Размышления перед казнью - Вильгельм Кейтель

Лично я вел эту борьбу по убеждению, а не ради тщеславия. Правда, я мог бы избежать многих неприятностей и проявлений враждебности, если бы не поддерживал законное притязание Бломберга на действительное, а не формальное высшее военное руководство вермахтом124.

Одним из типичных примеров невыносимых условий в военном секторе являлось создание инженерного корпуса люфтваффе. Необходимое распоряжение захотел дать на подпись министру авиации Герингу его статс-секретарь Мильх125. (Получив согласие военного министра через меня по телефону, он, однако, даже не счел нужным сообщить мне содержание этого распоряжения.) Я решительно отказался и категорически потребовал представить мне проект данного распоряжения. Оно было продиктовано совершенно неприемлемыми намерениями и привело бы к созданию аналогичного инженерного корпуса также для воешю-морского флота и сухопутных войск. У меня произошло крупное столкновение с Мильхом, которое потом пришлось улаживать Бломбергу, но я вес же никакой дезорганизации нс допустил126.

Так обстояло дело и в других областях, причем каждая составная часть вермахта стремилась создать для себя привилегированные условия, что вело к полному разброду.

Мои личные отношения с Бломбергом хотя по форме и были дружествешЕыми, на самом деле являлись прохладными и личного характера не носили. Мы очень хорошо уживались друг с другом, у нас никогда не возникало никаких конфликтов или даже какого-либо взаимного недовольства. Тем не менее между нами отсутствовал тот личный контакт, который возник у нас еще в 1914 г. и в совместно проведенные военные годы (1914—1917) в 10-м резервном корпусе. Этот личный контакт сохранился и в Ганновере, а потом был так естествен в имперском военном министерстве в результате постоянного делового соприкосновения. После смерти жены Бломберга весной 1932 г. я постояшю наталкивался на его отчуждешюсть и замкнутость. Мало что изменила в этом и дружба наших дочерей. Доверенным человеком именно в личных делах Бломберга являлся его воешю-морской адъютант фон Фридебург127, который мог добиться от министра чего угодно. Фридебург был в 1937 г. заменен капитаном 3-го ранга фон Вангенхаймом — тем самым офицером, который после скандального второго брака фон Бломберга (о чем пойдет речь ниже) убедил его уехать из Германии и даже пытался вложить ему в руку пистолет. Именно я не допустил тогда самоубийства Бломберга. Думаю, Фридебург мог бы помешать этому второму браку. Мне же отношения Бломберга с его будущей новой женой были совершенно неизвестны до самого дня их официального бракосочетания, на котором в качестве свидетелей фигурировали лично Гитлер и Геринг. Меня на эту церемонию не пригласили; я даже никогда не был официальным гостем в доме новобрачных.

Мои отношения с главнокомандующим сухопутными войсками бароном фон Фричем, напротив, с самого начала и до самого конца оставались дружескими, откровшшыми и доверительными. Я ежедневно посещал его; порой это была просто непринужденная беседа, а поговорить о чем у нас всегда находилось. Нередко я бывал гостем барона в вечерние часы; мы без обиняков говорили обо всем за бокалом доброго вина. Фрич был старым холостяком и мало с кем общался. Я же охотно бывал у него. Даже если наши взгляды в чем-то и расходились, все равно наше общение проходило в товарищеском духе и никогда не принимало оскорбительного оттенка.

Нередко мне приходилось играть роль добросовестного посредника между Бломбергом и Фричем и улаживать напряженные ситуации или грозящие конфликты. Это было возможно потому, что я воздерживался от высказывания политических разногласий, которые, разумеется, имели место.

Бломберг отстаивал ту точку зрения, что вооруженные силы обязаны придерживаться национал-социалистического мировоззрения, служащего основой нового государства. Он считал, что как старая армия кайзеровской Германии, далекая от благоволения или ненависти к ней политических партий, зиждилась на монархическом принципе, так теперь и новая армия должна стоять на базе нацизма. Он видел в национал-социализме, в идее «фюрер-ства» своего рода выборную монархию вместо наследствсшюй.

Между тем Фрич «железно» держался за политически нейтральные вооруженные силы, ибо имешю такая позиция была присуща Второму рейху (созданному в 1871 г. после победы во Франко-прусской войне и просуществовавшему до Ноябрьской революции 1918 г. — Прим. пер.). Он хотел держать армию так же далеко от национал-социализма в качестве политической партии, как это имело место с рейхсвером по отношению к коммунистической идее. Иными словами, Фрич желал, чтобы армия стояла «вне политики» любого толка, ибо рассматривал национал-социализм как переходный период, в глубине души рассчитывая на реставрацию Гогенцоллернской монархии. Фрич оставался монархистом и верил в эволюционное развитие по английскому образцу. Роспуск прежних политических партий он приветствовал как огромное счастье и считал Гитлера выдающимся деятелем. Тот был ему гораздо желаннее в качестве рейхсканцлера, нежели главы государства.

Противоположные воззрения Бломберга и Фрича гораздо резче проявлялись во внутриполитической области, в вопросах руководства вооруженными силами. Бломберг, по мнению Фрича, должен был являться министром, но именно «министром», а не главнокомандующим вермахта. По этому вопросу я написал специальную памятную записку [для своего защитника в Нюрнберге] д-ра Нельте128.