В доме нашей любви - Риз Райан

– Он сам решил встать на твою сторону в этом конфликте. – Саванна пристально посмотрела на нее. – И ты все еще думаешь, что он несерьезно к тебе относится?

Это был риторический вопрос.

– А впрочем, – продолжила Саванна, – не слушай меня. Вообще никого не слушай. – Она рассмеялась, и Слоан не могла не улыбнуться в ответ. – Я знаю, у Бенджи есть что держать на сердце, как и у Блейка. Но если он так упорно пытается справиться со своей обидой, значит, ему это нужно. Не отступай. Дай ему время.

Слоан обняла и поблагодарила Саванну.

Она не знала, что будет дальше между ней и Бенджи, но никогда еще не была настроена так оптимистично.

Бенджи и Блейк вызвались погулять с детьми, положили их в коляски, взяли двух собак Блейка – лабрадора Бенни и борзую по имени Сэм – и отправились на озеро. Но настоящая цель прогулки была другой – Блейк хотел поговорить с Бенджи. Бенджи понимал это, но не был уверен, что готов к этому разговору. Хотя бы потому, что у него не было ответов на многие вопросы, которые Блейк наверняка ему задаст.

Что у них за отношения со Слоан? Они семья или нет?

Что он мог ответить на это? Что он не знает, но очень надеется? Ради такого разговора не стоило идти за несколько миль с тремя детьми и двумя собаками.

После долгих обиняков Блейк все-таки задал ему главный вопрос:

– Ты ее любишь?

Бенджи кинул на кузена мрачный взгляд.

– Это означает «нет» или это означает «Отвали, бро, и не лезь ко мне с вопросами о вещах, которые тебя не касаются»? – уточнил Блейк.

– Второе, – ответил Бен, глядя на озеро.

– Ну, тогда просто разок сделай для меня исключение, – усмехнулся Блейк и указал ему на сопельки под носом у Бо.

Бенджи вытер мордашку сына и подоткнул одеяльце Бейли. Двойняшкам, кажется, нравились прогулки на природе. Вероятно, потому, что Ливви часто гуляла с ними у озера.

– Да, – наконец сказал Бенджи.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Блейк, твердо решив вывести брата на чистую воду.

– Да, – сказал Бенджи, помолчав. – Кажется, я люблю ее.

– Тебе только кажется, что ты ее любишь? – Блейк был не менее упертым, чем кузен.

Бенджи очень хотелось стукнуть по этой самодовольной физиономии. Но он знал, что это не поможет ему уйти от ответа.

– Ладно, – сказал он наконец. – Я ее люблю. Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Я люблю ее с тех пор, как мне было десять. Я думал, что эта детская влюбленность давно прошла. Но когда я снова увидел ее на твоей свадьбе… Меня будто током ударило.

– Ну, ты, конечно, знаешь мать своих детей лучше, чем я, – сказал Блейк, тщательно подбирая каждое слово. – Но Слоан, которую я всегда знал, – очень закрытый человек. У нее были непростые отношения с родителями. Она не любит от кого-то зависеть и предпочитает не подпускать людей слишком близко. Но если ты сможешь доказать ей, что достоин доверия, что ты не оставишь ее, как очень многие люди в ее жизни… Бен, она того стоит. Она хороший человек. И у вас может получиться, если вы оба постараетесь.

– Вот именно. – Бенджи остановился. – Я пытался доказать ей, что между нами есть близость, теплота, страсть. Но я до сих пор не знаю, какое будущее для нас она видит.

– Ты говорил ей о своих чувствах?

– Я попросил ее выйти за меня замуж.

– Неужели она тебе отказала? Когда?

Блейк был ошеломлен, но, когда Бенджи передал ему разговор в Нэшвилле, присвистнул и покачал головой.

– И ты удивляешься, что она тебе отказала? Она ждала объяснения в любви, а получила коммерческое предложение. Слоан никогда не согласилась бы на такое. – Он похлопал себя по груди. – Девушки живут сердцем. Если ты хочешь, чтобы она любила тебя и доверяла тебя, ты должен предложить ей то же взамен.

Блейк пошел дальше, но Бенджи поймал его за локоть.

– А что, если она не любит меня, как я ее люблю? Что, если она снова мне откажет?

– Ты перенесешь это как мужчина, – серьезно сказал Блейк. – Но я не думаю, что так будет.

Слоан сидела за столом на кухне любимой матери, наслаждаясь своей первой чашкой кофе за целый год.

Близнецам только что исполнилось семь месяцев, и они с доктором Миллером решили, что их можно отнять от груди.

Дед Слоан был очарован близнецами, и те тоже обожали его. У Бейли вообще была особая связь со стариком. В первый же раз, когда Аттикус Эймс взял ее на руки, а она запустила ручки в его жесткую седую бороду, она полностью завоевала его сердце.

Теперь он не мог нарадоваться на малышей. Он часто навещал их и даже сопровождал Ливви, когда она брала близнецов в двухместной коляске на ежедневную прогулку к озеру.

Бо ползал по полу, играя с одной из бесчисленных пищащих игрушек, которые сводили Слоан с ума.

Бейли была на своем любимом месте – стояла у прадедушки на коленях и пыталась стащить очки с его лица. Она была шустрой, и иногда ей это удавалось. Но старик только довольно посмеивался:

– Поймала, поймала, Бейли. Твоему Пу-Пу нужно быть быстрее.

– Он никогда не был таким добрым и понимающим со мной, – проворчала Слоан вполголоса. Она щедро налила сливок во вторую чашку кофе. – Я у него просто ползала бы по полу.

– Дорогая, не преувеличивай. Он был не настолько плох, как тебе теперь кажется. И он любит тебя, ты же знаешь, – сказала Эбби.

– Он очень странно это проявлял, – пробормотала Слоан, вонзая зубы в горячую плюшку с корицей. Это противоречило ее плану сбросить последние пять килограммов, отделявшие ее от нормы, но она никогда не могла устоять перед мамиными булочками. Марсель с его кулинарными изысками ей тоже не помогал.

– Я знаю, что он был очень суров с тобой, но он жалеет об этом, – грустно сказала Эбби. – Я иногда думаю, что все это из-за меня. Он чувствовал, что я ему не удалась, и твердо решил вырастить из тебя ту самую идеальную девочку, которая из меня не вышла.

Слоан сочувственно сжала ее руку. Теперь она сама была матерью и понимала, какая это огромная ответственность – растить ребенка, или, в ее случае, двоих. Ее мать сама еще была совсем ребенком, когда родила Слоан. И она делала для дочери все, на что хватало ее знаний и опыта.

– Его грандиозный план не сработал, – горько рассмеялась Слоан. – Наверное, мы оба неисправимы.

– Думаю, это не так, – услышала Слоан голос деда.

Он стоял у нее за спиной, держа на руках Бейли.

– Привет, Бейли! – смущенно засмеялась Слоан. – Как вы тут очутились?

Мать встала из-за стола с грустной улыбкой на лице.

– Пойду-ка уложу их.

Она забрала Бейли и достала Бо из манежа. Бо, бабушкин мальчик, расплылся в улыбке, показав два зубика наверху и один внизу.