Воспитание свободной личности в тоталитарную эпоху. Педагогика нового времени - Анатолий Ермолин

Как же, по мнению Монтессори, следует противостоять авторитаризму в педагогике?

«Наш долг по отношению к ребенку при всяком случае заключается в том, чтобы помогать ему овладевать полезными действиями, каких природа требует от него. Мать, кормящая своего ребенка и не делающая никаких шагов, чтобы научить его самостоятельно держать ложку и отыскивать ею рот… такая мать поступает неправильно. Она оскорбляет основы человеческого достоинства в своем ребенке, она с ним обращается как с куклой, а между тем это – человек, вверенный природою ее попечениям»[15].

Главное в методе Монтессори можно выразить двумя фразами. Его философия отражена в призыве: «О, Господи, помоги нам вникнуть в секрет детства, чтобы мы могли знать ребенка, любить и служить ему в соответствии с законами Твоей справедливости и следовать Твоей Воле!»[16] А о технологиях воспитания говорит девиз школы Монтессори: «Помоги мне сделать это самому».

Одним сказанное может показаться очередной декларацией. Другим – ключом к управлению детским коллективом. Пока мы как педагоги не предложим детям или молодым людям интересную для них деятельность, никакие приемы, слова и технологии не сделают нас эффективными воспитателями. Почему Скаутское движение в 2007 г. отметило свою сотую годовщину и при этом до сих пор остается одной из самых эффективных педагогических систем на планете? Потому что оно сумело предложить то, чем бредят все нормальные мальчишки и девчонки – приключения, походы, жизнь на природе. Все обучающие и развивающие «примочки» скаутов – это вагоны в составе развития личности, локомотивом которого является естественный мотив ребенка к освоению мира и путешествиям.

Надо отдать должное и Макаренко. Развитие его коммун было привязано к производственной деятельности. Только все достижения Антона Семеновича лежат не в русле воспитания работника коммунистического труда (построение коммунизма не может быть внутренним мотивом для подростка), а в умелой организации производственной жизни детского коллектива, каждый из членов которого был не винтиком в изобретенной Макаренко системе, а творцом, прорабом, менеджером, лично заинтересованным в эффективности всего производственного процесса.

Скучая вместе с нами на пришкольных участках, наши учителя – так же как и мы, ученики – отбывали трудовую повинность, как бы следуя учению Макаренко, не осознавая, что воспитывает не принудительный физический труд летней практики, а внутренний драйв ребенка к осознанной им лично, имеющей персональную конечную цель деятельности.

«Давая коммунару высокую квалификацию, связанную со средним образованием, мы в то же время сообщаем ему многие и разнообразные качества хозяина»[17], – подчеркивает Антон Семенович.

Трудовое, а по сути – предпринимательское воспитание в коммуне Макаренко было истолковано в советской педагогике как «производственно-профессиональная деятельность». По моему мнению, этот термин похоронил всю глубину идеи Макаренко. Он учил своих воспитанников не производству и не профессиональной деятельности, а менеджменту и эффективной организации труда на бизнес-предприятии. Судите сами – цитирую Антона Семеновича:

«Я понимал, что суть не в том, с чего начинать, а в логике производства, основанного на последних данных, а таковыми являются разделение труда и план.

Для непроизводственника трудно понять, что такое план на производстве. План заключался не в том, сколько надо сделать столов и стульев. План – это тонкое кружево норм и отношений (курсив мой. – А.Е.). Это кружево всяких деталей, это кружево всяких частей, движение от станка к станку. Нужно предусмотреть и приспособление качества материала, подачу материала, выдачу инструмента, его заточку, его пополнение и, наконец, контрольные требования, а в хорошем производстве контроль – это также набор всяких приспособлений, норм и условий. Это – сложнейшее “оборудование” человеческой деятельности. И на таком “оборудовании” нужно воспитывать наших граждан»[18].

Опытный воспитатель, видя, как нежелательная с педагогической точки зрения деятельность захватывает детские души и начинает управлять внутригрупповой динамикой, никогда не пойдет по пути запрета. Не зря лучшие командиры, которых я встречал на своем воинском пути, особенно из числа тех, кто управлял сложными офицерскими коллективами, хорошо знали глубокий смысл, казалось бы, легкомысленной шутки: «Не можешь предотвратить? Возглавь!»

Государственные школы обычно очень похожи на национальные политические системы, в которых они существуют. Особенно по степени свободы и закрытости в прямом и переносном смыслах.

«Открытые двери» – один из главных принципов педагогической системы Марии Монтессори: «Наши дети свободно перемещаются из комнаты в комнату, попадая туда, где занимаются более старшие. В занятия обычной школы это внесло бы ужасный беспорядок. Представим: четверо-пятеро учителей, до предела напрягающих свой голос, пытающихся что-то объяснить, сказать, одернуть. И каково детям разобраться в том, что хочет сказать им учитель. Все понимают, что двери в обычной школе надо держать закрытыми: ведь если детям, которые все время скучают, дать свободу, они исчезнут (курсив мой. – А.Е.) – пойдут гулять по улицам или бродить по саду, и учитель может оказаться в одиночестве»[19].

Это достаточно общая декларация, и Монтессори можно было бы легко уличить в демагогии, если бы свои заявления она не подтверждала технологиями и практическим опытом.

«Каковы следствия такой свободы, где у детей не только свобода выбора, но и свобода передвижения? Проводя многочисленные эксперименты, мы заметили, что в ситуации свободы ребенок ищет и занимает по своему желанию какое-то определенное место. Видимо, в натуре человека потребность к собственному дому, прибежищу. “Мне нужно хоть немного места, чтобы назвать его своим”. Поэтому в наших школах есть маленькие стенные шкафчики, где у каждого ребенка свой ящичек, в котором он может хранить, что ему хочется»[20].

А ведь именно с таких шкафчиков и начинается одна из основных свобод демократического общества – «прайвеси» (privacy), право быть оставленным в покое.