101 способ попасть в рай - Дарья Калинина

– Итак, тело Галки находится в квартире у Сенечки. Самого Сенечки тут нет и в помине. Ключей от квартиры в сумочке убитой тоже нет. Напрашивается вывод, что тело тут появилось не само по себе, а в сопровождении хозяина квартиры.

И Мариша задумалась. С какой стати Сенечке было оставлять у себя дома тело убитой им девушки? Или он собирался его поздней вынести и перепрятать? Но, честное слово, следовало бы ему с этим поторопиться. Дни стояли теплые. А днем мотаться по городу на чужой машине с трупом в багажнике – дело рискованное.

– Почему же он ее не вынес еще этой ночью? – задумалась Мариша.

В том, что Галка мертва уже не первый час, Мариша была твердо убеждена. Девушка уже успела совсем остыть, но утром солнце светило в окно кухни Сениной квартиры по-летнему жарко, значит, убили ее еще ночью. То есть с момента ее смерти прошло уже порядочно времени.

– Ой, как мне это все не нравится! – пробормотала Мариша. – Просто жуть! Теперь и я стала главной свидетельницей в деле об убийстве. Ох, как нехорошо!

Но выхода не было, следовало звонить в милицию и сообщить им о неприятной находке. Как Мариша уже успела выяснить, телефона в квартире Сенечки не наблюдалось. А звонить со своей трубки Марише ужасно не хотелось. Кто их знает, этих ментов. Может, уже насобачились пеленговать и номера сотовых телефонов. А Маришин телефон был подарен ей Смайлом, куплен на его же паспорт. И впутывать мужа в очередную историю с трупом Мариша не согласилась бы ни за какие коврижки. Слишком уж он болезненно реагировал на подобные передряги. Поэтому она приняла решение бежать из этой квартиры и позвонить в милицию с какого-нибудь городского телефона-автомата.

Осторожно обтерев носовым платком балконную дверь и вообще все предметы, которые она в квартире Сенечки трогала руками, Мариша обернула тем же носовым платком дверную ручку и вышла из квартиры. Открыв дверь, она тут же наткнулась на старушонку, словно бы поджидавшую ее у дверей. Увидев Маришу, появившуюся из запертой квартиры, сумасшедшая старушка ничуть не удивилась, а даже обрадовалась:

– Доченька! А ключ-то! Возьми ключик-то! Нашелся он! У меня в буфете лежал, а я и запамятовала.

И старушка, радостно улыбаясь, попыталась всучить Марише крохотный витой ключик, должно быть, от платяного шкафа или какого-нибудь мебельного ящика комода позапрошлого века. К железной двери он решительно никак не подходил. Так что и от второго ключа, предложенного ей заботливой старушкой, Мариша попросту отмахнулась. Плотно прикрыла за собой дверь и уже принялась спускаться по лестнице, как вдруг ей пришла в голову одна мысль: неужто бабку, которая явно не в себе, родственники оставляют на целый день одну? Это же она и дом поджечь может или с собой чего-нибудь учудить.

И Мариша вернулась к старушке. Та все еще маячила в дверях своей квартиры.

– Бабушка, а вы дома одна? – осторожно поинтересовалась Мариша.

– С Нинкой, – сказала старушка. – Дочка она моя.

– Можно с ней поговорить?

– А чего же, проходи, – не выразила удивления бабулька.

Мариша зашла в тесную прихожую, заставленную лыжами, коробками с каким-то тряпьем и разнокалиберной обувью большой и не слишком аккуратной семьи. Была тут и вешалка с одеждой. Зимние пальто с куцыми воротниками, засаленные куртки и грязные рабочие комбинезоны были навешаны такой кучей, что напоминали один большой и неопрятный сугроб. Было просто удивительно, что под этой тяжестью вешалка еще не обломилась и не рухнула. Пройдя дальше, Мариша обнаружила довольно тщедушную девчонку лет пятнадцати, читающую у окна какую-то книгу. На голове у нее были надеты наушники, и девчонка в такт музыке отбивала ногой ритм. На весь остальной мир она не обращала ровным счетом никакого внимания. Несколько удивившись, что у ветхой старушки оказалась такая молодая дочь, Мариша дернула девицу за наушник.

– Нина! – позвала она.

– А? Чего? – всполошилась та, увидев перед собой незнакомую женщину в разорванной на груди кофточке и со свежим синяком на подбородке. – Где она? Где мать?

– Там! – неопределенно ткнула рукой Мариша в сторону выхода.

– Ой, батюшки, зачиталась! – всполошилась девица. – Бабка-то где? Сбежала небось? Ой, задаст мне сейчас маманька. И чего она среди дня с работы приперлась? Случилось чего?

И девица рысью потрусила в прихожую. Там она обнаружила бабку.

– Чего ты тут ключами трясешь? – заорала девица так, что было слышно во всем доме. – А?

Но бабулька к такому обращению, похоже, привыкла. Во всяком случае, она ничуть не испугалась. И с достоинством ответила:

– Ключи ищу.

– Зачем тебе ключи, горе ты мое? – застонала девица. – Иди в кухню. Скушай рогалик. Я тебе свой оставила. С молоком, как ты любишь.

Упоминание о рогалике сделало свое дело. Бабка резво потрусила на кухню, а девчонка вернулась в комнату.

– А вы-то кто? – спросила она. – Чего вы меня напугали?

– Я тебя не пугала, – отказалась Мариша.

– Ну да! – хмыкнула девчонка. – Заорали над ухом: «Нина! Нина!» Я уж думала, мать с работы вернулась.

– А разве Нина – это не ты?

– Вот еще! С чего вы взяли?

– Бабушка сказала, – растерянно ответила Мариша.

– Бабушка! Ну дела! – расхохоталась девчонка. – Вы бы ее больше слушали. Она вообще из ума выжила. Меня то за мою мать принимает, то за сестру-покойницу, то, вообще обидно, за свою какую-то дальнюю внучатую племянницу.

– А почему обидно?

– Ну как же? Всех помнит, а меня, ее единственную внучку, – нет. Хотя кто с ней возится чаще всех? Я! Вот и сегодня в школу не пошла. Нужно кому-то с бабкой сидеть. Сижу, учебник читаю, а тут вы над ухом как заорете! Я чуть от неожиданности не описалась.

Только сейчас Мариша обнаружила, что книга в руках девицы была учебником истории.

– Меня Ликой зовут, – сказала девчонка. – Вообще-то я Анжелика, но, по-моему, это полный отстой. Лучше бы уж Ленкой назвали.

Мариша еще помнила времена, когда это имя считалось очень модным. Особенно модным оно было, когда впервые на русском языке вышла книга, а затем и фильм о приключениях страстной и непоседливой блондинки-француженки. Должно быть, родители Анжелики считали, что здорово угадали, назвав этим именем свою малютку. Но мода так быстротечна…

– Слушай, а ты все время дома сидишь? – спросила у нее Мариша.

– Не все время, – поправила ее Лика. – Иногда брат с бабкой остается. Иногда мать. А сегодня мне пришлось. У брата опрос какой-то в школе, он к нему всю неделю готовился. А у меня сегодня всего три урока, а потом физкультура. Так что, если пропущу, ничего страшного. Мама записку накатает. У меня в школе знают, что у нас такая ситуация с бабкой. У нашей классной у самой свекровь своим маразмом всю семью до самой смерти третировала, так что…