📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиРеконструктор - Александр Конторович

Реконструктор - Александр Конторович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 82
Перейти на страницу:

– Садись, Макс! – Взводный указывает мне на стул.

Присаживаюсь.

– Словом, Макс, – говорит Краузен. – Пришел приказ…

Я весь внимание, напрягаю слух.

– В нем есть и кое-что относительно тебя. Есть хорошие новости – ты теперь старший стрелок, обершютце. Сиди-сиди… Есть и менее приятные новости. Твое пребывание здесь закончено, и получено предписание прибыть к дальнейшему месту службы.

– Осмелюсь спросить, герр лейтенант, куда же?

– Четыреста пятый гренадерский полк сто двадцать первой пехотной дивизии. Теперь этот полк станет твоим домом.

– Так точно, герр лейтенант!

– Скажу откровенно, Макс, я этому рад. Ты не хочешь знать, почему?

– И почему же, герр лейтенант?

Он некоторое время вертит в руках карандаш.

– Ты хороший солдат. Опытный и прекрасно подготовленный. Но товарищи по роте тебя не очень-то… любят. Уважают – да. Но не любят. Они опасаются чего-то того, что сидит в глубине твоей памяти. Этих внезапных вспышек агрессии, твоей непонятной тяги к рукопашным схваткам… да мало ли что там еще запрятано!

– Но, герр лейтенант! – приподнимаюсь я с места.

– Сиди! Я не все еще сказал!

– Слушаюсь!

– Так вот, Макс, – я так не думаю. Но все-таки фронт – самое лучшее для тебя место, поверь мне. Поверь старому солдату, видевшему много крови. Ты – боец. И место таким людям – фронт. В тылу эта не находящая выхода агрессия ни к чему хорошему не приведет…

И я вновь шагаю по дороге.

На этот раз полностью вооруженный и экипированный. С положенным пайком и командировочным предписанием. Моя дальнейшая судьба теперь совершенно ясна – Четыреста пятый гренадерский полк, там меня уже ждут.

А в голове все время вертится фраза, сказанная мне тем самым русским:

– Привет, Макс! Сапоги не жмут?

Кто он? И почему я его понимаю так хорошо?

Два дня спустя. Расположение 405-го гренадерского

полка 121-й пехотной дивизии

– Осмелюсь доложить, герр обер-лейтенант! Старший стрелок Макс Красовски прибыл для дальнейшего прохождения службы, согласно предписанию! – протягиваю пожилому штабному офицеру свои бумаги.

– Прибыл? – Он неторопливо раскладывает на столе документы. – Так… после ранения. Частичная потеря памяти, годен к строевой службе без ограничений? Это как? Ты что – совсем ничего не помнишь?

– Никак нет, герр обер-лейтенант! Не помню только прошлого. Все, касающееся сегодняшнего дня, понимаю и запоминаю.

– Так. Хорошо. О тебе хорошо отзывается твой командир взвода, да и старшего стрелка дали не за просто так. Ну что, Красовски! Такие солдаты нам нужны!

Он снимает трубку полевого телефона и несколько минут о чем-то разговаривает с невидимым собеседником. Все это время я стою навытяжку около стола. Кивнув, офицер опускает трубку.

– Вот и все, Макс. Приблизительно через час тут будет транспорт из твоей будущей части, с ними и поедешь. Второй батальон, пятая рота. По прибытии на место доложишься командиру второго батальона майору Рихарду Бохентину. Хотя нет… он сейчас вызван в штаб… Ладно, отправляйся прямо в свою роту, передашь бумаги исполняющему обязанности командира роты – лейтенанту Карлу Морту. Свободен!

– Цу бефель, герр обер-лейтенант!

Щелкаю каблуками, поворот через плечо, и под моими сапогами скрипят половицы. Дверь, крыльцо – теперь можно присесть и передохнуть. С мыслями собраться. Это пока еще не передовая, полк расположен в тылу, идет пополнение личным составом. Стало быть, завтра мне фронт еще не грозит. Да и послезавтра – тоже. А отчего-то я туда совсем не хочу. Проклятый сон… он приходит ко мне каждый день! Мы дружески разговариваем с тем русским, я даже знаю его имя и фамилию – Григорий Чуков. Похоже, мы знакомы не первый день, он относится ко мне как к старому приятелю. И беседуем мы с ним о каких-то вещах, которые я должен хорошо знать. Должен, но не знаю. Но как такое вообще может быть?

– Вот тогда Митрич мне и говорит – мол, не выделывайся, дура! Лучше о своем будущем подумай: война ведь, и мужиков – наперечет!

– Да уж лучше всю жизнь перестаркой проходить, чем с таким вот охламоном женихаться!

Оборачиваюсь.

За невысоким заборчиком из жердей (плетень?) проходят две молодые девушки. Закутанные в платки, лиц почти не разобрать. Только по голосам и можно предположить их возраст. Подхожу ближе и прислушиваюсь.

– Так и впрямь же война на дворе. Что дальше-то будет?

– А кто ж его знает? – печально отвечает собеседница. – А вот только думаю, что ждать надо… Не может же все так плохо быть!

Под моей ногой хрустит щепка, и обе девушки оборачиваются.

– Ух ты, немец! Поди, и слышит все?!

– Да и черт с ним! Они же по-нашему – совсем ни бельмеса! Такому хоть что говори, только и кивает. Вот жрать потребовать – тут они первые! И как только их зенки не повылазили до сих пор? А его сейчас и обругать могу – ничего не поймет, лишь бы я при этом улыбалась.

– Рисковая ты, Машка! Смотри – так и обжечься можно!

– Можно, – говорю я. – И даже быстрее, чем вы думаете.

Судя по тому, что обе девушки мгновенно замолкают и бледнеют, сказал я правильно. Во всяком случае, они все поняли.

– Осторожнее надо быть, фройляйн! – укоризненно покачиваю головой. – Не надо считать всех наших солдат совсем уж глупыми…

Топот ног – и обе девушки стремглав исчезают за углом ближайшего дома. А я стою на месте и пытаюсь переварить в своей голове происшедшее. Так я не только понимаю русский язык, но и говорить на нем могу? Ничего себе открытие…

Ожидаемый мною транспорт прибыл только через час. Обыкновенная телега с сидящим на ней хмурым солдатом. Мы вместе погрузили туда какие-то ящики, и возница хлестнул лошадь вожжами. Телега неторопливо двинулась по раскисшей дороге. К разговорам мой попутчик расположен не был, на все вопросы бурчал что-то невразумительное, и я прекратил свои попытки. Мы медленно тащились по неприветливому лесу. Оглядываясь по сторонам, я замечал следы недавних боев, брошенные окопы, сгоревший грузовик, воронки, оставленные снарядами. Совсем недавно тут грохотали выстрелы, и люди в военной форме остервенело резались друг с другом. Мне даже кажется, что я и сейчас слышу эхо недалеких выстрелов и гранатных разрывов. Все это вскоре ожидает и меня. Казалось бы, чего переживать по этому поводу? Война – естественное дело для солдата. Все так. Но что-то меня гложет. Почему-то начинают жать сапоги и тесной становится шинель. Что же это? Не понимаю…

Примерно через час деревья поредели, раздались в стороны, и мы выехали на открытое место. Возница оживился и хлестнул понурую лошадь. Телега резвее покатила к видневшимся невдалеке домам.

1 ... 20 21 22 23 24 25 26 27 28 ... 82
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?