Воин неба и земли - Сергей Зверев

— Кому пригодятся знания и умения?

— Стране. Российской Федерации, — ответил Пловец.

Что-либо возразить нечего. И если бы не приказ, я готов был бы помочь Пловцу.

— У тебя приказ, у меня приказ, — точно прочитав мои мысли, подвел итог Пловец. — Расходимся до лучших времен?

— Расходимся. Но учтите, Жукова я сберегу всеми доступными способами.

— Учтем.

И мы в самом деле разошлись. Надолго ли?

— Ты жив?

— А мы уже перешли на «ты»? — отозвался я, увидев перед собой нежное личико Ирочки.

— Что произошло? — продолжила она. — Эта стрельба… Мне страшно!

— Стрельба закончилась. Пошли, — кивнул я в сторону причала.

Как в мелодраматическом фильме. Завидев в иллюминатор меня, выходящего из джунглей, Ирма не усидела в каюте и рванула мне навстречу, невзирая на протесты капитана.

— Лучше вернуться, Ирма Евгеньевна, — подал голос выбежавший следом капитан.

— Лучше, — кивнул я.

Через три минуты я сидел в каюте Ирочки, и она лично обрабатывала ссадины на моем лице. Обычное дело — оцарапался в боевых условиях. На яхте был судовой фельдшер, но Ирма решила лично заняться мной… А меня одолевали мысли, далекие от лирики. Как прав был Степаныч в разговоре с Кириллом! Двое генералов что-то не поделили, пошли трещать солдатские чубы. Не «что-то», а Жукова, являющегося носителем опасных знаний и умений. Жуков опасен. Я же говорю — не человек, ракета «Трайдент». У Пловца какая-то своя правда имеется, а сказать мне он ее не может. Режим секретности! Жуков молчит, Пловец молчит. И я молчу, так молча приказ и выполняю. Потому что в противном случае есть угроза жизни как минимум сотням мирных людей. Жуков не шутил, Пловец тоже. Знать бы, в чем эта УГРОЗА?! Между прочим, не зря, ох как не зря меня отпустил Пловец. Не только, как говорится, по доброте душевной. Ведь теперь, следя за мной, выйти на Жукова не составит труда. Ох, если бы мне самому знать, где он. ПЛ придет к отелю раньше яхты. Далее они будут ждать моего возвращения и следить за берегом и окрестностями. Жуков наверняка окажется где-то там. Мы с ним теперь точно скованные одной цепью… Встреча с Пловцом никаких новых сведений не принесла. Разве что наши противники не хотят лишней крови? А как же Олег, Кирилл? Нет, ребята, дружбы у нас с вами не выйдет. Что я могу узнать до того, как яхта причалит к курортному берегу? Кто является носителем возможной информации? Кто остался? Люба! Длинноногая, гладенькая, мордастенькая девица.

— Ты своей подруге что-нибудь рассказывала? — спросил я Ирму, которая любовалась собственной работой, то есть моей физиономией, намазанной йодом и какой-то редкой бактерицидной мазью.

При слове «подруга» Ирма дернула уголками губ, точно хотела в чем-то поправить меня, но не решилась.

— Ну, она спросила, что происходит, — проговорила Ирма. — Ну, я и сказала… Точнее, предположила, что это какое-то увеселительное шоу. Ну, набрали актеров, устроили «приключения»…

— Мне немедленно нужно поговорить с Любой.

Как мне показалось, после моих слов Ирма обиженно надула губки. Еще бы, такая красавица собственноручно залечивает мои раны, а я… А я должен знать, что нас ждет на берегу!

* * *

— Что говорит акустика? — спросил я капитана, который ждал меня в коридоре.

— Все в норме, — ответил он.

— Скоро все закончится, капитан, — в свою очередь успокоил его я.

Капитан лишь пожал плечами. Ему-то что! Главное — Ирма Евгеньевна в хорошем настроении. Именно такую задачу поставил перед ним бородатый владелец яхты. А у меня в голове — очередной сюр, точнее, бред. Только что мы с Пловцом, который, судя по всему, очень неплохой мужик, чуть не перестреляли друг друга. И только-то из-за того, что у меня есть приказ охранять Жукова, а у Пловца — захватить его. Кто такой Жуков, я до сих пор понятия не имею, Пловец, скорее всего, тоже, только одни предположения делает. Пловец не сумел взять Жукова на острове, возьмет его на берегу. Точнее, попытается взять. Такие, как Пловец, не отступают. Мне же попросту некуда отступать. Впереди — прямо новая серия фильма, в котором Ирочка снималась одиннадцатилетней девочкой. Космические пираты, звездные десантники…

* * *

— Простите, Люба, у меня к вам несколько вопросов.

Я начал разговор излишне сурово, каким-то казенным мрачным голосом. С хорошенькой девушкой надо бы по-другому. Люба улыбнулась, на розовых щеках появились ямочки, а светлые глазки почти скрылись за этими самыми щеками. Она была не красива, но очень мила. Маленькие глаза совсем не портили ее нежного курносого личика.

— Ты знала Жукова?

— Нет, — перестав улыбаться, но при этом ничему не удивившись, ответила Люба. — Знакомых с такой фамилией у меня нет.

— Люба, все очень серьезно. И тебя, и меня могут убить прямо сейчас.

Фразу я сказал идиотскую, но мне нужно было разговорить ее любой ценой.

— Вы сумасшедший, — достойно отозвалась Люба.

Может, она права? У меня и в самом деле немного снесло башню! С этим «режимом секретности» можно легко стать умалишенным. Что, что еще сказать этой юной барышне?!

— В каком эксперименте ты участвовала? — продолжил я.

— Откуда вы знаете? — сейчас она была удивлена.

— Отвечай, пока не стало поздно.

— Ну, это не эксперимент. Просто отдыхала в спортивном студенческом лагере, а там всякие вопросы нам задавали, задачки ставили. Соревнования какие-то необычные устроили…

— И как твои успехи?

— Почти везде первые места.

— Ты в каком институте учишься?

— В МГУ на биофаке…

Серьезный факультет, человек, окончивший его, имеет самые разнообразные познания. Причем в разных областях. А у меня опять прокол. Люба ничего не знает! Ее в лагере протестировали, а теперь вот она оказалась здесь. Видимо, успешно прошла отбор. Ну-ка попробую и я ее «протестировать»…

— А что, если я попрошу тебя мне помочь? — произнес я.

— А кто вы? — осведомилась она.

— Я сотрудник разведки. Когда причалим к берегу, мне нужно найти того самого человека, Жукова.

— И чем я могу вам помочь?

— Не только мне, но и Ирме, твоей подруге.

— Она не подруга, она моя двоюродная сестра.

Говорить, что они совсем не похожи, я не стал. Вместо этого коротко и внятно изложил свою просьбу. Люба выслушала меня, кивнула, более вопросов задавать не стала.

— Люба, а кто тестировал тебя? — спросил я напоследок.

— Какой-то психолог, не из лагеря и не университета. Щербицкий его фамилия.