Вернуть жену - Дина Данич

подтвердить то, во что я и так тогда верил? Мне, знаешь ли, было непросто принять тот факт, что ты была с кем-то другим.

- Я не была!

- Ты права. Не была. Но ты не сказала ни слова против.

- Тебе достаточно было спросить об этом, а не накидываться на меня с обвинениями! А оправдываться и пытаться доказать свою верность… Знаешь, это унизительно. Я ничего плохого не сделала.

- Да, Ася, ты права. Не сделала. Я многое испортил и много в чем ошибся. Но это не значит, что мы не может быть вместе.

- Такая самоуверенность, - едко выплевываю. - Все должно быть по-твоему? Захотел избавиться от жены - пусть найдет себе другое занятие, захотел вернуть - пусть теперь дома сидит и ждет тебя после любовниц.

- Я прошу тебя дать мне шанс. Потому что ты нужна мне, понимаешь?

- Нужна… Если дело в деньгах или контракте…

- Да хватит уже про это! - злится Казаев. - Ты нужна мне, потому что я люблю тебя, ясно? Я все эти месяцы, как безумец искал тебя, не трогал ничего в доме, потому что ждал, что ты вернешься. 

- Дом, в который ты привел другую женщину, - я не щажу его. Зачем? Он ведь меня не щадил. А мне и правда больно. 

Амиран хмурится.

- О чем ты? Там никого не было.

Вот, а чего я, собственно, ждала? Что он скажет правду?

Отворачиваюсь, глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться. Не выйдет у нас ничего. Нет между нами доверия. Больше нет.

-  Я знаю, что это не так. Ты продолжаешь врать, Амиран. Так что хватит. Между нами все кончено. Да, сыну нас общий. И я не стану запрещать тебе с ним видеться. Но не рассчитывай, что наш брак будет настоящим. Можешь продолжать и дальше шпилить своих любовниц, даже не скрываясь.

Ревность вопреки всякой логике жалит меня, словно ядовитая змея. Мне бы очень хотелось, чтобы муж и правда любил меня. Но когда я ждала этих слов от него, он лишь снисходительно принимал мои признания. А теперь… Теперь уже поздно. 

Поезд ушел.

- 25 Ася -

Дни сменяют друг друга. Каждый день я сцеживаю молоко, стараюсь сохранить лактацию и навещаю своего малыша. Амиран тоже приезжает. Больше мы не касаемся темы прошлого. Муж обычно довольно задумчив, со мной перебрасывается всего парой фраз про самочувствие, не более.

Никого из рожениц не оставляют здесь так долго, но Казаеву удается договориться, и все это время я живу в палате. Так проще проводить время с сыном. И за то, что муж устроил это, я очень благодарна.

Рамиль потихоньку набирает вес. С каждым днем мой мальчик все больше крепнет. 

Я жду-не дождусь, когда смогу уже взять мою кроху на руки. 

Но сегодня, когда прихожу, кювез оказывается пустым. Паника мгнвоенно отравляет каждую клеточку. Нервно озираюсь в поисках хоть кого-то. Почему моего сына нет?!

В этот момент в дверях замечаю Амирана. Он кажется невыспавшимся, но все это отходит на задний план сейчас. Муж уже идет ко мне, когда:

- Ася, поздравляю, - подходит дежурный врач.

- С чем? Где Рамиль?

- Вашего малыша перевели. 

Ноги слабеют, и грудь сдавливает уже не так сильно.

- Куда его перевели? - жестко спрашивает Амиран.

- В детское отделение. Параметры стабильные, он может уже дышать сам…

Она говорит еще много умных слов, но все что я запоминаю - дышит сам.

Сам! Мой малыш справился!

Что я падаю, понимаю только когда меня подхватывает муж. Утыкаюсь ему в грудь и плачу в голос.

- Ты слышал? Слышал? - твержу без остановки. - Он справился!

- Конечно, справился, Ась. Он же наш. Он боец.

Сейчас я не сопротивляюсь этому “наш”. Я даже рада, что мне есть с кем разделить эту радость. 

- Вы можете навестить сына, - тактично вмешивается дежурный врач. - На втором этаже, возле лифтов направо.

Амиран берет меня за руку, ведет за собой. И в этот момент я ему благодарна, что он рядом. Потому что мои эмоции делают меня безвольной и слабой. Так долго я этого ждала…

Когда в первый раз беру Рамиля на руки, мне кажется, сердце у меня остановится. Так сильно оно бьется. Растерянно смотрю в глазки сына, такие же красивые, как у его отца. Тот стоит рядом, молча разглядывает на нас с сыном, и внутри что-то отзывается на этот его взгляд. Я бы очень хотела, чтобы мы смогли стать семьей. Но обида на мужа слишком глубоко во мне сидит. Я боюсь снова обжечься, боюсь довериться ему. 

- Такой маленький, - шепчу, разглядывая сына. 

Амиран подходит ближе, улыбается и осторожно прикасается к малышу, гладя его по щечке.

- Настоящий Казаев.

В его голосе слышится такая гордость, что я не сдерживаюсь, усмехаюсь. Мужчины. Они неисправимы. 

- У него твои глаза, - неожиданно говорит муж.

- А мне кажется, твои.

Разглядываем кроху, а тот будто понимает это и начинает кряхтеть. Тут же подходит медсестра, проверяет его и говорит, что сын просто хочет есть. Пора кормить.

- Молоко есть?

- Да, я сегодня как раз сцедила, - растерянно говорю.

- Попробуйте так, приложите к груди. 

Меня проводят в специальную комнату, показывают, как правильно держать малыша. Я старательно все выполняю, но с первого раза у Рамиля не выходит, и только когда он, наконец, берет грудь поднимаю взгляд, а там - муж. Стоит в дверях и смотрит так, словно… Смущаюсь и опускаю глаза. Вопреки моим страхам Рамиль не отказывается от груди, исправно сосет и похоже даже едва слышно рычит. Пытаюсь сосредоточиться на нем, но чувствую, как горит лицо под взглядом мужа.