📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиЭпоха Тьмы - Аарон Дембски-Боуден

Эпоха Тьмы - Аарон Дембски-Боуден

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 90
Перейти на страницу:

Это было то, что он умел делать лучше всего.

Леон Киитер подался вперед и прижался лбом к холодному стеклопластику бронированного смотрового окна, сжав лицо ладонями.

Он смотрел вниз, на агромир у себя под ногами, не осмеливаясь взглянуть в пугающую темноту. Планету окутала ночь, но тут и там горели огни, разбросанные повсюду неровные яркие запятые.

Огни пожаров пылающих городов, жуткие, желто-оранжевые, горящие повсюду, куда он ни обращал взор.

Среди холода и тишины Леон смотрел, как разгорается далекое пламя.

Ник Кайм ЗАБЫТЫЕ СЫНЫ
Посадка
I

Гека'тан поднялся из дымного облака, будто ожившая статуя из оникса. Женщина была жива, но без сознания. Серые завитки дыма стекали с эбеновой кожи воина, заслонившего ее от взрыва. Под ногами хрустели обломки — большая часть потолка вместе со световыми вставками обвалилась. Где-то наверху, в техническом отсеке, мерцали оранжевые отсветы.

Огонь еще не добрался до залов медитации, и клубы дыма, валившие из вентиляционных клапанов, исчезали наверху. По крайней мере, она не задохнется. Там могут находиться другие раненые, нуждающиеся в помощи. Корабль вдруг накренился, отбросив Гека'тана к стене. Это была агония. Он ощущал сквозь переборку дрожь отказывающих двигателей, слышал завывание воздуха, стремительно утекающего через пробоину в фюзеляже.

Дверь заклинило. Гека'тан почувствовал за нею жар и услышал треск пламени, пожирающего соседний отсек. На время медитации его доспех был помещен в арморариум. Он вспомнил предбоевые клятвы, нанесенные на его наплечники и наголенники. Одна из клятв повторялась и на черной коже обнаженного тела воина:

Защищать слабых.

Она была написана на языке сигил, древнем языке Ноктюрна. Гека'тан родился из огня на этой дьявольской планете. Пламя не ослабляло его силы, а, наоборот, укрепляло. Он выбил дверь и зажмурился, когда огонь метнулся ему навстречу. Огненные языки быстро опали, как только выгорел весь кислород. До этого момента Гека'тан не двигался с места, и о том, что его коснулось пламя, напоминало лишь легкое покалывание на коже.

Перед ним был длинный коридор. Воздух дрожал от жара. Корабль снова встал на дыбы — до удара оставалось совсем немного. Он оглянулся на женщину.

Вокс рядом с ним ожил, прохрипев последние слова пилота:

— …падаем. Приготовиться… к удару. Храни… нас… Император.

Невозмутимый и спокойный даже перед лицом скорого и ужасного падения, Гека'тан нашел последнюю фразу любопытной. Она звучала почти как молитва.

Гудение двигателей перешло в визг. На несколько мгновений Гека'тан вспомнил… Крики, смерть, кровь. «Преисподняя наяву» — так сказал Гравий. Гека'тан пошатнулся — но не от слабости или усталости, а от воспоминаний о месте, где многие погибли и многие сбились с пути истинного.

Отец.

Неожиданно явившаяся мысль причиняла боль.

Вулкан был один. Один и в окружении. Они наступали. Он… он…

…тряхнул головой, отгоняя кошмар. Дым в отсеке и коридоре сгущался. Сквозь рев пламени Гека'тан услышал крики. Обреченный корабль входил в атмосферу слишком быстро и отвесно. Его борта содрогались в предчувствии последнего удара.

Внезапно изменившийся угол наклона свидетельствовал о том, что огненный полет подходит к концу. Впереди — трюм. Гека'тан был на полпути к нему, когда понял, что не успеет. Аркадез, если он еще жив, должен защитить других.

— Я иду, человек… — пробормотал он, разворачиваясь обратно к двери. По крайней мере одну жизнь он спасет.

Едва Гека'тан обхватил ее руками, «Грозовая птица» со страшной силой врезалась в землю, и мир взорвался, превратившись в огненный ад.

II

Ранее…

Персефия со страхом взглянула на своего хозяина.

На его груди лежала массивная, отделанная золотом кираса. На боку висел меч длиной и толщиной с ее руку. Тело закрывал доспех кобальтового цвета. Она увидела в глазах гиганта, пронизывающего ее взглядом, лишь холодный серый камень и снова уставилась в пол.

Легионес Астартес Бессмертного Императора, Его Ангелы Смерти — нет, не так — его Ангелы Смерти, были созданы, чтобы защищать человечество от опасностей, приходящих со звезд. Миллиарды миров, миллионы уживавшихся культур — теперь они ведут войну.

«Кто нас защитит от нас самих? — подумала Персефия, не поднимая глаз от сотрясающейся палубы. — И кто защитит нас от вас?»

Война была повсюду, или просто так казалось. В это Галактику заставили поверить пропагандисты, подстрекатели и вербовщики Имперской Армии. Где обещанная эра процветания и мира, ставшая возможной благодаря превосходящему всех и вся Империуму? В реальности Галактика раскололась.

Присоединиться к Императору, далекому и нематериальному существу — кто, кроме Его возлюбленных сынов видел Его? — или быть объявленным изменником. Еретиком.

Нет, опять не так.

Предпринималась масса усилий, чтобы доказать эмпирический факт: Император — не бог. Богов не существует.

Распространителей подобных идей и спорщиков теперь было не видно и не слышно. Идолопоклонство подлежало уничтожению — будущее за наукой и разумом, логика приведет человечество к вершинам. И все же слухи были.

А что другой, Хорус? Поджигатель войны, убийца планет, безжалостный демагог кровавого Крестового похода, тесно связанный со старой религией и прежней верой. Творец позорной и жестокой кампании на Исстваане. Ненавидимый и демонизируемый, он был чудовищем, существом из детских ночных кошмаров. Как легко дается падение сильным мира сего!

— Успокойся, — сказал кобальтовый гигант.

За ревом двигателей Персефия едва распознавала собственные мысли, уже не говоря о голосе. Но великан расслышал ее с такой легкостью, как если бы они вели вежливую беседу в тихой комнате. Его голос был подобен раскату грома.

— Мой господин?

— Я сказал, успокойся, — повторил гигант. На его нагруднике красовалась стилизованная литера «U». Округлый шлем с вокс-решеткой у рта и холодными темно-красными линзами висел на магнитном зажиме на бедре. Он выглядел грозно даже без полного комплекта оружия, хранящегося в специальном стеллаже. — Корабль, на котором ты летишь, — «Грозовая птица» — хотя теперь он не очень ее напоминает, выдерживал и не такие путешествия.

Персефия была сама покорность и раскаяние.

— Да, мой господин! Прошу прощения.

По-видимому, удовлетворенный, воин вновь откинулся на спинку сиденья, но не стал от этого менее пугающим. При каждом движении бионические приводы под его доспехом жужжали, выдавая старые ранения. Именно поэтому великана списали с фронта, и отчасти по этой причине его сопровождала Персефия. Когда-то она была летописцем, но после «Эдикта о роспуске» ее работа стала забытым воспоминанием. Война пришла в Галактику, и способности Персефии, как и остальных представителей человеческой расы, были брошены в ее топку.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 90
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?