Император-гоблин - Сара Монетт

Кала иБешелар поклонились и отошли к дверям, ноМайя даже не заметил этого – эдочарей суетились вокруг него, словно огромные бабочки в черных ливреях. Они избавили его от украшений и белого одеяния и снова усадили в ванну – на этот раз обычную, без травяного настоя. Майя позволил себе расслабиться в горячей воде, которая размыла воспоминания о встрече с«живой скалой» вподземной часовне и вто же время, как ни странно, сделала их более яркими. Он утратил чувство времени, словно больной, три дня пролежавший в лихорадке, но почувствовав, что вода остыла, и открыв глаза, он увидел перед собой Немера. Камердинер извиняющимся тоном произнес:

–Ваша светлость, пора.

Они вытерли его и помогли одеться во все белое: белоснежное белье; белые чулки и белые туфли, белые бархатные штаны; белую шелковую рубашку. Поверх рубашки надели не обычный стеганый жакет, а длинную белую парчовую мантию с подкладкой – самое роскошное одеяние, виденное Майей за всю его жизнь.

«Скоро я возненавижу белый цвет»,– с горечью сказал он себе.

Но пока что он был околдован красотой этих одежд.

Аврис заново расчесал и распрямил его волосы, стянул их в«хвост» на затылке, потом соорудил из этого «хвоста» множество тонких косичек, вплел в них белые ленты и нити жемчуга. Вновь достали шкатулку сМалыми Драгоценностями, но наэтот раз Майю украсили только опалами и жемчужинами: они были вправлены в кольца, браслеты, серьги, ожерелье. К счастью, обошлось без диадемы, потому что Этувераджид Мура, императорская корона, ждала его в тронном зале, словно чудовищная невеста.

Эдочарей не спешили. Когда они закончили свою работу, иМайя вышел из гардеробной, часы на каминной полке показывали девять вечера.

«Осталось три часа»,– подумал Майя, но неуспел решить, много это или мало, потому что Чавар потребовал его внимания.

Началась следующая часть ритуала – принесение обетов. Первыми давали клятвы его ноэчарей – Кала, Бешелар, Даджис иТелимедж. Теперь они были связаны с ним до конца жизни, а после смерти их должны были похоронить вместе с ним, точно так же, как ноэчарей его отца, которым предстояло лечь в могилу рядом с погибшим императором.

Затем настала очередь членов Кораджас, или Свидетелей. Майя понимал, что ему досталась относительно простая роль: ему нужно было всего лишь сидеть в массивном неудобном кресле в огромном зале для аудиенций на первом этаже Алкетмерета и принимать руки, которые ему протягивали. Свидетелям же пришлось освежить в памяти древние клятвы и вышедшие из употребления слова и выражения и без запинки повторять их. Поскольку Варенечибель правил довольно долго, Майя решил, что никому из них до сегодняшнего дня не приходилось приносить эти обеты дважды.

Кораджас состоял из девяти Свидетелей, каждый из которых управлял собственной маленькой империей. Свидетели опускались на колени, иМайя слушал их клятвы, размышляя о том, кто из них искренне обещал преданно служить ему, а кто, подобно Чавару, был предан лишь памяти Варенечибеля. После советников клятву верности будущему императору принесли Адремаза и капитан Унтэйлейанской Гвардии. Капитан являлся одновременно священником и рыцарем Анмуры, поэтому он был облачен в мантию, маску и доспехи. Он немного напугал Майю своим свирепым видом и голосом.

После него в зал вошли пять принцев. Майя, у которого кружилась голова от голода и волнения, запомнил лишь безумные глаза принца Ту-Атамара. Когда принц произнес слова клятвы, Майя наклонился вперед и очень тихо сказал:

–Вы ни вчем не виноваты, и никто не возлагает вину на вас; вы не должны брать на себя это бремя.

Принца, казалось, не успокоили, а скорее встревожили эти слова, но вследующую секунду его лицо приняло задумчивое выражение. Направляясь к выходу, он все еще слегка хмурился и смотрел перед собой отсутствующим взглядом.

Майя страшился встречи с представителями клана Драджада лишь немного меньше, чем самой коронации. Первой подошла вдовствующая императрица, за ней последовали его сводные сестры Немри’ан иВэдеро, вдова и трое детей его сводного брата Немолиса, невеста его сводного брата Кириса. Наконец, к нему приблизилась Арбелан Драджаран, первая жена Варенечибеля. Император разошелся с ней по причине ее бесплодия тридцать лет назад, но неосвободил ее от родственных связей с домом Драджада. Ксору иШеве’ан, принцесса Унтэйлейанского Двора, приняли вид оскорбленного достоинства и исподтишка бросали на нее презрительные взгляды. Бывшая жена императора делала вид, что не замечает этого.

Арбелан было за шестьдесят. Это была высокая женщина с сияющими синими глазами, державшаяся очень прямо. Рядом с ней Ксору еще больше напоминала куклу, аНемри’ан иШеве’ан казались капризными девчонками. Стэно Баджевин, невеста Кириса, ничем не выделялась среди смертельно бледных женщин в черных платьях. И только Вэдеро обратила на себя внимание Майи.

Эрцгерцогиня Вэдеро Драджин была высокой женщиной, на два дюйма выше Майи, с широкими плечами, широкими бедрами, но, несмотря на это, она держалась с большим достоинством. У нее были прямые белые шелковистые волосы и серые глаза, как у всех эльфов из рода Драджада. Крупные черты лица отнюдь не портили ее, наоборот, делали ее более привлекательной. Она была одета без всякого кокетства и несочла нужным скрывать следы слез. Из-за этого она понравилась Майе еще больше. Однако, перехватив ее взгляд, он понял, что сам он ей не нравится. И что ей совершенно безразлично, какое впечатление она производит на него.

Родственники дали положенные клятвы, иМайя испытал небольшое облегчение. Конечно, это была чистая формальность, но все же лучше было получить хотя бы формальное обещание не идти против императора, чем не получить вообще никаких обещаний. Ему показалось, что четырнадцатилетний Идра, новый принц Унтэйлейанского Двора и наследник Майи, говорил искренне, иМайя осмелился улыбнуться ему. Идра не улыбнулся в ответ, но его лицо просветлело, и глаза заблестели. Его сестры, Ино иМире’ан, были слишком юными и невполне понимали смысл ритуала, но они уверенно и без колебаний вложили свои маленькие ручки в руки Майи.

Со взрослыми женщинами все было иначе. Немри’ан, Ксору иШеве’ан даже не пытались скрыть пренебрежительное отношение к новому императору, Стэно явно боялась его. Лицо Вэдеро было непроницаемым, как маска, и он не мог разгадать ее мыслей. Арбелан словно бы забавляло происходящее. Возможно, подумал Майя, она посмеивалась не столько над Майей, сколько над Ксору, недовольной вторжением в ее владения.

Чавар последним приносил личную клятву верности новому императору; до этого момента он выполнял функцию представителя погибших. Сунув Майе широкие горячие ладони, он пробормотал положенную формулу с таким видом, словно не испытывал уважения к древним клятвам и невкладывал в них никакого смысла.

«Мы с вами это еще обсудим»,– подумал Майя, зная, что сейчас не время и неместо говорить такое лорд-канцлеру. Он хмуро наблюдал за тем, как Чавар организует процессию перед отправлением вУнтэйлейанский Двор. ЗаМайей и его ноэчарей, Первыми иВторыми, шли принцы, Свидетели, отпрыски Варенечибеля и другие члены семьи Драджада; далее следовали капитан Унтэйлейанской Гвардии иАдремаза, а возглавил процессию Чавар.