Синдром - Джон Кейз

Задвинув ящик стола, она повернулась к Джеку, как вдруг тот зашелся долгим оглушительным лаем и бросился к двери. К немалому удивлению Эйдриен, дверная ручка стала поворачиваться, в ушах зазвенело, молнией пронзил холодный страх, вслед за которым пришла потребность оправдать свое присутствие в столь ранний час в квартире сестры.

Дверь распахнулась, и в проеме появился силуэт мужчины. Неожиданный визитер присел на корточки и, хлопнув ладонями по коленям, поприветствовал бросившегося ему навстречу пса:

– Tranquilo, Джек. Tranquilo

Это был всего-навсего Рамон.

Эйдриен откашлялась, пытаясь обратить на себя внимание портье, но тот явно не услышал. Рамона целиком поглотила встреча с Джеком; он трепал собачью голову костяшками пальцев и без умолку болтал с псом. Тогда девушка громко произнесла:

– Доброе утро.

Рамон поднял удивленный взгляд – оказывается, он здесь не один. Заметив Эйдриен, портье распрямился и посмотрел на нее со смущенной улыбкой.

– Я беспокоился о Рыжем, вот и решил зайти, – сказал он, прикрывая дверь. – Подумал, что подкормлю его, выгуляю.

Эйдриен кивнула:

– И я здесь по той же причине.

Портье пошаркал ногой.

– Ну тогда… – Он посмотрел по сторонам, не зная, что еще добавить. – Теперь вы здесь, так что…

– Я хотела поблагодарить вас за то, что помогли прошлой ночью, – сказала Эйдриен. – Не знаю, что бы без вас делала.

– Да, это было ужасно, – согласился портье. – Пришлось страху натерпеться.

– Мне тоже.

– Понимаете, я ведь простой портье, а ваша сестра вроде как дружила со мной, останавливалась поболтать…

Собеседница кивнула.

– Надо полагать, устроите похороны? – предположил Рамон.

– Видимо, да.

– Может, сообщите тогда? Мне бы хотелось проститься.

– Да, конечно.

Портье шагнул к ней и, вынув из кармана бумажник, извлек наружу до абсурда дорогую визитку. В ее правом верхнем углу были золотом выбиты две маски: трагик и комик, а в центре красовались имя «Рамон Гутиеррес-Наварро» и номер телефона.

– Я вас обязательно приглашу, – пообещала Эйдриен. – Кстати, именно поэтому я и заскочила – хочу поискать номера знакомых Николь. Все-таки надо им сообщить.

Рамон нахмурился:

– Знаете, это, конечно, звучит странно… Только Никки редко выходила, и не припомню, чтобы ее кто-нибудь навещал. Она жила как затворница.

Эйдриен кивнула.

– Казалось бы такая красивая девушка – и одинока. – Рамон перевел разговор на другую тему: – Так как поступим с Джеком?

Его собеседница с сомнением покачала головой:

– Не знаю. Я снимаю квартиру, и моя домовладелица, по правде сказать, собак недолюбливает.

– Понятно. Тогда, если вы не против, можно я заберу Джека? Люблю собак. А этот пес для меня особенный – ведь он принадлежал Нико: мне было бы приятно.

Та ненадолго задумалась.

– Ну конечно, это просто прекрасно! – воскликнула Эйдриен, неожиданно поняв, что Рамон был без ума от Никки.

– Только одна просьба: не могли бы вы подержать его у себя недельку-две? Просто я подыскал нового соседа по комнате и должен заручиться его согласием. Хотя, конечно, я могу поставить перед ним условие, что собака будет жить с нами. Мы вообще-то уже договорились, но если он станет возражать, я подыщу кого-нибудь другого.

– Прекрасно! Никаких проблем. Заберу на пару недель.

Рамон выглядел вполне довольным.

– Ну что ж, я рад, – сказал он.

Эйдриен сунула визитку в сумочку, подняла с пола футляр и убрала в него компьютер. Пристегнув поводок к ошейнику Джека, накинула на плечо ремень кейса и вышла из квартиры. Рамон спустился вместе с ними в вестибюль и проводил к дверям.

– Вам поймать такси?

Эйдриен покачала головой:

– Нет, псу неплохо бы прогуляться.

Портье кивнул, и они попрощались, пожав друг другу руки.

– Буду ждать звонка, – напомнил Рамон.

Собеседница улыбнулась и, едва удерживаясь на ногах, последовала за Джеком, который, натягивая поводок, изо всех сил рванулся к обочине.

Рамон сиял от радости.

– Ну, вот я и владелец собаки, – сказал он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Как вам это нравится?

Эйдриен стояла в толпе на платформе метро и ждала поезда, на котором намеревалась доехать до «Кливленд-Парка». Состав должен был прибыть с минуты на минуту: уже замигали стеклянные диски на краю платформы – стаккато огоньков под ногами ожидающих пассажиров. Вытянув шею, она вглядывалась в темноту тоннеля, где уже показались отблески прожектора. Где-то зазвонил телефон…

Не во сне: телефон был реальностью, метро – видением. Эйдриен поняла это еще в полудреме. По-прежнему пребывая в объятиях Морфея, она потянулась к тумбочке и нащупала трубку.

– Алло.

Голос на другом конце провода произнес:

– Я – мисс Ньюман из бюро судмедэкспертизы. С кем можно поговорить по поводу останков Николь Салливан?

Услышав слово «останки», Эйдриен села на кровать – сон сняло как рукой.

– Я ее сестра по матери. Меня зовут Эйдриен Коуп.

– В полицейском протоколе вы значитесь ближайшей родственницей.

– Совершенно верно.

– Нам необходимо название похоронного бюро, которое будет обрабатывать ос…

Эйдриен перебила:

– Я вас поняла.

«Обрабатывать останки?» Эта женщина говорила о Никки, словно о чем-то неодушевленном.

– Алло! – Нетерпение секретаря на другом конце провода нарастало.

– Я впервые попадаю в подобную ситуацию, – объяснила Эйдриен, – и пока не решила, куда обратиться.

– Я вышлю список. У вас есть факс?

– Да, отправьте – можно прямо на домашний номер.

Она продиктовала номер факса, секретарь сказала, что будет ждать ответа, и добавила:

– У нас организована служба доставки, так что мы можем выслать останки, куда пожелаете.

– Спасибо.

– Вас не затруднит отправить ответ сегодня?

– Да, сейчас же этим и займусь, – заверила Эйдриен и положила трубку. Затем вылезла из постели, небрежно натянула на себя кое-что из одежды и пристегнула ошейник к поводку Джека. Миссис Спиарз запрещала держать в доме животных, но сейчас вошла в положение и позволила оставить пса до конца недели – а там уж его приютит Рамон.

Джек давно стоял в прихожей и с нетерпением скреб лапами дверь.