История от Джона - Наталья Табышкина

Стен снова плакал, ему было очень больно вспоминать слова Стива о том, что он больше ему не брат. Все присутствующие понимали, что со Стивом что-то не то, его как будто подменили. В этом разговоре Стен рассказал, чем мы занимались все это время и что они подслушали разговор, и подозревали таинственного человека по прозвищу «профессор», но сомнения ушли и теперь они не знают, кто это был.

Профессор не то, что был в негодовании, он впредь, запретил искать правду про этот амулет и волшебницу.

Прошло около часа, профессор всё негодовал, когда сквозь стекло и шторы прилетел странный шарик, он разорвался и получилась четкая картинка, там был тот самый «профессор».

— У нас новость неприятная, озеро красное вышло из берега, и оно подходит очень быстро, три сантиметра уже в высоту, — с ужасом отчитался.

— Шесть, — кто-то крикнул в дали.

Шарик исчез, наступила тишина.

— Надеюсь со Стивом все в порядке. Так сидите все здесь, и попытайтесь Джона вытащить из-под кровати, — приказал Алан и ушел.

***

Профессор Алан Морох пошел вниз и уже на первом этаже была вода по щиколотку, взрослому человеку.

— Вода поднимается очень быстро, и есть подозрение, что это не просто дождь, — сообщил отец Снежаны.

— То есть, что значит не простой? — Осерчал и сурово глянул на профессора.

— Его кто-то наслал, с помощью черной магией. И тот, кто это сделал, явно не ученик, сил не хватило бы.

— Надо поставить защитный барьер, иначе вода попадет в школу и если тот, кто это сделал с нами, то мы можем утонуть вместе с ним, — сказала Снежана, спокойно и не показывая волнения.

На неё удивленно смотрел Алан, но когда вспоминал кто ее отец и про то, что он ее всему этому научил, все удивление проходило.

— Милая, у нас сил не хватит, преподавателей не так много которые умеют блокировать эти чары, даже если объединить учеников всех, всё равно не хватит, — объяснил папа Снежаны.

— Я знаю, как обезвредить чары, — послышался голос Стива.

Он шел по улице, под сильным проливным дождём.

— Есть одно заклинание, его надо попробовать — интинкулариадо.

— Это очень сильное заклинание, мы не сможем его использовать. — Начал протестовать «профессор», до тех пор пока не глянул, что уже по колено стоит в воде, а ребята по живот, из-за роста.

— Снежна, ты поможешь мне? — Спросил Стив, — я знаю твою колдовскую силу и если мы объединимся, то нам сил хватит.

— Помогу, — прошептала девочка, — я с тобой и в огонь и в воду.

— Ага, — буркнул Алан, — а тушить и вылавливать, придётся профессорам, — решил пошутить над словами.

— Поверьте профессор, Алан, нашей силы должно хватить, — попыталась убедить.

— Не было не одного ученика с такой огромной колдовской силы как у вас ребята, а верю в вас, — улыбнулся, пытаясь скрыть панику.

Ребята вышли на крыльцо и направили палочки в сторону неба.

— Я вам тоже помогу, — спустившись на первый этаж, сказал я, глядя на Стива и Снежану.

— Хорошо, — согласился Стив.

— Интинкулариадо, — прошептали мы, и из наших палочек, полетел белый луч в небо.

Ребята резко почувствовали слабостью в теле, но сопротивлялись с ней до последнего, пока весь мир не перекосился и стал черным. Веки закрылись, тела рухнули в воду, не чувствуя, как вода попадает в нос и в лёгкие.

Обездвиженные тела, профессора быстро стали вытаскивать из воды.

— Они такие храбрые и сильные волшебники, — говорил в темноте Алан.

Веки тяжёлые и не хотели открывать, они, будто склеились. Вокруг была темнота и усопшая тишь.

С огромным трудом, я открыл глаза. Все было мутным и вертелось, голова раскалывались.

— Где я? — Шепча, обессиленно спросил я.

Подошла мама и папа, они были взволнованы.

— Ты в лазарете, не бойся, — ответил папа, поправляя одеяло.

— Где Стив? — Поинтересовался сразу же я.

Родители сильно побелели, мама стала паниковать, отец стал серьёзным, и заходил, с одной стороны, в другую. Я попытался найти в себе силы, чтоб присесть. Когда с трудом сел и глянул случайно не стену, меня пробил ужас. Мне некогда не было столь страшно, по моей коже пробежался жуткий холод.

— Мам, это правда, что написано на стене? — Спросил я, взяв свою панику в руки.

Она промолчала, из её глаз потекли ручьями слёзы. Мне было очень жалко маму, она переживала за своего сына, которого она любила всем своим сердцем.

— Да, Джон, это правда. Его похитили, кто это сделал, я не знаю, — признался Алан, — но это не «профессор», Сразу же пометил, выделив это интонацией.

Я сидел и смотрел на надпись, написанную чёрной краской:

Стив у меня, если хотите его спасти, найдите меня.

Ваш оборотень.

Все присутствующие молчали. Мама всхлипывала в углу комнаты, отец стоял около моей койки.

— Я не понимаю, для чего ему Стив, ведь он даже не родной сын директора, если похитили бы меня, или близнецов, тогда понятно, они родные, — рассуждал вслух я и не как не мог понять, в чём заключается похищение Стива.

Мама и папа с шоком смотрели на меня, они не понимали, откуда у меня такие мысли как у детектива.

— Не смей такое говорить, — пытаясь не переходить на крик сказала мама, пытаясь не показать, как дрожит её голос, — я и так переживаю за Стива, не говори так больше не когда, — взмолилась мама, — для меня нет, не родных, не приёмных, я всех шестерых вас люблю одинаково.

— Надо подумать, где он его может прятать, — продолжал рассуждать я, не замечая слов матери.

— У тебя есть предположения? — Заинтриговано спросил отец, сделав вид, что не заметил трогательную речь своей жены.

На какое-то время настигла тишина, за время обдумай, я уже набрался сил и встав с койки, стал расхаживать, думая и предполагая, чтоб потом, огласить свои мысли.

— В дупло я не уверен, что он пойдёт, — задумчиво пробубнил, — но куда же он может пойти? — Спросил, бубня себе под нос я.

— Куда пойдёт? Что за дупло? — Сразу же спросила мама вопрос за вопросом, глянул на меня удивлёнными глазами.

— Я сейчас всё тебе с папой покажу и расскажу.

Мы пошли в сторону леса, у меня было огромное сомнение, показывать или всё же утаить от родителей это наше логово, я всю дорогу думал об этом, мама, с папой видя, что я о чём-то думаю, не тревожили и мы всю дорогу до дупла, шли молча.

Дойдя до нужного дерева через тридцать минут, я остановился, в последний раз сказал себе «надо» и дёрнул за узелок, прошла секунда, мы оказались в комнате. Внутри было пыльно, свечи догорели, оставив на полу воск, что расплавился и накапал, ощущения уюта и прежнего, новогоднего духа не было.