Битва в тупике. Погостье. 1941-1942 - Вячеслав Мосунов

Бои у Погостья тем временем не утихали. В результате перегруппировки отряд Мюллера занял оборону у Погостья, а 333-й пехотный полк был переведен к деревне Шала. Вместо него участок принял батальон 328-го пехотного полка из 227-й пд. Он был сразу же брошен в бой. Благодаря этому немцы отбили все атаки. Кроме того, в глубине обороны, у деревень Кондуя и Виняголово создавались опорные пункты.

Противник ожидал нового наступления. Немецкая разведка работала достаточно хорошо. К 14 февраля в район Погостья прибыла 15-я батарея артиллерийского полка 227-й пехотной дивизии. Это была необычная батарея. Она была оснащена самоходными 10,5-см гаубицами на шасси английских трофейных танков и была одной из первых подобных батарей в вермахте. По сути, батарея была экспериментальной, а самоходные орудия проходили испытания в боевых условиях. В документах эти самоходки назывались 15-й батареей артиллерийского полка 227-й дивизии. Прибывшие машины придали штабу 333-го пехотного полка у Виняголова. Затем, когда оборону участка у Погостья передали отряду Мюллера, эти самоходные орудия остались у него.

Тем временем в 54-й армии в попытках пополнить истощенные стрелковые части проводили «чистку тылов». Это было вызвано тем, что в 177-й дивизии оставалось всего 200 активных штыков, в 311-й дивизии — 238, в 11-й — 107. Из тыловых подразделений дивизий и армии было изъято и передано в линейные подразделения: в 177-ю дивизию — 166 бойцов, в 285-ю — 43, в 311-ю — 388 человека, в 11-ю дивизию — 111 чел. В 80-ю дивизию в качестве пополнения прибыли люди из Ленинграда. Все они находились в крайне истощенном состоянии, настолько, что из 506 человек 66 сразу были отправлены в медсанбат. С таким пополнением не приходилось и думать о возможном крупном успехе. Однако другого выхода не было.

Ударная группировка 54-й армии перешла в наступление 16 февраля. По данным противника, первую атаку в этот день немцам удалось отразить. Затем первый эшелон танков 124-й танковой бригады, в котором было 10 машин, взламывая вражескую оборону, прорвался на ее передний край. Узнав об этом, штаб 269-й пехотной дивизии вспомнил о трофейном танке КВ-2, который решили использовать в бою.

10,5-см самоходное орудие на базе английского танка

Подбитый танк КВ

Тем временем в бой вступили 10 танков КВ второго эшелона под командованием командира 2-го батальона майора 3. Г. Пайкина. Танкисты действовали совместно с 3-м и 1029-м стрелковыми полками 198-й сд и наступали в западном направлении. Из наградного листа 3. Г. Пайкина известно, что в этом бою при прорыве обороны противника он подбил три танка.

Для противника сложилась критическая ситуация. Один из батальонных штабов вместе с частью батальона был окружен танками на юго-восточном выезде из Погостья. Подробностей этого эпизода немцы не оставили. Советские танки, ворвавшиеся на позиции противника, начали давить вражеские блиндажи. Как выяснилось позже, основные потери, в том числе и в раздавленных блиндажах, понес 333-й пехотный полк. Только один танк 3. Г. Пайкина раздавил 7 блиндажей. Немцы насчитали 40 КВ, хотя в реальности их было в два раза меньше. Пехота противника вынуждена была отойти, покинув укрытия, ставшие смертельно опасными.

Пять танков, по немецким данным, прорвались у Виняголова. Им удалось выйти на позиции артиллерийского полка 269-й пд. Здесь танки попали в засаду. Одна машина была подбита огнем штурмового орудия. Еще четыре расстреляли артиллеристы, которые смогли развернуть свои гаубицы на прямую наводку[73]. Дистанция в момент открытия огня была не более 100 метров, с такого расстояния снаряд попал в первую машину, но не пробил ее брони и срикошетировал. К сожалению, экипаж этого танка не успел ничего предпринять, поскольку его машина была уничтожена следующими попаданиями, после которых у танка взорвались топливные баки. Второй танк был подбит первым же снарядом, машина загорелась и проехала еще около 300 метров. Танк полностью сгорел. Еще один танк был уничтожен не менее чем десятью выстрелами.

Несмотря на блестящий успех танкистов, значительную часть немецких огневых точек не удалось подавить. Пулеметы и минометы отсекли пехоту от броневых машин и сильно задержали ее продвижение. В результате наступательный порыв был утерян, пехота не смогла закрепиться на отбитых танками позициях, а противник смог направить на участок прорыва огонь всей своей артиллерии. В итоге советские танки оказали сильное моральное воздействие на пехотинцев 25-го полка. Его солдаты понесли большие потери в бою с КВ, но смогли отбросить сопровождавшую пехоту в ближнем бою, сорвав атаку, почти увенчавшуюся успехом.

Удивительно, насколько иногда точным бывает дневник Павла Лукницкого. Вот цитата:

«В итоге всех выяснений — картина такова.

Головные танки КВ действительно прорвались в Виняголово. За ними, значительно отставая, двигались передовые батальоны пехоты. Упорно и храбро стрелковые роты переходили в атаки, гнали немцев, — только вчера занявший здесь оборону, свежий 25-й немецкий пехотный полк. Этот полк побежал, бросая оружие. Тем временем вторые эшелоны наших танков и пехоты дрались, расширяя прорыв южнее Погостья. На звездовидной полянке западнее Погостья захвачена целиком минометная батарея, восточнее — батарея 75-миллиметровых орудий. Еще два самоходных орудия. Захвачено знамя полка. Только что взяты ротные минометы, подобрано много автоматов, ручного оружия (Побитых немцев — как муравьев!)»[74].

Правда, вышеприведенная цитата и данные о потерях плохо согласуются с документальными данными, которые гласят, что весь XXVIII корпус потерял за 16 февраля всего 41 человек убитыми и еще 73 ранеными[75]. Однако в данном случае может иметь место и недоучет потерь со стороны противника.

Продвижение советской пехоты задерживало сильное огневое воздействие вражеской артиллерии. И все же, несмотря на исключительно тяжелые условия наступления, пехота и танкисты за первый день боя уничтожили много огневых точек, захватили 3 танка, бронемашину, 5 пушек, 5 мотоциклов, 1600 мин, 1400 ручных гранат. 150 ящиков снарядов, секретные документы и другое имущество. К концу дня советские танкисты подбили четыре самоходки 227-й пехотной дивизии. В строю осталась только одна.

В книге М. М. Агапова приводится выдержка из журнала боевых действий 124-й бригады, где записано: «Противник не ожидал такого количества танков, его пехота бежала из окопов, но ДЗОТы жили, пока не были подавлены танками... Потери бригады: подбито 6 КВ, не установлено место нахождения 4-х танков КВ, застряло в реке и воронках 5 КВ, убито 10 чел».