Сказъ про царевича Симеона и наследие предков - Kancstc

журналы, посвящённые всяческим эзотериям и уфологиям, очень внимательно изучал лежащие перед ним статьи и делал многочисленные пометки, как в самих газетках (удивительно, но ни чем иным, как купленным в ближайшем магазине простым карандашом), так и в висящем рядом с ним в воздухе прозрачном подобии экрана планшетника. Причём делал он это со всем тщанием, обращая внимание на запятые и опечатки.

Второй зашёл к нему без стука. По правде сказать, он и не входил. Просто появился в прихожей и всё.

— Коллега? Вы увлеклись местной прессой? Неужели в ней можно найти информацию о генетических линиях оставленных тут наложниц?

Первый недовольно оглянулся через плечо и словно отмахнулся:

— Япония и французское дворянство, там можно нарыть кое-что. Но есть что-то более интересное.

— Что именно? И что вы нашли в этих коллекторах местных суеверий? Я понимаю, вы учёный, но…

— Вот именно… Я историк и работа с документами — основа моей специальности. И в этих статьях я нашёл кое-что интересное по нашей с вами совместной работе. Вот, смотрите… — и он провёл пальцем по одной из газет, оставляя на статье светящийся след, как от маркера.

Второй прочитал, совершенно по-человечески протёр глаза, прочитал ещё раз. Первый с явным торжеством в голосе уточнил:

— Не правда ли, очень похоже на описания одного уникального имперского артефакта высшего ранга, который давно считают утерянным? А вот ещё… — он отчеркнул тем же способом несколько строк в другом издании. — Этот артефакт, конечно довольно известен, можно сказать, продукт серийного производства, но тем и хорош! По описанию ясно, что автор видел его лично! А теперь, обратите внимание на контекст: все упомянутые артефакты самопроизвольно активизировались. А это, насколько нам известно, может произойти только в одном случае: если где-то рядом находится представитель правящей династии очень, очень высокого ранга! Как бы не сам император.

— Но вы же сами говорили…

— Говорил. Но факты!

— Поверьте, это не факты, — он указал на лежащие на столе газеты.

— Коллега! Вынужден повториться: я историк, причём, как некоторые считают, выдающийся. Работа с источниками — основа основ моей работы, простите за тавтологию. И я могу сказать об этих документах очень многое. Например то, что все эти статейки написаны на основе одного документа, автор которого лично видел некоторые из указанных артефактов. И, скорее всего, лично видел их активацию. По крайней мере на этой картинке — движением руки он подсветил одну из иллюстраций, — мы видим очень качественно воспроизведённый кусок текста на высшем имперском. Согласитесь, это чуть больше, чем просто коллектор слухов и суеверий. Тем более, как я уже сказал, все они составлены на основе одного единственного документа.

— А это вы откуда узнали… хотя да, вы же историк… — последнее было сказано уже с некоторым уважением.

— Вот именно. Если интересно, то вот эти статьи, — повинуясь движению его руки несколько заметок осветились синим, — писал один автор, вот эти, — ещё несколько подсветились красным, — другой, а оставшиеся — два человека в соавторстве.

— И что это значит?

— Скорее всего то, что по этой Земле гуляют несколько подлинных имперских артефактов, что недавно они среагировали на что-то, что приняли за представителя правящей династии и что кто-то слил, как здесь говорят, эту информацию, причём так, чтобы кто-то, кто знает о чём речь, сделал правильные выводы. А вот, что это значит для нас и, что делать исходя из этого… Простите, но ведь вы — специалист по работе в полевых условиях.

Он задумался на секунду и добавил:

— Вообще-то, я бы поговорил с автором исходного документа. И про артефакты, и про то, кому и зачем он сливает эту информацию. Похоже, местные обезьяны оказались чуть разумнее, чем мы ожидали.

— В который раз убеждаюсь, что вам самое место в моей команде. Подумайте серьёзно, мы с вами можем добиться очень многого. Что же, пойду разбираться с этими умниками.

— А я, пожалуй, наведаюсь в местные музеи. Кажется, я напрасно пренебрегал здешними хранилищами древностей.

— Вам виднее… только… я дам вам в сопровождение одного из моих бойцов. И не спорьте! Я ведь специалист по полевой работе!

---------------------------------

1 особой важности — высший гриф секретности, выше чем "совершенно секретно".

2 переоделся в форму — ритуал представления — весьма популярный во внутреннем расписании воинских подразделений. Офицер представляется начальнику по поводу любого изменения в своём служебном положении: получения нового звания, должности и т. д. и т. п. Я, сказать по правде, запамятовал, как это происходило в мою бытность в КГБ, а уж как сейчас и подавно не знаю. По-моему, для представления всё-таки надевали форму. Также насчёт обращения, я не уверен, как оно сейчас? "Товарищ полковник!", или: "Господин полковник!". Так что списываю со старых, советских ещё традиций, а если кто в курсах, как оно происходит нынче — поправьте.

Глава 10. Хранительница

Заехав на двор к Яге, Семён вдруг почувствовал, что он дома. Огромные ели, гостеприимная избушка, волчара-серая-морда, несущийся из лесу с топотом, достойным тяжёлого рыцарского коня, пушистый Баюн, что так настойчиво ластится и мурчит… Даже ворчливая Яга воспринималась сугубо по- домашнему. Ведь вот так ворчать можно только на своих. А Яга, между прочим, мучилась, раздираемая противоречивыми чувствами. С одной стороны, наконец-то кровинушка её устроена! Муж умён, перспективен, способности огромные, хоть и не раскрыты ещё, Славяне ровня и, что важней всего, по сердцу внучке пришёлся. Но вот не доверяет ему Яга полностью, хоть ты тресни! А тут ещё и разговор пошёл, вроде семейный, но по ходу и вопросы пошли серьёзные. Правда тут Яга быстро сообразила:

— Ты сразу скажи, царская твоя морда, с вопросиками этими, тебя кто надоумил? Бес твой или граф залётный?

Семён на это даже смутился, хотя, чего смущаться-то, всё ведь по делу! Причём дело такое, его со Славяной напрямую касается.

— Ну… Вообще-то, все эти вопросы очевидные и необходимые, просто Юсуфов помог мне всё это собрать в одну систему.

— Ясно-ясно… ты, кстати, с этим графом осторожней, он царедворец и никто не знает в каком колене, умеет царями крутить, как собака хвостом. Ещё, небось, родиться не успел, а уже умел.

— Ну я-то пока…

— Пока, дорогой мой, только пока!

— Вот чтобы мы на этом "пока" не загнулись, и надо во всём разобраться! — с некоторым раздражением влезла