Сюрприз заказывали? - Ирина Быстрова

Наталья истеричкой не была, но скандалить умела. Случалось, орала так, что бокалы звенели в серванте. Потом извинялась, но далеко не всегда.

— Никуда мы не поедем, — металлическим голосом проговорила жена и села в кресло напротив него.

— Хорошо, — торопливо согласился Артем, — не поедем. Как скажешь.

И нечего тут стыдиться — редкий мужчина переносит женские скандалы.

— Не хочешь узнать почему? — с ехидцей в голосе поинтересовалась жена.

Артем вздохнул. Надо принять неизбежное. Когда Наталья входила в раж, сбить ее с курса было невозможно. Что бы он ни говорил, как бы ни отвлекал, жена как будто не слышала его. Впрочем, может, это был ее способ выживать в этом сумасшедшем мире. Прооралась — и можно жить дальше.

— Ну, так что? — Жена нетерпеливо похлопала ладошкой по подлокотнику. — Спросишь или как?

«Или как», — подумал Артем и промолчал. В вопросах нужды не было — сама все расскажет. Лучше всего было бы сейчас просто исчезнуть из этой комнаты, уйти, прогуляться по вечернему городу, а потом вернуться и найти жену уже совсем в ином настроении…

— Ладно, — кивнула жена, — не желаешь разговаривать. Не новость. Ты уже давно перестал со мной разговаривать…

— Ладно тебе, — поморщился Артем.

— Не-ет, — усмехнулась Наталья, — ты, конечно, спрашиваешь, что у нас на ужин и еще что-нибудь в этом же роде, — она пожала плечами, — и все.

— Ты утрируешь, — сказал Артем.

— Есть немного, — согласилась жена, — но от этого суть дела не меняется. А суть в том, что меня достало твое лицемерие…

— Мое лицемерие? — повторил за ней Артем.

— Хорошо, — сказала Наталья, — и мое. Мое тоже меня достало.

«Это что-то новенькое», — успел подумать Артем, прежде чем жена проговорила:

— Бабы твои… — помолчала и добавила: — Вот только не надо делать вид, что баб никаких не было!

— Не было, — тем не менее сказал Артем.

— Ну да, — криво усмехнулась Наталья, — не пойман — не вор. Не парься. Поздно. Да в общем, и бабы-то здесь так, сбоку припеку. Не в этом дело. — Она резко встала и закружила по комнате.

— А в чем? — спросил Артем.

«Черт! — ругнулся он про себя. — Зачем, зачем я это спрашиваю? Разве она ответит? Это ведь всего лишь раскачка перед очередным ором, не более того».

Наталья остановилась у окна, потеребила занавеску, потом повернула к нему.

— Я оказалась не такой, как ты хотел, да? — спросила она.

Артем растерялся.

— Я не знаю, — медленно проговорил он, — я не знаю, чего я хотел…

— Охотно верю, — пробормотала жена. — Но все равно я оказалась не такой… Но сейчас-то уже что об этом… Давай… — она отвела глаза, — давай, может, разойдемся, пока совсем не поздно…

— Для чего не поздно? — машинально спросил Артем.

— Ну, пока, — она продолжала избегать его взгляда, — пока не вцепились друг другу в глотки…

— Но…

— Что «но»? — резко сказала Наталья. — Тебе это надо, а? Продолжать дерьмо это?!

— Я думал, тебе надо, — сказал Артем.

— Значит, для меня старался. — Жена усмехнулась. — Нормально. Сейчас я окажусь виноватой. У него бабы, а я… Здорово.

— А у тебя мужики, — не выдержал Артем.

И поднялся с дивана.

— А у меня мужики, — развела руками Наталья. — Стоим друг друга, да? И кто первый начал?

Артем молчал.

— Хотя… — продолжала жена, — не в этом дело. Короче, ты свободен. Иди к этой своей… Кто там нынче у тебя? Не знаю только, нужен ли ты ей, — она усмехнулась, — вряд ли… Но с меня лично довольно. Свободен, Изотов.

Аня решила взяться за дело сама. На взрослых надежды было мало. Бабуля, конечно, начала суетиться, но поисковик из нее тот еще — больше шума и обмороков, чем дела. Впрочем, она хотя бы хочет искать папу, а вот мама… Той все до лампочки. Она напрягаться по этому поводу не будет. Совсем.

И ведь главное — не надо никаких напрягов. Всего-то делов — проверить список папиных мобильных звонков: входящих и исходящих. И сразу станет ясно, где искать и кого. Вот только как этот список раздобыть? Ей никто его не даст. Скажут: «Ты чего, девочка? Иди отсюда». Взрослым лучше. У них всегда найдутся какие-нибудь способы, как получить то, что им нужно. Знакомые, к примеру, какие-нибудь, которые могут «Мегафон» потрясти и список раздобыть. Ужасно хотелось поскорее стать взрослой. Аня была уверена, что тогда сразу же куча проблем рассыплется. Появятся, понятное дело, новые, но они разве идут в какое-то сравнение с ее, девчоночьими?

«Думай, думай!» — велела она себе. Требовалось найти отца во что бы то ни стало. Найти и вернуть на родину, то есть к ним с мамой. Честно сказать, Аня за него переживала. Она не была на сто процентов уверена в том, что с отцом ничего не приключилось. А вдруг?.. За последние два дня ей примерещилось много кошмаров на эту тему. Она зажмуривала глаза и гнала, гнала эти мысли. Это ж все материально — что подумаешь, то и будет. Хотя… наверное, не так уж и прямолинейно. Вот она думала пару месяцев назад про Антона из соседнего дома, и что? Пролет, причем полный. Антон завел себе какую-то выдру, говорят, они вместе теннисом занимаются. Так что Анины думки ни к чему не привели. Надо как-то по-другому. Не просто думать, а представлять себе, что все это в действительности так и есть. Тогда толк будет.

Представлять отца живым и здоровым больших трудов не составляло. Он — насколько хватало Аниной памяти — другим никогда и не был. Это она хандрила, недомогала и хворала, ей это было можно — она же ребенок. А ему — нельзя. Иначе кто будет об этом ребенке заботиться? Не мама же.

Но если он жив и здоров — а Аня за это держала оба кулачка крепко сжатыми, — то где он? Куда делся? Он не в командировке. Он в них уже давно не ездит. С тех пор, как поменял работу. Ушел? Мог. Но почему тогда ничего никому не сказал? Просто исчез — и все. Так не делается.

Хотя… это-то как раз понятно… Во всяком случае, для Ани ничего странного в таком молчаливом поведении не было. Папа трусоват… Ой, как стыдно так думать! Но что поделаешь, если это на самом деле так. Он очень не любит споров, неприятных разговоров, да что там говорить — он даже неуютно чувствует себя, когда кто-то рядом находится в плохом настроении. Такая у него натура. По-мужски ли это? Раньше Аня никогда о таких вещах не задумывалась. Папа же мужчина, значит, ведет себя всегда по-мужски. А вот недавно она краем уха услышала, как бабуля разговаривала с одной своей подружкой и сокрушалась о том, что «Димочка иногда ведет себя совсем как барышня». Димочка — это, значит, папа. И тут Аня призадумалась. Получается, что не всякий мужчина — мужчина, так, что ли? То есть если он, как папа, тонкая натура, то как бы полумужчина? Не ерунда ли? Надо бы на досуге поразмышлять над этим. А сейчас некогда. Сейчас надо папу, каким бы он ни был, искать.