Искупи мои грехи - Дарья Гроссман

Вещи…. У меня только рюкзак, с которым я сюда прибыла. Все, что надарил демон пусть здесь и остается, мне ничего не нужно. Все мысли занимало только возвращение домой и это до краев переполняло сердце радостью.

Я уложила волосы, немного подкрасилась, одолженной у Фатимы косметикой, надела маленькое черное платье, которое привезла с собой, ну и туфли, которые мне принесла Райана, красивые такие черные лодочки.

Мы распрощались с Фатимой, Ксю и Лерой, но никто, не грустил особо об этом. Обменялись предварительно координатами, может, встретимся еще.

И вот мы все такие радостные собрались в Северном зале. Я очень нервничала, как ни как целый год дома не была. Щеки раскраснелись, глаза блестели в предвкушении, с губ не желала сходить улыбка. Вошел демон, и я все-таки смогла ее укротить.

— Благодарю за исправное служение, — прозвучал его ровный холодный тон и все как-то поежились, но энтузиазма не поубавилось.

Он стал подходить к каждой девушке по очереди, взмахивать пред той рукой и она исчезала в огне. Очередь дошла до меня, ладони вспотели от волнения и… он пропустил меня, продолжая отправлять остальных. Когда кроме нас двоих никого не осталось, Риэль подошел и взял меня за руку. Я уже хотела взорваться гневной тирадой, но сразу остыла после его слов.

— Я просто хочу проводить тебя, — сказал он, и нас охватило пламя. Мы перенеслись ко мне домой.

Хотя нет, не ко мне. Рюкзак выпал у меня из рук.

— Паша! — воскликнула я и уже хотела рвануть к нему, но меня удержала рука демона.

— Он нас не видит, — сказал Риэль.

Я застыла. И правда. Паша и его друг Виктор абсолютно не среагировали на наше внезапное появление в комнате и моё восклицание.

— Зачем… — уже хотела спросить я, как меня оборвала фраза Виктора.

— Сегодня же твоя любимая возвращается, — с сарказмом сказал он. — Не вижу вселенской радости, — на его лице играла гаденькая ухмылка.

Павел скривился.

— Даже не знаю, продолжать эти отношения или нет. Понятия не имею, как я выдержал с ней два года, наверно потому что встречался с еще двумя параллельно, хоть какое-то отвлечение. И сейчас одна на шее, одна по телефону сутками наседает, еще и эта сегодня вернется, оставалась бы уже в Аду, там ей и место с ее пришарахнутым характером. Поначалу это было весело, но быстро насточертело. Я люблю покладистых, а она как репейник.

Виктор рассмеялся со слов друга. Я отрицательно покачала головой — это все не правда! Это все… зло посмотрела на демона.

— Это не правда, это ты все подстроил! — воскликнула я и попыталась выдернуть руку из его хватки.

На лице демона было печальное выражение лица, как будто он сожалел обо все происходящем.

— Присмотрись, — сказал он. Я снова перевела взгляд на двух мужчин, которые продолжали ржать, вместе отпуская шуточки в мой адрес.

По моей щеке скатилась первая слеза, вторая… Правда… С груди вырвался судорожный вздох, я прикрыла рот рукой и зарыдала. Сердце рассыпалось на куски растоптанное тем человеком, которого я любила и боготворила, а оказалось вон оно как…. Было невыносимо больно, казалось, что внутри все рвется на части. Я стала оседать на пол и уже не слышала, о чем говорили мгновенно ставшие мне чужими люди. Меня подхватил демон и взял на руки.

— Я хочу домой, — прорыдала я. Вспыхнул огонь, ослепляя своим свечением, и все мои мысли сосредоточились на одном: "ДОМОЙ".

Глава 24

Резко стало очень холодно. Я открыла глаза и сразу же закрыла, ослепленная ярким сиянием снега. Что за черт?!

— Я сказала домой! — прокричала я. Нервы сдавали, спрыгнула с рук демона.

— Тебе надо остыть, успокоиться, — сказал Авриэль.

Боль в груди стала сменяться злостью на демона — это он во всем виноват!!!

— Да что ты вообще можешь знать о том, что мне надо! Ты знаешь, как мне сейчас больно?! — воскликнула я, пристально глядя ему в глаза и застыла в полной растерянности. — Ты знаешь… — сама же и ответила на свой вопрос, только уже шепотом. Ему не надо было говорить, я и так прочитала все в его глазах, по его позе, мимике, презрительной ухмылке, скривившей его красивые чувственные губы.

Демоны не умеют любить…. Бракованная душа и то, хорошо если есть. Странно, а откуда он тогда знает? Показалось? Я пристальнее всмотрелась ему в глаза — нет, не показалось.

— Все увидела? — ровным тоном спросил он.

Я переступила с ноги на ногу и зябко обняла себя за плечи. Все таки легкое платье не одежда для минус двадцати.

— Отпусти меня домой, — попросила охрипшим голосом. Весь адреналин спал, и я стала стремительно замерзать, чувствуя, как коченеет каждая клеточка.

Демон окинул моё дрожащее тело пристальным взглядом и сложил руки на груди одетой в тонкую льняную рубашку. Ему хорошо, он-то не мерзнет.

Прошла мучительно долгая минута, но я так и не услышала ответа на свою просьбу.

— Я же уплатила долг, я свободна и имею право вернуться домой, — я еле выговаривала слова из-за того, что зубы неустанно стучали друг о друга.

В глазах демона мелькнуло веселье, и его губы дрогнули в легкой ухмылке. Я понимала, что сделала промах, сказав"…имею право…", ни хрена я не имела! Да, долг уплачен, я свободна хоть на все четыре стороны, если так можно выразиться, находясь на вершине горы в нескольких тысячам метров над уровнем моря. Имею право…. Едва сдержала нахлынувшие эмоции, чтоб не заплакать и не засмеяться одновременно, все зависело от доброй воли этого изверга!

Вопросительно посмотрела на свой единственный шанс к спасению, но тот стоял как изваяние, молча наблюдая за мной. Ни тебе волшебного взмаха рукой, ни тебе маленького огонька для переноса. В душе что-то сжалось от осознания безысходности своего положения, и тут же по телу расплылось полное умиротворение. Что ж, со своей задачей я справилась, все в моей семье остались живы, здоровы и, на что я надеялась, — счастливы. А моего счастья уже нет, мне уже нечего терять. Только одна пустота, которая образовалась в груди, после увиденного и услышанного несколько минут назад.

Слегка улыбнулась, безвольно опустив руки вдоль тела. В общем, замерзнуть не такая уж и плохая смерть, — подумала я. Прикрыла веки и опустилась на снег, вытянувшись во все свои метр шестьдесят. Кожу обдало жгучим холодом, пронзая каждую клеточку тела тысячами иголок, судорожно вздохнула и сжала пальцами подол платья, чтоб сдержать рвущийся из груди крик. В голове лихорадочно крутилась одна мысль: «Долго ли