Магия ворона - Маргарет Роджерсон
Шрифт:
Интервал:
– Чтобы ты знал, – жестко добавила я, – раз уж теперь это точно в прошлом: два дня назад я была искренне уверена в том, что в тебя влюблена.
Глаза его сузились, явно стараясь преодолеть пелену боли и сконцентрироваться на моем лице. Потом он отвел взгляд; рука его слабо потянулась в сторону, как будто безуспешно пытаясь достать до чего-то, пока снова безжизненно не упала на землю. Он был так не похож на человека. Его реакция не удовлетворила меня – я чувствовала лишь холод.
– Помоги мне встать, – с трудом проговорил Грач. Воздух свистел у него в горле, и каждый вдох был резким, как будто болезненным. Я испугалась, не сломал ли он ребра – однажды ночью Эмма, уже приложившаяся к бутылке настойки, объяснила мне, что в таком случае кость могла проткнуть легкое, – и если мои опасения были верны, можно ли было ему как-то помочь.
Но он заговорил первым.
– Нам нужно вернуться в осенние земли. Здесь я не смогу исцелиться. С этим местом что-то не так: на нем какая-то порча, хоть я и не понимаю, какого рода. – Принц остановился, чтобы перевести дух. – Если нам повезет, все может даже обернуться к лучшему. Охотники потеряют наш след.
Я перекинула его руку себе через плечо и потянула наверх. Ему удалось подняться, но он по-прежнему практически висел на мне. Попытавшись встать самостоятельно, принц издал тихий болезненный звук, почти всхлипнул. Мое сердце сжалось от сострадания.
– Ты не станешь звать других фейри?
Он шумно втянул воздух и ответил с придыханием:
– Нет.
– Сейчас не лучшее время упрямиться. Твои придворные наверняка смогут оказать тебе помощь.
Я не сказала «лучше меня», потому что сама ничего не могла ему предложить. От меня не ускользнуло и то, что он до сих пор не ответил мне на предыдущий вопрос. Не умирает ли он.
– Нет, – повторил принц.
Я стиснула зубы и зашагала туда, откуда мы пришли. Грач указал мне другое направление, и пришлось взять немного в сторону. Хоть я и подозревала, что весит он меньше человека, выдерживать тяжесть его тела было все равно непросто, да и разница в росте не упрощала мне задачу. Я старалась не смотреть на него. Вскоре мое платье пропиталось его кровью. Она пахла совсем не так, как человеческая; это был свежий, едва различимый запах пореза, оставленного топором на древесине.
Было уже почти совсем темно. Здесь ориентироваться во мраке было сложнее, чем в осенних землях: там светлая листва помогала различать силуэты. Грач сделал какой-то жест, неуклюжий щелчок пальцев, которые от этого стали еще более насекомоподобными. Я поняла, что он пытался – и не смог – наколдовать огонек.
По позвоночнику пробежала волна холода. Что если бы нас атаковали снова? У него совсем не осталось сил.
– Я не могу просить помощи у своего народа. – Его прерывистая речь после такого долгого молчания заставила меня вздрогнуть. – Источник нашей власти – это не любовь и не уважение подданных, а только сила. Если они увидят меня в таком состоянии – после битвы с каким-то Могильным Лордом, – то всерьез задумаются, не следует ли одному из них занять мое место на троне. Мой авторитет уже подвергался сомнению. Не однажды, а дважды. Я надеялся исправить вторую оплошность. – Он сделал паузу, переводя дух. Я поняла, что под «второй оплошностью» он имел в виду портрет и суд надо мной. Но какая была первой? – В третий раз показать свою слабость… это бы означало мой конец, без всяких сомнений.
– Жестоко, – покачала я головой. Все это было жестоко: как он обращался со мной, как они обращались с ним.
– Такова наша природа. Это жестоко, может быть, но и справедливо. – Грач отвел взгляд.
Я плохо видела, но в очертаниях его профиля еще могла разглядеть сомнение. Стало понятно, чем на самом деле была та ярость, с которой он настиг и похитил меня. Он боялся. Боялся, что власть ускользает от него. Боялся, что с ним что-то не так, что он недостоин собственной короны и что все вокруг тоже теперь могут это увидеть.
Потому что в его глазах на портрете моей кисти это было ясно как день.
– Я не думаю, что это справедливо. – Голос звучал низко от плохо скрываемого гнева.
– Только потому, что ты человек, самое странное из всех существ. – Он говорил почти шепотом. – Что если я могу отослать тебя обратно в Каприз? Смерть фейри – источник могущественной магии. Она сможет показать путь.
– Не издевайся надо мной. – В глазах у меня стало мокро.
– Я и не собирался, – прошептал принц. – Вовсе нет.
«Надеялся исправить вторую оплошность», – сказал он мне. Не «надеюсь».
Я не ответила ему ни единого слова, потому что ни одно из них не имело бы для него смысла. У меня оставались только человеческие эмоции – для фейри, должно быть, такие же беспорядочные и буйные, как стая галдящих попугаев, которых невозможно заткнуть. Когда я наконец заговорила, то лишь для того, чтобы сообщить ему, что не могу идти дальше. Он уже едва цеплялся за последние остатки сознания. Высвободив руку, принц соскользнул с моего плеча, как какой-то мешок с зерном, и рухнул на землю.
Мое сердце пропустило удар, прежде чем я заметила, что при падении он успел подставить руки. Хрипло застонав, перевернулся на спину и распластался на земле. Одной рукой Грач снова хватался за раненый бок, и я еле сдержалась, чтобы не одернуть его, как ребенка. Я поняла, что он делает, только когда он отнял руку от раны и вытянул ее над землей. Он ждал, и я чувствовала на себе его взгляд.
– И если я не брошу тебя сегодня? – спросила я.
– Возможность будет упущена. Охотники возьмут твой след слишком быстро.
Я сглотнула один раз, другой. Наверное, я сошла с ума.
– Мы все еще в летних землях, – сказала я, глядя на его окровавленную руку.
– Но я все еще принц.
Глядя в его нечеловеческое, похожее на череп лицо, обрамленное гнездом путаных кудрявых волос, в его глаза, блестящие лихорадочной решительностью, я подумала: «О да, ты принц, кто же еще».
А потом приподняла юбки и села на камень.
Такого ответа Грачу было вполне достаточно.
Он опустил руку, запуская длинные пальцы в почву – не подношение земле, а приказ. Лес вокруг нас зашевелился и рванулся ввысь. Гигантские ежевичные корни зазмеились из-под земли, сверкая шипами длиннее и острее мечей. Вытянувшись в полный рост, они начали отращивать ветви, раскидывать их все выше и выше, переплетаясь между собой, пока не образовали крепость будто прямиком из старой сказки, где в таких в заточении томились проклятые принцессы. Огромные шипы обрадовали меня несказанно, и я задумалась, как бы развивалось действие в тех сказках, если бы сами принцессы рассказывали их.
Когда последние щупальца ветвей затянулись под небосклоном, разбивая лунный диск на осколки, как зеркало, Грач вздохнул и затих.
Это утро не шло ни в какое сравнение с предыдущим. Рваные куски неба, проглядывающие сквозь ветви, были настолько пасмурными, что я не могла понять, наступил рассвет или еще нет. От росы вся моя одежда промокла насквозь, а кожа так промерзла, что я не чувствовала пальцев на руках и ногах. Все тело болело, и в целом состояние мое было совсем неутешительным. Только одно плечо сохранило остатки тепла, но такого влажного и неприятного, что по коже от отвращения побежали мурашки. Там, где кровь Грача замочила мое платье, ткань проросла мхом. Я поспешила его стряхнуть.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!