Дело моей матери - Микаэла Эрмин

твою маму и даже не представляю, как она выглядит.

Я киваю.

–Когда ты мне всё это рассказала, ещё до того, как мы пошли в полицию, я думала, что она уехала сама. Ну потому что, если бы это был какой-то криминал, учитывая массированную операцию в вашем городе, какие никакие, но улики бы нашли. И папа не смог бы это скрыть от вас, так как слухи пошли по городу.

Если уж совсем честно говорить, я подумала, что она сбежала с каким-нибудь любовником. И чтобы не устраивать сцен, она ушла по-английски.

Но эта записка… Теперь я почти уверена, что она спланировала это исчезновение. Вопрос только почему. – она задумчиво смотрит в окно. – Когда ты сказала про преследование, я подумала сначала: что за чушь! Прости! Но теперь это кажется вполне реальным. Почему бы и нет? Мы никогда не знаем, что может скрывать наш сосед, и даже наш близкий.

Мы сидим какое-то время молча, погрузившись в мысли.

Тут Стася спрашивает:

–Яна, ты точно хочешь идти до конца? Узнать правду?

Я начинаю колебаться. С одной стороны, я уже узнала, что мама жива, но к нам скорее всего не вернётся. Раньше во мне теплилась надежда. Что уж скрывать, я часто фантазировала, как её находят где-то в тайге, или горной деревне, или на Дальнем востоке, и оказывается, что её украли, и она потеряла память. Она возвращается, всё вспоминает, и слезы радости льются из наших глаз. Но чем старше я становилась, тем больше я понимала, что такое бывает только в сериалах. И что в реальной жизни, если люди хотят вернуться, они возвращаются. А если нет, то… нет. Хочу ли я знать причины? Подсознание кричит "Нет", ведь эта правда скорее всего меня ранит. Но я уже слишком далеко зашла в своём расследовании и буду потом жалеть, если сейчас спасую. Поэтому я отвечаю твёрдо:

–Да, я хочу.

–Хорошо. Какой у нас план действий?

–Надо вспомнить, кто были близкими подругами моей мамы и поговорить с ними. В прошлый раз я так и не успела проштудировать альбом.

–Что с Ломаковым?

–Ничего. Думаю, это было плохая идея.

Стася ухмыляется как бы говоря: "А я сразу так сказала."

–Что с Ломаковым-младшим?

Я смущаюсь:

–Он тут не при чём.

–Ясно. А вообще что у вас с ним?

–Не знаю.

–Ладно, к этому мы позже вернёмся. – Стася явно довольна собой, опять она в яблочко попала, а я нервно смеюсь. – Яна, послушай, я знаю, мы уже 100 раз об этом говорили, но… Почему бы тебе просто не поговорить с отцом?

–Потому что он уже один раз соврал нам с братом, и я не могу быть уверена, что он не сделает это снова. Даже если он скажет правду, я всё равно буду сомневаться. Мне нужны доказательства.

–Логично.

Нам приносят еду, и наш разговор прерывается. Потом Стася спрашивает:

–Так что там с Женей?

Хорошо, что я успела прожевать, а то бы опять подавилась.

–С Женей… ничего.

–А почему ты так нервничаешь тогда? Как будто здесь есть какая-то тайна.

–Мы мало знакомы, но…

–Ты уже втюрилась по уши.

Я сдаюсь:

–По-моему да. Это так заметно?

–Ну я сразу это поняла. Но не думаю, что другие люди настолько наблюдательные.

–И что мне делать? – я начинаю тереть лицо руками.

–Наслаждаться молодостью и смотреть, куда эта дорога тебя приведёт. – она смеётся, а я начинаю злиться.

–Стася, ну правда! Я боюсь этих чувств.

–Чего именно ты боишься?

–Что он разобьёт мне сердце, и будет очень больно.

–Нууу от этого никто не застрахован, уж прости. Но я думаю, что у него тоже есть к тебе чувства, и, если вы оба захотите, всё у вас получится.

Да, она права, буду плыть по течению, хоть это и очень страшно.

Что бы на это сказала моя мама? И вообще общались ли бы мы на счёт мальчиков? Я вряд ли об этом узнаю.

На следующее утро, когда я прихожу на работу, Женя уже сидит в подсобке в форме и копается в телефоне.

Он замечает меня и дружелюбно говорит:

–Привет!

Я здороваюсь и отмечаю про себя, что он сегодня очень расслабленный и в хорошем настроении. Никогда не видела его таким.

Женя замечает, что я на него пялюсь и вопросительно поднимает бровь:

–Что?

–Ты сегодня такой тихий… Мне нравится.

И тут я понимаю, что сказала это вслух. Оооох, Яна, зачем! Выдала себя с потрохами.

Как же мне теперь исправить ситуацию?

Смотрю на Женю с максимально равнодушным видом, но он уже включил боевой режим и довольно ухмыляется:

–И что тебе ещё нравится во мне, Яна?

Я задыхаюсь от возмущения, и пока не сболтнула лишнего, решаю ретироваться. Выдавливаю из себя:

–Мне нужно переодеться. – и делаю ноги из подсобки.

Всю смену я стараюсь не смотреть на Женю, а он, насколько я могу судить, находится в прекрасном расположении духа, даже напевает какую-то песню.

Закончив смену, я быстрее переодеваюсь, кричу: "Всем пока!" и пулей вылетаю на улицу.

После универа я прихожу домой и обнаруживаю, что никого нет дома. Смотрю на часы, папа должен вернуться с работы где-то через час. Значит у меня есть время поизучать альбом.

Достаю его из комода и сажусь на диван.

Листаю фото, в альбоме запечатлена вся жизнь моей мамы вне нашей семьи: её детство, школьные годы, институт, работа, встречи с подругами. На всех фотографиях она неизменно улыбчивая, выглядит довольно счастливой. Что я хотела ещё увидеть? Что тень тайны омрачит её лицо в последние годы перед исчезновением? Что я увижу там какую-то улику?

В детективных фильмах старые фото очень помогают, следователь видит на пожелтевших фото двоюродного дядюшку в свитере в клетку, фрагмент от которого нашли на месте преступления, и сразу раскрывает дело. Но в реальной жизни это так не работает.

Так, ладно, что-то я опять думаю не о том. У меня мало времени. Надо собрать информацию о её подругах. Фотографирую на телефон все страницы, которые могут пригодиться, и быстро прощупываю альбом на предмет записок. Новых не появилось, но и старая куда-то пропала. Я нервно сглатываю. Надеюсь, папа не обнаружил, что мы с Сашей тут копались. Думаю, ему бы это не понравилось.

Аккуратно убираю альбом на место и отправляюсь на кухню.

Сегодня я готовлю отбивные из говядины и лёгкий салат.

За ужином мы обсуждаем последние новости спорта, и каждый, как обычно, делится тем, как прошёл его день.