Тайный малыш от бывшего - Дана Стар

вижу новые эмоции у Исаева. Понравился новый образ? Ой, лучше бы в пугало превратили, потому что теперь он смотрит на меня как на десерт. Теперь вообще не отстанет!

Бывший спешит ко мне, ловит за руку и усаживает за свободный стул в уютном, симпатичном ресторанчике с видом на фонтан в зоне для особо важных клиентов.

Охранник Михаил встретил меня после сеанса преображения и повёл к ресторану, сообщив, что Игнат Игоревич ждёт меня там и уже заказал блюда для ужина.

Присаживаюсь. В первую очередь смотрю на сына – с ним всё в порядке. Замечаю у малыша незнакомую погремушку, напрягаюсь.

– Откуда она?

– Не переживай, из магазина, попросил, чтобы на моих глазах игрушку сразу же обработали специальным детским антисептическим раствором и промыли кипячёной водой.

– Но!

– Волноваться не о чем, Кириллу пришлась по душе погремушка.

С ума сойти, какой ответственный, в таких тонкостях разбирается. Может ещё и памперс сможет поменять?

О чём это я?

Наверняка Инесса обучила.

Переключаюсь на приятное. Ничего себе! Кроха уже пробует с ней играть! Похоже, игрушка действительно понравилась Кирюше.

– Раньше он не реагировал на предметы, – поясняю. – На любые. Ну так… наблюдал, но особо ручки не тянул.

– Мне приятно, – улыбается, рой радужных бабочек закручивает в нижней части живота.

Игнат сейчас непривычно спокойный, но больше непривычно мягкий. Смотрит на меня с теплом, с восхищением. Как в старые времена. Своим видом заставляет верить, что весь тот ужас, произошедший с нами, словно оказался сном.

Думаю, он сыну целый грузовик скупил, завтра мама с сестрой обрадуются, когда громоздкий самосвал прикатит к нашему дому. И соседи-сплетники, естественно, в очередь выстроятся поглазеть да обсудить одну и ту же заезженную тему про «богатого бабника-козла».

Официант в щепетильно выглаженной белой рубашке с бабочкой подает новые блюда.

– Спасибо, – скромно благодарю, мило улыбнувшись мужчине. Официант старается. И заведение мне нравится. Здесь хорошо, тихо, уютная атмосфера.

– Почему ты так смотришь? Мне неловко…

Я каждой клеточкой чувствую, его хищный, властный взгляд, будто проникающий под кожу.

– Не могу иначе, не могу оторваться. Я хочу на тебя смотреть бесконечно.

Сжимаю вилку максимально сильно, напоминая себе, как важно продолжать сдерживаться, потому что люди не меняются.

– Как ужин?

– Блюда вкусные.

Беседа пока не складывается: короткие вопросы, короткие ответы.

Честно, не могу распробовать достаточно их вкус, всё время отвлекаюсь на пристальный взгляд Игната, на его прерывистое, хриплое дыхание, как дергается его кадык, намекая на потаенные, хищные умыслы.

Моя кожа вся полностью покрывается волнующими мурашками. Сама атмосфера к этому располагает: играет расслабляющая музыка, на столе горят свечи, свет приглушён, пахнет розами и романтикой. В центре стола стоит ваза с прекрасной бордовой розой…

Если бы не ребенок, Игнат бы давно на меня набросился и поцеловал?

Глава 18

– О чём думаешь?

– Да так… ничего.

– Расскажешь что-нибудь?

Официант вновь порхает к нашему столу, расставляя передо мной в ряд восхитительные десерты.

Ну куда мне столько?

Понимаю, Игнат решил заказать всё. Всё, чтобы я по чуть-чуть попробовала. Удивить пытается, пробует загладить вину… Устроил мне сегодня королевский вечер.

Удивительно, но мне начало казаться, что обстановка между нами сглаживается. Мы хорошо сидим. Здесь уютно. Можно и по душам поговорить. Наверно…

– Или спроси меня о чём хочешь? – Игнат вдруг ловит мою руку прямо на столе, накрывая её сверху своей утонченной, но твердой, с длинными аристократичными пальцами. Жар его кожи обжигает и дурманит, как крепкое вино.

Растерянно опускаю взгляд, на его руку, вдруг испытываю шок!

Боже! Что это?

Подождите…

Кольцо?

Наше с ним обручальное кольцо?!

Почему оно на нём?

– Почему… – сложно говорить, на пару секунд дар речи теряю. – Почему оно на тебе до сих пор?

– Оно там всегда было. Есть и будет… Там его законное место.

Бережно, с ощутимой заботой поглаживает дорогую, важную сердцу вещь, из золота высококачественного золота, любуясь ею, затем любуясь моими глазами.

Смотрит то на кольцо, то страстно заглядывает в глаза. Но при этом сдерживает, теперь уже да… Больше не нападает прожорливым шакалом, собираясь растерзать, но сначала порвать всю одежду в клочья. Применяет другую тактику. Если не взять с силой, властью, то покорить заботой.

Возможно, на вокзале Игнат попросту сорвался…

Сорвало крышу от того, как он жаждет меня и пытается вернуть! Сделал это в порывах гнева. Он испугался за нас. Боялся потерять и также боялся, что мы попадём в неприятности. Одни, без защиты, связей в чужом городе.

Если моя гипотеза верна, я бы это хотела у него об этом спросить. Но сейчас… у меня сильно-сильно закружилась голова. Схватилась за стакан, залпом выпила холодную воду.

– Ну что, Лида, жги свой вопрос! Поговорим по душам, м? Я буду отвечать честно, хочу жизнью своей поклясться и всем, что у меня есть – моей империей.

Выдохнула.

Спокойно. Только спокойно! Всё серьёзно, всё слишком серьёзно…

Ну хорошо, раз жизнью своей клянется, тем более, бизнесом своим.

– Могу я задать не вопрос, а просьбу?

– Да, – заинтригованно выгнул брови. – Говори.

Хочу спросить: откажется ли он от Ариэллы, если я к нему вернусь? Сможем ли мы уехать за границу и затеряться где-нибудь там? От неё, от всех прочих недобрых глаз, от папарацци.

Набираю побольше воздуха в лёгкие, и…

– Игнат? – звучит тоненький женский визг. – Надо же какая встреча.

* * *

Мой внутренний мир покрывается беспросветным мраком, будто пол под ногами проваливается и я лечу в бездну.

Инесса. Малиновская.

Стоит прямо напротив нашего столика, снаружи кафе, держась за ручку навороченной коляски бело-розового цвета. Она смотрит на нас исподлобья, чуть прищурив глаза с пышными, длинными ресницами, в другой руке держит несколько пакетов с логотипом модных брендов. Изящно выпрямляется и походкой, преисполненной гордости, направляется ко входу в кафе.

Нет!

Только не это!

– Инесса? Что ты здесь делаешь? – мне показалось, или Игнат тоже не рад встрече с кошёлкой.

С видом топ модели, страстно виляющей бёдрами, на тонких каблуках подплывает к нашему столику.

Я немедленно хочу уйти. Дёргаюсь, но Игнат твёрдо прижимает моё запястье к столу, продолжая держать меня за руку… на глазах у неё.

– Да так, что же ещё? По магазинам прогуливаюсь, с надеждой скоротать вечерок, выбираю обновочки для нашей красавицы дочки! Боги, как же быстро детки растут! – вальяжно обмахивается ладошкой. – Тебя случайно увидела на веранде ресторана…

Она плюёт на рамки приличия, ещё ближе подходит к столику несмотря на то, что этот столик был заказан исключительно на двоих.

Глаза кобры! Взгляд гадюки! Вонзается ими в меня на расстоянии, выплескивая убойную порцию яда. Хочу уйти немедленно, но это будет означать, что я слабая, а Инесса снова выиграла.

– Ну здравствуй, Лида! – выплёвывает высокомерно. – Вижу, вы тут вместе… Зря времени не теряете, развлекаетесь?

Инесса, как всегда, держит марку – одежда последнего писка моды, оголяющая её большую, пышную грудь, броский макияж, эффектная прическа, как будто она пять минут назад вышла из салона. Маникюрчик с длинными, красными ноготками – само собой.

Вольготная лахудра опять предпочла красный. Её любимый стиль, что ли? Ну да, многие шлюхи его предпочитают, особенно шёлковые платья на тонких лямках с длинным разрезом, это как классика.

– Ммм, неплохо выглядишь! – едко катает моё имя на змеином, шипящем языке. – А ты видела нашу с Игнатом дочурку?

Надеялась, что не увижу.

Малиновская копошится с коляской, поднимая оттуда темноволосую малышку в розовом платьице. Ариэлла улюлюкает и уже ко всему проявляет интерес, размахивая ручками и ножками.

Да, она красивая девочка… Есть в ней черты матери, и глаза карие, но не зелёные. Насыщенно-карие, как у Инессы.

– Инесса, не стоит! К чему всё это? – Игнат решительно поднимается на ноги, а я быстро переноску к себе забираю и прячу сыночка подальше от змеиных глаз.

Не забуду тот её взгляд, в момент, когда она смотрела на наши руки, переплетённые между собой. Интересно, знает о кольце?

– Ари, смотри кто здесь? Папочка!

Настойчиво тычет младенца Игнату, а он сторонится. Так странно, но ещё удивительней,