Горькая брусника - Наталья Медведская

В опорном пункте Александра Васильевича не оказалось, зато его помощник был на месте. Он обрадовался мне, словно увидел лучшую знакомую, вскочил навстречу. Я с трудом вспомнила, как его зовут – Владимир.

«А ведь это даже лучше, что застала именно его. Ещё неизвестно захотел бы участковый отвечать на мои вопросы», – сообразила я.

– Здравствуйте, Володя. Егор Петрович сказал, чтобы обращалась к вам за помощью. – Я улыбнулась растерянному парню как можно шире и приветливее.

Володя одернул китель и молча кивнул. При этом его лицо медленно заливала краска. Трогательная лопоухость придавала его лицу некоторую наивность.

«По-моему, он младше меня», – решила я.

– Можно присесть?

Мой молчаливый собеседник покашлял в кулак и, наконец, произнёс первое слово.

– Конечно.

– Володя, я пришла к вам с просьбой. Вы не могли бы мне показать карту окрестностей села. Если можно?

Владимир облегчённо выдохнул и суетливо полез в ящик стола. Минут пять он перебирал бумаги. Издал ещё один громкий вдох-выдох и с довольным лицом вытащил лист бумаги, сложенный вчетверо. Развернул карту на столе и посмотрел на меня вопросительно. Я тут же одарила его ещё одной улыбкой и нагнулась над картой. Прекрасная подробная карта Вереево и окрестностей.

– Володя, покажите мне, где именно в лесу нашли тела девушек? – Я посмотрела в глаза парню, наклонившемуся рядом со мной над пожелтевшим листком бумаги. Он покраснел ещё больше. Уши приобрели бардовый оттенок. Капельки пота усыпали его лоб и верхнюю губу. Голубые глаза стали виноватыми.

«О нет! Только не это. Сейчас заявит мне, что-то о тайнах следствия» – запаниковала я и быстро прошептала:

– Все жители села в курсе. Эти сведения ведь никому не повредят?

Володя утвердительно махнул головой.

– Так почему и я не могу узнать, где их нашли?

Видимо, мой довод показался ему резонным. Володя ткнул пальцем в точку с надписью «Чертово урочище». Я постаралась запомнить карту.

– А где выловили первую утопленницу?

Палец парня медленно двинулся по схематичному изображению реки.

– Здесь, – произнес он второе слово с начала нашей беседы.

– А мою сестру?

Володя показал точку значительно выше по течению реки.

– Спасибо, Володя вы мне очень помогли, – искренне сказала я и в знак благодарности пожала ему руку.

– Пожалуйста, – ответил он и стал торопливо складывать карту.

«Как он с такой стеснительностью собирается работать в полиции?» – посочувствовала я парню.

Покидая кабинет участкового, я ещё раз поблагодарила Володю. Теперь можно отправляться и за покупками.

Из магазина навстречу мне вывалился новый знакомый Серега. Он отсалютовал мне зажатой в руке бутылкой водки.

«Силен мужик, сколько же ему требуется выпивки», – промелькнуло у меня в голове. Заметив мой красноречивый взгляд, он ответил на не высказанный вслух вопрос.

– Чем больше пью, тем быстрее соображаю.

– Не может быть! – Я притормозила у двери.

– Точно!

Его взгляд действительно показался мне цепким и осмысленным.

– Десантура сильнее всех, – хмыкнул он. – Нам нет равных ни в выпивке, ни в драке.

Почему-то мужчина вызывал у меня чувство безграничного доверия. И я рискнула:

– Серега, а что вы делаете завтра часика в два пополудни, – поинтересовалась я.

– Хочешь куда-то отправиться, и нужно мое сопровождение? – удивил меня Сергей своей догадливостью.

– Я хотела обследовать дольмены и Чёртово урочище, но думаю, одной ходить туда не стоит. А кроме вас и двух старушек, никого в селе не знаю.

– Понял. Буду рад сопроводить. Я в отпуске, и мне всё равно делать нечего. Только знаешь что, давай на ты.

– Мне неловко взрослого человека на ты называть, – возразила я.

Серега присвистнул и округлил глаза странного неуловимого цвета. Тогда у полицейского участка мне они показались карими, а сейчас оказались серо-жёлтыми.

– Мне тридцать пять, а не сто лет, – усмехнулся он.

«Ни фига себе! Я думала ему за пятьдесят, а он ещё молодой оказывается».

– Да, Серега, алкоголь тебе не друг, – сделала вывод. – Только ты не обижайся, – исправилась я, заметив, что он расстроился. – Водка ещё никого не молодила.

– И не говори. Ладно, замяли для ясности. Где встретимся? – спросил он, деловито засовывая чекушку в карман ветровки.

– В конце улицы Озерной, у реки.

***

В свою комнату я отправилась в десять вечера, сообщив бабе Поле, что у меня режим – привыкла ложиться спать вовремя. Чуть позже я экипировалась в чёрный костюм и уже привычно вылезла в окно.

Интересно, почему я попросила Серегу днём сопроводить меня в Чёртово урочище, а по ночам брожу сама? Ответ нашелся сразу – боюсь одна идти в это урочище. Страхом что ли заразилась от местных. Все-таки двух убитых девушек там нашли. А ещё меня мучило дурное предчувствие, и я ничего не могла с собой поделать. Кажется, моя вера в то, что сверхъестественного в мире не существует, грозила лопнуть, как мыльный пузырь.

А вот покойников я не боялась совершенно, поэтому и кладбища не вызывали у меня страха. Прививку бесстрашия нечаянно мне и Кире сделал сосед Юрка. Дело было летом. Он подбил нас посетить погост в полночь, чтобы мы увидели блуждающие над могилами огоньки. Юра уверял: он самолично ходил на кладбище и видел не только огоньки, повстречал и парочку привидений. Если повезёт, мы тоже сможем увидеть их. Мы восхищались Юркиной храбростью и смотрели на него, как на героя.

В половине двенадцатого ночи я вылезла в окно и помчалась к месту встречи. Кира и Юрка уже ожидали меня на лавочке. Мы, подбадривая друг друга, добрались до скорбного места. Я сгорала от любопытства, нетерпения и страха, по-моему, подруга испытывала то же самое. Возле ворот кладбища нас обуял жуткий страх, но мы храбрились. Оглядываясь по сторонам, мы робко ступили на центральную аллею. Стояла гробовая тишина. Гравий шуршал под нашими ногами, хотя мы шли буквально на цыпочках. Полная луна ярко освещала гранитные памятники и простые деревянные кресты. С боку раздалось тихое мяуканье, и на дорогу вышел котенок. Он стал тереться о мои ноги. На Киру напал нервный смех, сначала подруга смеялась тихо, потом стала хохотать громче. Мы с Юрой невольно стали подхихикивать ей, и страх нас отпустил. Подруга взяла на руки котенка и принялась гладить его влажную от росы шерстку. Ни огоньков, ни приведений мы не встретили, но ощущали какое-то торжественно-мистическое очарование этого последнего пристанища людей. Мы уже отправлялись на выход из кладбища, когда услышали громкие пьяные голоса нескольких человек. На аллее показались трое забулдыг, освещая фонариками могилы, они что-то искали.