сокрыт от посторонних глаз.

Издалека я замечаю холм, за которым располагается дом. Нужно подойти так, чтобы Кирилл не сразу начал стрелять. Надеюсь, он дома.

Я аккуратно обхожу холм и оказываюсь у дома моего недавнего спасителя, он сидит на крыльце, читая газету. Как старомодно.

– Здравствуйте, Кирилл, – уверена, мое приветствие удивило мужчину, но он этого, конечно, не покажет.

– Здравствуй, Женя. Вряд ли ты заблудилась. Мой домик не так-то просто найти. Признаю, навыки следопыта у тебя есть. Что привело тебя ко мне?

– Думаю, вы догадываетесь.

Пауза. В очках для чтения Кирилл выглядит на свой возраст. Он складывает газету, снимает очки, встает с кресла, кладет на него очки и газету и спрашивает:

– Будешь чай или кофе?

– Не откажусь от чашки кофе.

Мы проходим в дом, где Кирилл неспешно ставит чайник, рассыпает по чашкам кофе, добавляет две ложки сахара, как я и просила. Кажется, он не собирается нарушать молчание.

Я начинаю:

– Прусс ведь соврал Глебу о том, что подслушанный разговор он вел с вами. Почему вы ничего не сказали?

Кирилл не спешит отвечать, но потом все же говорит:

– Тебе стоит забыть, что здесь мое убежище. Забудь, что ты здесь была, об этом домике даже Вася не знает. За тобой не было слежки? Сейчас ты для Прохоровой – цель номер один. Даже если она не хочет избавиться от Глеба, от тебя ей нужно избавиться в первую очередь.

– За мной не было слежки. Ответьте, пожалуйста, на вопрос.

Кирилл улыбнулся и продолжил:

– Я не стану отрицать, что Вася говорил не со мной, ты прекрасно это понимаешь.

– Тогда почему вы ничего…

– Я не закончил, не перебивай, будь добра, – спокойным, но достаточно строгим тоном продолжил Кирилл.

Я непроизвольно вспомнила, как меня отчитывал отец.

– Конечно, мне стало интересно, почему Вася соврал Глебу, ведь он любит его, как родного сына. Когда все разошлись по комнатам, я задал ему этот вопрос. И услышал ответ, который меня полностью устроил. Он сказал: «Брат, я знаю, что делаю. Доверься мне, и спасибо, что поддержал». – Кирилл закончил рассказ, будто бы этого достаточно.

«Да что не так с этими мужчинами?»

– И это все? Никаких деталей? Вам не интересно было, с кем на самом деле говорил Прусс? Да как вы могли…

– Вот так. Очень просто. Понимаешь ли, Женя, я безукоризненно доверяю своему боевому товарищу. И если он сказал, что у него все под контролем, то не в моей власти сомневаться в его словах. Когда он посчитает нужным, то посвятит меня в свой план. Или не посвятит, если сочтет это ненужным.

Я была в шоке. Завидую спокойствию этого человека и уважаю все то, что он говорит про дружбу и безукоризненное доверие. Но я пришла сюда не за примером истинной дружбы, а за тем, чтобы добиться своего. Нужно попытаться убедить Кирилла в том, что намерения его товарища могут быть недобрыми.

– Наверное, не стоило ожидать от вас какого-то другого ответа. Видите ли, Кирилл, у нас с Глебом и Олегом есть все основания полагать, что ваш товарищ Василий задумал недоброе.

– Основания? Пока я слышал про сплошные догадки.

– Он втайне от начальника нанял вас для работы под прикрытием.

– Ради блага Глеба, вы же знаете.

– Хорошо, но он говорил с кем-то по телефону, предметом разговора был некий секретный план, и мы с вами знаем, что вторым человеком были не вы. Поведение Василия странное еще и потому, что он все еще не продвинулся в поисках черного «Вольво», тогда как частный детектив Кротов, обладающий гораздо меньшим количеством ресурсов, выяснил, кому принадлежит машина.

– У Кротова могут быть контакты там, где у Васи их нет, и наоборот.

– Хорошо, но вы ведь не отрицаете, что поведение Прусса довольно странное?

Кирилл сделал большой глоток кофе и продолжил:

– Женя, ты – хорошая девушка, достойный телохранитель и, я убежден, верный друг. Но я знаю Васю Прусса большую часть своей жизни. Я знал Александра Василевского и тоже дружил с ним. Потом наши пути разошлись, но я всегда поддерживал отношения с Васей, а он был искренне предан своему другу и боссу. Ради Василевского он готов был порвать любого, то же самое касается его сына. Судьба таких, как я и Василий, – бороться, служить и защищать. Я не буду разглагольствовать о том, что жизнь поступила с нами несправедливо, потому что мы сами выбрали такой путь. Мы сами решили не заводить семьи, а быть вышибалами. В то время как Саша Василевский работал головой, мы действовали мускулами. Я не берусь говорить за Васю, но я не раз пожалел о своем жизненном выборе. А потом смирился. Все это я говорю, чтобы ты, Женя, поняла – Прусс предан Глебу, как верный пес, и за него порвет любого.

Пламенная и проникновенная речь, в которую я бы с удовольствием поверила, но не могу. Я не доверяю никому, иногда даже себе. Работа приучила. И преданность в нашем мире – понятие относительное. Мне очень хочется верить, что Василий предан Глебу, но еще больше мне хочется узнать, что он задумал.

Что ж,