Имперские ведьмы - Святослав Логинов

Врученную метлу Влад не уронил, он продолжал держать ее в отставленной руке, но сам повернулся к Чайке, поймал губами слезинку, не успевшую скатиться по щеке, и только потом поцеловал вздрагивающие губы.

Чайка коротко всхлипнула, спрятала лицо у Влада на груди и затихла. Влад ждал, проклиная метлу, которую нельзя выпустить из рук, собственную дурацкую позу, разгерметизированную коробку корабля, где только одевка и спасает от смерти.

— Девчонки всегда говорили, что я уродина, — произнесла Чайка придушенным голосом, — а в сказках рассказывают, что если принц поцелует дурнушку, она станет красавицей.

— Я не принц, — сказал Влад, — а девчонки врали из зависти, потому что ты прекрасна.

— Это тебе сказал старый лейтенант Якобсон?

— Это я понял сам.

Чайка неожиданно вскочила, ловко и совсем не обидно забрала метлу из рук Влада, закружилась в танце, которому, ежели по совести, всего космоса не хватило бы, но сейчас Чайка кружила в тесном объеме технологических помещений, и места ей хватало с избытком.

— Какая я счастливая! — пропела она в низкий потолок. — Я так хочу сделать что-нибудь особенное! Слушай… — Чайка вдруг остановилась. — Тебя же твои враги ждут!

— Черт с ними, — отмахнулся Влад.

— Вот уж нет, — голос Чайки стал серьезным. — Мы тут радуемся, а они там от нечего делать убивают. Нехорошо заставлять врагов ждать напрасно.

Седьмая опорная база, стальной шар диаметром в пятьсот километров, медленно вращался вокруг обжитой еще столетия назад кислородной планеты, столицы провинции Великая Ньянма. Хотя если судить по значимости, то и планета, и центральное светило, и сотни других звезд и планет описывали эпициклы вокруг истинного центра — Седьмой опорной базы космических войск.

Весь объем железного глобуса был битком набит войсками, самой современной техникой и высшим командованием. Сюда ежесекундно прилетали корабли и поступали тысячи сообщений. Наместник, живущий внизу, на планете, мог выстроить себе хрустальный дворец, мог нарядить в причудливую форму и назвать личной гвардией сотню телохранителей, но он оставался не более чем красивой ширмой, наемным работником, управляющим подсобным хозяйством настоящей столицы, плывущей в небесах. Только оттуда могли поступать приказы воинским частям, разбросанным по всем планетам, входящим в провинцию, и только командующий мог в любую минуту обратиться непосредственно к императорскому величеству. Здесь располагался нерв, жизненный центр, опора государства.

Микроскопический кораблик Влада заметили, еще когда местное солнце казалось не слишком крупной звездой, а саму планету, не говоря уже о базе, нельзя было разглядеть в самый сильный оптический телескоп. Лишь локаторы, работающие на гравитационных частотах, позволяли видеть на такие расстояния.

— Чей истребитель? — раздался в ушах голос диспетчера. — Куда прешь, болван, здесь запретная зона, заход на посадку с северо-восточного сектора!

— Сейчас ты у меня зайдешь на посадку, — пробормотал Влад и крикнул в микрофон: — Лейтенант Кукаш летит плюнуть в морду командующему!

— Кретин, — задумчиво отозвался диспетчер.

В голосе его не слышалось никакого беспокойства. Ситуация была штатной: спятивший пилот, заработавший во время рейса острую форму космического психоза, вздумал рассчитаться со своими командирами и всем миром заодно. Такое случалось порой, но что может сделать истребитель опорной базе галактических войск? Сейчас силовые поля затормозят безумца, затем его спровоцируют на стрельбу, а когда боезапас будет впустую растрачен, специальная команда возьмет катер на абордаж, после чего пилот отправится либо в дурдом, либо под трибунал.

Диспетчер нажал кнопку внутренней тревоги и откинулся на спинку кресла, чтобы всласть зевнуть.

Влад тоже знал, чем его собираются встречать, элементарные сведения об обороне крепости были известны любому курсанту, но он и не собирался так просто попадать в расставленную ловушку. Впрочем, время еще есть. Влад стащил с головы шлем, закрепил на микрофоне клипсу, и эфир наполнило могучее контральто, со слезой и надрывом исполняющее романтическое танго:

— Домой, домой, любимый мой! Я без тебя в тоске живу. Ты в той земле, где ветер злой Взрывает мертвую траву!

«Взрывает — это как? — подумал Влад. — Рыхлит или бомбит? Судя по тому, что сейчас будет, — бомбит!»

Дальнейшее происходило в темпе, недоступном человеческому восприятию, так что диспетчер, начавший зевок на последних тактах первого куплета, продолжал его до момента, когда взрыв, вспоровший внутренности базы, разом положил конец и зевку, и самому диспетчеру. Чудом сохранившаяся запись показывала, что безумный кораблик исчез с экранов и тут же объявился в пределах системы, где уже невозможно использовать силовые поля, способные вызвать возмущения в движении планет. До базы оставалось еще больше двух световых часов, почти минута даже для истребителя с торпедным ускорителем. Впрочем, на цель никто не выходит на сверхсветовой скорости, пролетишь мимо быстрее, чем успеешь нажать на гашетку. Однако безумец сбрасывать скорость не собирался.

Автоматические орудия, установленные специально на случай, ежели торпедники вздумают прорываться к базе, оказались оперативнее людей и разом открыли огонь. Попасть с такого расстояния по крошечной мишени, движущейся с непредставимой скоростью, дело невозможное, это подтвердит любой стрелок. Весь расчет был на плотность стрельбы, на то, что противник сам заденет вспухающее плазменное облако. Огненные цветы не встретили никого, кораблик с грацией слаломиста проскользнул между разрывами и в свою очередь тоже ударил. Попасть с летящего корабля по крошечной мишени — пятьсот километров величина пренебрежимо малая для космических расстояний — дело невозможное, это подтвердит любой стрелок, если, конечно, он не летал над просторами Новой Земли. Единственный выстрел плазменной пушчонки достиг цели. А что может сделать сгусток плазмы, движущийся со скоростью, тысячекратно превышающей скорость света, с легкостью посчитает любой старшеклассник, осваивающий азы физики сверхсветовых скоростей.

Шесть секунд заняла вся схватка, и лишь одной секунды не хватило дежурному диспетчеру, чтобы завершить сладчайший зевок. На боку железного планетоида образовался стометровый кратер, в недрах базы что-то рушилось, взрывалось, гибло и орало на разные голоса. Истребитель, полыхнув полным спектром тормозных фотонов, развернулся и начал второй заход.

Контральто рыдало:

— Прошла весна, но я одна. Тобой дышу, любимый мой! К тебе лечу я, как волна, Тебе кричу: «Вернись домой!»

— Сейчас вернусь и домою! — прохрипел Влад. — Кровью у меня умоетесь!

— Стрелялки разбей! — подсказала Чайка. — А то еще уворачиваться от них…

— Не надо, там артиллеристы, техники, простые солдаты — их за что убивать? Мне нужен штаб!

Ему был нужен штаб: знатное офицерье, столетиями ведущее войну чужими руками, войну неясно с кем и за что, но под этим соусом зажавшее Вселенную в имперские тиски. Пусть они хоть раз узнают, что такое грохот настоящего взрыва и как пахнет не чужой, а собственный страх. Гранды, лорды, князья и дюки — иные в самом деле охвостье древних родов, другие — купившие аристократическую приставку к воинскому званию, все они равно недостойны жалости. Да, там была и обслуга — море вышколенных холуев и затянутые в сержантскую форму очаровательные шлюшки, но даже штабные ассенизаторы имели особый допуск и кучу привилегий, за которые те из них, кто окажется сегодня на рабочем месте, должны будут заплатить. Мимолетные Владовы приятели по бараку называли штабную обслугу дворяниками, произнося это слово так, что неясно, о дворянах идет речь или о дворниках. Да разницы и нет никакой — те и другие говорят о войне и сидят за чужими спинами.