Катилось колечко на снежное крылечко - Алина Кускова

— Верю, — кивнула Наташа, пристально глядя на мать. — На плохое ты не способна, мамуль. Только я сомневаюсь…

— Не сомневайся! Ему нравится то, что я пишу!

— Надеюсь, не стихами?.. Типа «Я вам пишу, чего же боле…»

— Моя девочка обожает классику! — всплеснула руками Ольга Николаевна и обняла дочь.

— Всего должно быть в меру, мам. И стихов тоже.

Наташа удобнее устроилась за ноутбуком.

— Ну, — сказала она, глядя на фотографию Сержа, — вот ты какой, северный олень! Что бы тебе написать-то…

— Напиши ему что-нибудь хорошее! — попросила Ольга Николаевна.

— Сейчас, разбежалась, — прошептала Наташа и принялась стучать по клавиатуре.

— Ты что-то в последнее время стал засиживаться за ноутбуком, бать.

— Сейчас, сейчас, — засуетился Вениамин Петрович. — Идем уже ужинать, ты разогревай пока.

Но Сергей не ушел, он встал за спиной отца и проследил, чем же его старик занимается. Каково же было его удивление, когда он понял, что батя сидит вовсе не на своем садово-огородном сайте. Всплывающие окна с обнаженными красотками, призывные предложения об отношениях и близких встречах, трогательные опусы о поисках своей второй половинки прямо указывали на то, что его отец с кем-то увлеченно переписывается на сайте знакомств. На сайте знакомств!

— А что, — вслух сказал Сергей, — тебе давно пора жениться.

— Ты не ушел?! — как-то растерялся отец.

— Да ладно тебе, бать, чего скрывать-то? Надеюсь, ты хоть выбираешь из троих-пятерых, а не ограничиваешься одной красоткой?

— Ты не прав, сын. Она красавица!

— Одна все-таки, а ты однолюб.

— Я?!

Голос Вениамина Петровича дрогнул. Он понял, что сейчас или никогда нужно признаться сыну в том, что он проводил операцию под кодовым названием… вот леший… забыл, как операцию назвал. Да хотя бы так: «Женитьба сына» — простенько и со вкусом.

— Ты, а кто же еще?

— Ты.

— Что я?

— Сын, — Вениамин Петрович встал, заложил руки за спину и принялся ходить из одного конца комнаты в другой, — придет время, и я уйду…

— К этой красавице? — Сергей кивнул на монитор. — Если у нее нет своей жилплощади, то приводи ее к нам. Я сделаю все для того, чтобы ужиться с вами.

— Я уйду навсегда!

Вениамин Петрович остановился перед сыном и схватился за сердце.

— Ты что, бать, заболел?!

— Одиночество страшная вещь, сынок, — трагически произнес Вениамин Петрович и обнял Сергея.

— Я тебя понимаю, — ответил тот.

— Когда я уйду, ты не должен оставаться один!

— Не останусь, ладно. Заведу себе кота.

— Кота?! — обомлел Вениамин Петрович. — Кота?! Это все, на что ты способен?!

— Хорошо, — не понял тот, — тогда возьму на воспитание собаку. Ротвейлера. Лады?

— Чему я тебя учил все эти годы? — простонал Вениамин Петрович и схватился за голову. — Детей нужно воспитывать и заводить, а не котов и собак!

— Детей?! — искренне изумился Сергей. — От кого?

— Вот! — обрадовался Вениамин Петрович. — Вот это и есть ключевой момент нашей истины!

— Какой? — подозрительно посмотрел на него сын.

— Не от кого! — радостно развел руками батя.

— И что?

— А то, — Вениамин Петрович кивнул на экран монитора, — я тебе ее нашел!

— Кого — ее?

— Мать твоих детей!

— Мать моих детей? Где?

— На сайте! Знакомств! Умная девочка, классиков читает!

— Читает? — обомлел Сергей. — Это хорошо, некоторые в наше время уже и буквы забыли…

— И вышивает крестиком! И вяжет, и ткет, и… да она все делает! Такая разносторонняя личность!

— Можно на нее посмотреть? — прищурился Сергей.

— А то, — важно изрек Вениамин Петрович и сел за ноутбук. — Сейчас я покажу ее фотографию.

То, что увидел Сергей, не поддавалось никакому нормальному, разумному объяснению.

— Меня посадят за педофилию.

— Это она в ранней молодости, Сережка, не дрейфь. Смотри зато, какой проникновенный взгляд!

— Ага, как у гестаповца из старых фильмов. Если это ранняя, то сколько ей сейчас?

— Чуть меньше, чем тебе, сын. Что, наша девка-то хороша?!

— Наша?!

— Твоя! Мать твою! Садись и напиши ей что-нибудь хорошее. Прозу и поэзию мы уже обсудили.

— Хорошее?

Сергей сел за ноутбук и уставился на фотографию юной Наташи-Аллочки.

— Имя у нее дурацкое.

— Аллочка тебе не нравится?! — удивился отец. — А какое по душе?

— Наташа, например, — пробурчал Сергей, понимая, что отец от него не отстанет.

С другой стороны, он взрослый мужчина и сам себе хозяин. Но что-то не давало ему просто взять и захлопнуть крышку ноутбука. Что-то толкало его вступить в переписку со странной девчонкой с кривыми коленками, вздернутым носом и огромными глазищами. А что он теряет? Ничего. Зато батя успокоится. Едва Сергей занес руку над клавиатурой, как в уголке замелькало новое письмо.

— Это она, — обрадовался Вениамин Петрович. — Видишь, пишет тебе, ей уже не терпится!

— Ей уже не терпится в загс, — пробурчал Сергей. — Бать, надеюсь, ты не обещал ей от моего имени жениться?

— До серьезных отношений, — признался Вениамин Петрович, — у нас еще не дошло. Мы на этапе конфетно-букетного периода. Ты поздравь ее с наступающим Новым годом, сын.

— Ага, сейчас, как поздравлю, — прошептал Сергей и что-то настучал.

Его совесть в ужасе закрыла глаза и демонстративно отвернулась.

Наташа сидела и тупо разглядывала послание от привлекательного незнакомца по имени Серж. «Привет, крошка! Любуюсь твоей фотографией, отлично выглядишь. Коленки у тебя красивые, они такие, такие… кривые». Наташа посмотрела на свои колени. Чего придирается, колени как колени. Ей захотелось настучать что-то на вроде того — сам дурак, но она сдержалась. Все-таки мамин протеже, та так долго искала его на просторах сайта знакомств. И она продолжила читать. «А взгляд у тебя такой, такой… прожигающий насквозь, никакой бронежилет не выдержит». Наташа поправила жилет, надетый поверх блузки, и огляделась. Он что, подглядывал за ней с балкона? Ей вновь пришлось сдерживаться. «Куцые косички — моя самая любимая прическа у девушек». Наташа поправила волосы. Нет, он не подглядывал, косички она не носила еще со школьных времен. Но каков нахал! И что себе позволяет?! С другой стороны, достойный ответ на ее письмо, где она издевательски умилялась его брутальным образом.