Высоко над страхом - Людмила Мартова

Не говоря ни слова и приготовив ужин, она налила Корсакову чаю и, сославшись на головную боль, легла на диван, отвернувшись к стене. В прихожей стояли ее собранные чемоданы. Покосившись на Риту, Иван тоже улегся спать пораньше. Перед дальней дорогой следовало выспаться.

Телефонный звонок раздался так внезапно, что Корсаков даже не понял, наяву или во сне это происходит. Схватив с тумбочки телефон, он первым делом посмотрел, сколько времени. На экране высвечивалось начало четвертого — самый темный, мистический, ужасный час, полный страха. Час луны. Звонок в такое время не мог предвещать ничего хорошего.

Завозилась, заворочалась у стены Рита. Приподнялась на локте, посмотрела на Ивана, в глазах, затуманенных сном, немой вопрос. Даже не поняв, кто звонит, он вообще всегда плохо соображал спросонья, Иван нажал кнопку и хрипло сказал:

— Да. Корсаков. Слушаю. Говорите.

— Михалыч, — в трубке бился голос главного инженера, но какой-то не такой, как всегда. Тонкий, словно осипший. — Приезжай в порт, Михалыч. Беда у нас.

— Николай Петрович, что случилось-то? — спросил Иван и, не дожидаясь ответа, вскочил с дивана и начал натягивать джинсы, путаясь в штанинах.

— Пожар в порту. Большой. Мы уже пожарных вызвали, ты не думай. — Он немного помолчал и добавил, словно нехотя: — И полицию.

— Полицию? — Иван перестал одеваться и замер, предчувствуя ужасное. — Николай Петрович, ты уж говори все до конца. Что, пожар-то с жертвами?

— Да.

— Кто? — Сердце билось в груди неровными толчками, разгоняя ставшую чужой кровь.

— Гришка Маргулис.

Пожар начался в два часа ночи в одном из доков, который был пустым. Обычно стоящая там баржа оказалась на плановом ремонте. С одной стороны, это можно было считать везением, потому что, пострадай баржа, и убытки были бы огромными. С другой стороны, безопасность всего имущества и всех помещений порта была застрахована, поэтому, пусть и изрядно помучившись, но Иван выбил бы свои деньги со страховой компании. А так было совершенно непонятно, по какой причине мог начаться пожар в пустом доке, в котором уже несколько месяцев никого не было.

— Может, тут прятали что? — спросил Иван главного инженера, когда тот в очередной раз вышел на лестницу покурить, подальше от глаз и ушей снующих по офисному корпусу порта полицейских.

— Да что там спрячешь, Михалыч? — Николай Петрович Большаков, главный инженер, мужик крепкий и основательный, вполне оправдывающий внешне свою фамилию, проработавший в порту два десятка лет и считающийся классным специалистом, даже рукой махнул от отчаяния. — Это ж док. Ни условий, ничего. Штапели пустующие…

— А может, кто-нибудь из работяг там выпивать засел?

— Зачем? В неотапливаемом помещении?

— Ну, я не знаю, может, от ветра прятались. — Иван пожал плечами.

— Можно подумать, у нас выпить негде, — в сердцах сказал Большаков. От волнения сигарета в его крепких мужицких пальцах сломалась, пахнущее табаком крошево просыпалось на лестничную площадку. Главный инженер крякнул, затушил бесполезную сигарету в стоящей в углу пепельнице и тут же закурил новую. — Да и чего б они стали пить-то в два часа ночи.

— Да, в порту никому делать нечего в два часа ночи, — философски заметил Иван. — Сторожа-то, кстати, что говорят?

— Да ничего они не говорят. Один пьяный в хлам. Второй территорию в полночь обошел и спать завалился. Разит от него тоже, как от винной бочки. Вот и весь сказ.

— Погоди, Николай Петрович, нам разобраться надо. — Иван крепко потер свой коротко стриженный затылок. — Вот что делал Гришка Маргулис в пустом доке? Зачем его туда могло понести?

— Да не знаю я, — чуть ли не простонал Большаков. — В шесть часов я домой ушел. И все ребята ушли.

— А ты Маргулиса вчера видел?

— Видел. Но это еще днем было.

Их разговор был прерван полицейским, тоже вышедшим на лестницу с сигаретой. Получасом раньше он представился Корсакову майором Хохловым из районного управления внутренних дел.

— Скажите-ка мне, Иван Михайлович, — обратился он к Корсакову. — А что ваш погибший сотрудник мог делать ночью в порту?

— Вот и мы голову ломаем, — вздохнул Иван. — В том-то и дело, товарищ майор, что нечего ему тут было делать. Совершенно.

— А может быть, он находился в неприязненных отношениях с кем-нибудь из сотрудников?

Иван заколебался, вспомнив недавнюю драку с Ромкой Новиковым. Вряд ли она могла иметь отношение к загадочной смерти Маргулиса и к пожару. Вот так брякнешь не подумав, а парня подозревать начнут. А он вроде как неплохой. Задиристый просто. Майор заметил чуть уловимую паузу, после которой Иван покачал головой, мол, нет, не было ничего подобного, но настаивать не стал.

— А в личной жизни у него все в порядке было? Я семью имею в виду?

— Да я как-то не успел у него особо семьей поинтересоваться. Знаю, что женат Гришка был довольно давно. Детей у него трое. Сын в старших классах уже, а девчонки еще маленькие, погодки, одна в первом классе, вторая в детском саду. Как теперь Галя с ними сама справится? — Ивана вдруг накрыла вся трагичность Гришкиной смерти. Вот только вчера ходил здоровяк Маргулис по земле, ел, пил, смеялся, с нежностью рассказывал о дочках, гордился успехами сына, а сейчас нет его, совсем нет. И дети сиротами остались. Он тяжело, со свистом, втянул воздух сквозь крепко стиснутые зубы.

— Ну, Гале-то мы поможем, — успокаивающе сказал Большаков и протянул руку, чтобы потрепать директора по плечу, но в последний момент устыдился своего жеста и руку опустил.

— Так, Иван Михайлович, вы, пожалуйста, будьте постоянно на связи, — попросил майор, докурив. — И, само собой, из города не уезжайте, пожалуйста, никуда до особого разрешения. Договорились?

— Ой, я же завтра, то есть уже сегодня, собирался в Питер уезжать, — спохватился Иван. — У меня там у друга жена заболела, нужно помочь.

— Вы уж воздержитесь. — Голос майора стал более сухим и требовательным. — Пусть кто-нибудь другой поможет. Мне бы не хотелось оформлять свой запрет официально и брать с вас подписку о невыезде, но порт ваш и сотрудник погибший тоже ваш. А у него, между прочим, голова проломлена.

— Как? — ошарашенно спросил Иван, у которого не хватило духу посмотреть на мертвого Гришку. — Я думал, он в огне сгорел.

— Нет, источник возгорания был внутри, а тело Григория Маргулиса было найдено снаружи помещения, — все тем же сухим, официальным тоном сказал майор. — И, как уверяет наш эксперт, смерть наступила от того, что кто-то ударил его тяжелым предметом по голове. Убийство тут у вас, Иван Михайлович. Так что из города попрошу не уезжать.