Штык - Ежи Тумановский

Между белых берёзовых стволов показался Буль. Он осторожно спустился по небольшому откосу и направился к Штыку.

— Мой генерал! — бодро заорал он ещё издалека. — Всё чисто!

Штык равнодушно смотрел на него. Мрачные, затягивающие своей безысходностью мысли продолжали роиться в голове.

«Может быть, плюнуть на всё, — подумал Штык, — да и рассказать генералам, кто они такие есть, а потом послать их на все четыре стороны?»

Буль между тем замедлил шаг и остановился в добром десятке метров.

— Мой генерал, — сказал он неуверенно. — Простите, но вы выбрали плохое место для привала. Давайте перейдём на чистое?

— Пошёл к чёрту, — вяло сказал Штык и только плотнее вжался в рюкзаки, на которых лежал, не обращая внимания на то, что консервные банки в них, давят на ребра. — Не мешай отдыхать.

— Мой генерал! — настойчиво повторил Буль.

Штык закрыл глаза и начал проваливаться в сладкую дрему.

Сон был рядом. Он сладко манил, обещая отдых и беззаботность, он отгонял тревоги и удручающие мысли. Сон казался лучшим другом, и Штык погружался в него, как опытный ныряльщик в морскую пучину. Во сне было хорошо. Нет, пожалуй, даже очень хорошо.

Поэтому фонтан холодной воды в лицо мгновенно привел Штыка в самое дурное расположение духа. Он заорал, закрываясь рукой, рывком перекатился на бок и открыл глаза. Рядом стоял Буль с фляжкой в руке и готовился вновь набрать в рот воды. Чуть в стороне Хомяк волоком оттаскивал последний рюкзак.

— Что случилось? — хрипло спросил Штык, обтирая мокрое лицо рукавом.

Буль аккуратно завинтил флягу.

— Да этот балбес прямо в нехорошее нас завел. Слабенькое оно — вот сразу ничего и не почувствовалось. Хотя я бы сразу это засек, конечно, а он… — «Ефрейтор» махнул рукой. Мол, о чём тут говорить, и так всё ясно, потом продолжил: — Вот вас и приморило там. Я пытался разбудить, но не получилось. Тогда я решил: вас и рюкзаки в сторону оттащить.

В голове у Штыка быстро прояснялось.

— Что с берёзами? — спросил он, кивком указав на «остров».

— Разрешите доложить, — вытянулся по стойке «смирно» Буль. — Ваше приказание выполнено! Обошли кругом, осмотрели всё внутри. Всё чисто, кроме одного плохого «пятачка». Но он не опасен, если близко не подходить.

— Молодец. Объявляю благодарность от лица командования, — коротко сказал Штык, поднимая с земли свой мешок.

— Рад стараться! — рявкнул Буль.

В крохотной берёзовой рощице, где они расположились на ночлег, обнаружился довольно обширный участок земли, свободный от деревьев и обильно засыпанный палыми листьями. Ни следов от костра, ни каких-либо иных признаков того, что сюда когда-то заходили люди, не обнаружилось. Это и понятно: ни один здравомыслящий сталкер даже проверять подходы к такому месту не станет.

Единственная аномалия, скромно расположившаяся на краю участка, выглядела как сгусток слабо мерцающего и переливающегося искрами бледного огня, висящего в метре от земли. От неё веяло теплом, как от хорошо протопленной печки. Сам Штык никогда не решился бы расположиться рядом с такой штукой, но Буль и Хомяк равнодушно обходили её стороной, а радиометр в мешке молчал, и постепенно Штык расслабился, перестав обращать на аномалию внимание.

Отправив генералов собирать хворост, Штык принялся сгребать палые листья в большие груды и вскоре соорудил два импровизированных лежака, а заодно освободил место под костёр. Старательные бойцы приволокли столько хвороста, что куча размерами напоминала небольшой стог сена. Штык велел Хомяку ломать корявые сухие ветки на короткие палочки для костра, а Буля отправил раскладывать тонкие прутья вокруг «островка» и засыпать их палыми листьями.

— Если вдруг кто подойдет и наступит — услышим, — прокомментировал он свой приказ.

Костёр получился жаркий и не дымный. Они сидели втроем вокруг огня, освещающего в сгустившейся тьме небольшой пятачок земли вокруг, и ели разогретую рисовую кашу с мясом. В темноте чуть светилась бледно-оранжевым и тихонько потрескивала единственная обнаруженная аномалия. Где-то высоко в кронах деревьев тихо шуршал слабый дождь, но до земли добирались только отдельные капли.

— А по-моему, неплохо, — оптимистично сказал Буль, отправляя в рот полную ложку каши и продолжая говорить с набитым ртом. — Не холодно, тихо и комаров нет. Отличный пикник получился.

Хомяк посмотрел на него недоумением, огляделся и недовольно уставился в костёр.

— Значит, так, — сказал Штык, прикладываясь к фляге. — Устанавливаю распорядок дежурств. Первым караулит Буль. Два часа тридцать минут. Потом он ложится спать, и на пост заступает Хомяк, который бодрствует тоже два с половиной часа. Потом разбудите меня. Мне пяти часов хватит, чтобы выспаться, и до утра я подежурю, сколько потребуется. Вопросы есть?

От усталости у него уже слипались глаза, и он с трудом заставлял себя думать о чём-либо, кроме сна. Генералы, на удивление, не выглядели измождёнными, хотя при их возрасте и комплекции, по идее, уже должны были лежать пластом.

— Что делать при появлении вероятного противника? — тут же спросил Буль.

— Разбудить меня и, при необходимости, открыть по нападающим огонь на поражение, — ответил Штык, снимая ботинки и начиная перематывать портянки другой стороной. Чистая ткань приятно ласкала сопревшую кожу.

— Как я определю, сколько прошло времени? — спросил Хомяк. — У меня нет часов.

— Так, ефрейтор Буль, поделись со своим товарищем хронометром, — сказал Штык и подбросил несколько толстых сучьев в костёр.

— Хренометром, — с вызовом сказал Буль. — Мог бы тоже часов себе набрать.

— Он тебе потом отдаст, — успокоил его Штык. — Поставьте, кстати, себе то же время, что и у меня. Сейчас по моим — двадцать часов сорок четыре минуты. Хотя, судя по темени, дело ближе к полуночи. Ещё вопросы есть?

— Можно я пока не буду спать? — робко осведомился Хомяк.

Штыка разбудили звуки невнятной возни и тихое переругивание генералов. Открыв глаза, он ещё некоторое время лежал неподвижно, приходя в себя и вслушиваясь в яростный шепот за спиной. Костёр почти угас, лишь совсем немного разгоняя мрак большими яркими углями. Вокруг по-прежнему царила ночь. Из темноты доносилось убаюкивающее потрескивание аномалии.

— Из-за твоей безответственности, рядовой, мы чуть было не потеряли генерала Штыка! — яростно шипел Буль. — Все твои оправдания — это попытка уйти от наказания. Три наряда вне очереди!

— А я тебе в шестой раз повторяю, ты тоже там был! — отчаянно, но тоже шепотом отбивался Хомяк. — И тоже несёшь свою долю ответственности. Поэтому дежурить будем по очереди, как и приказал генерал Штык.

— А ну цыц, — не поворачиваясь буркнул Штык. — Буль, отставить «дедовщину». А то ремнем выпорю. Хомяк — спать.