Хороши в постели - Дженнифер Вайнер
Шрифт:
Интервал:
Она пишет, так и я тоже пишу. Она остроумная, так и я такая же. Правда, Джейн Слоун к тому же богата, знаменита и достигла успеха, о котором я не смела даже мечтать, да и в талии была не шире одного моего бедра, но сестринская солидарность, напомнила я себе, великая сила.
Спустя почти час после моего прибытия и сорок пять минут, как мы должны были встретиться, Джейн Слоун, усевшись напротив меня, поставила рядом с тарелкой большое зеркальце и большую спортивную бутылку минеральной воды без газа.
– Добрый день, – произнесла Джейн гортанным голосом сквозь стиснутые зубы, а потом от души побрызгала в лицо из бутылки.
Я сощурилась в ожидании кульминации, которая обратит происходящее в шутку, но ее не последовало. Николас Кей сел рядом с Джейн и улыбнулся.
– Простите нас за опоздание.
Выглядел он так же, как и на экране телика, – сущий милашка. Джейн Слоун тем временем яростно отпихнула масленку, одним небрежным взмахом развернула сложенную в форме лебедя салфетку и тщательно вытерла лицо. Только вернув салфетку, теперь в бежевых, алых и черных разводах, на стол, великий режиссер соизволила заговорить.
– Этот город, – заявила она, – погибель для моих пор.
– Простите, – выдала я и, как только слово слетело с губ, почувствовала себя идиоткой. За что я извинялась-то? Я же ничего ее порам не сделала.
Джейн томно взмахнула бледной ручкой, мол, мои извинения за Филадельфию значат для нее не больше споры плесени, а потом взяла серебряный нож и принялась тыкать им в масло, выложенное цветочком в масленке, которую только что изгнала к моей половине стола.
– Так что вы хотите знать? – Джейн даже не подняла глаз.
– Э-э…
Я торопливо полезла за блокнотом и ручкой. У меня был целый список вопросов, подготовленный заранее, начиная от принципов, которыми она руководствовалась при выборе актеров на роль, и заканчивая тем, что на нее повлияло, как на творца, и что она любила смотреть по телику, но теперь в голове почему-то остался только один.
– Как у вас родилась идея фильма?
Джейн так и не оторвалась от масленки.
– Увидела по телевизору.
– В ночном комедийном шоу на Эйч-би-оу? – услужливо подсказал Николас Кей.
– Позвонила режиссеру. Сказала, что нужно снять. Он согласился.
Ну класс. Так вот как делается кино. Странная мелкая маслоненавистница, эта повелительница тьмы Эльвира с бутылкой для орошения себя любимой делает один звонок и – вуаля, фильмец!
– Так вы… написали сценарий?
И снова взмах призрачной ручки.
– Курировала.
– Мы наняли нескольких парней из «Субботнего вечера!», – добавил Николас Кей.
Вдвойне класс. А я не только в шоу не работала, так еще и не парень. Я тихонько простилась с мыслью рассказать Джейн о своем сценарии. А то они всю дорогу до Питтсбурга ржать надо мной будут.
Подошел официант. Джейн и Николас хмуро уставились каждый в свое меню. Официант бросил на меня полный отчаяния взгляд.
– Я буду оссобуко, – отозвалась я.
– Отличный выбор, – просиял официант.
– Я буду… – начал Николас.
Долгая, до-о-олгая пауза. Официант ждал, с ручкой наготове. Джейн все тыкала ножом в масло. У меня по шее сползла капелька пота, прокатилась по спине и впиталась в трусы.
– Вот этот салат, – наконец разродился Николас, тыкая пальцем.
– Конечно, сэр, – наклонившись посмотреть, с облегчением произнес официант. – А для дамы?
– Латук, – буркнула Джейн.
– Салат? – не понял несчастный.
– Латук, – повторила Джейн. – С красными листьями, если есть. Мытый. Подать с уксусом отдельно. И листья ни в коем случае не резать. Только порвать. Вручную.
Официант быстро нацарапал указания и сбежал. Джейн Слоун медленно подняла взгляд. Я снова затеребила блокнот.
– Эм-м…
Латук, думала я. Она обедает латуком, а я буду сидеть перед ней и телятину наворачивать. И что самое страшное, я никак не могла сообразить, о чем эту даму спрашивать.
– Назовите ваш любимый эпизод из фильма? – наконец выдавила я.
Ужасный вопрос на уровне новичка из школьной газеты, но все же лучше, чем ничего. Джейн наконец улыбнулась – слабо и мимолетно, и тем не менее. Потом покачала головой.
– Не могу. Слишком личное.
Господи, помоги мне. Спаси. Обрушь на «Четыре сезона» воющий торнадо, чтоб повыдирал бизнесменов из-за столов, перебил фарфор. А то я тут умираю.
– И какие дальше планы?
Джейн пожала плечами, напустив загадочности. Пояс моих утягивающих колготок сдал позиции и сполз на бедра.
– Мы вместе работаем кое над чем, – предложил тему Николас. – Я собираюсь написать сценарий… с парой друзей из колледжа… а Джейн покажет его студиям. Хотите послушать?
И он принялся увлеченно описывать то, что, на мой взгляд, звучало как самый тупой фильм на свете – что-то про парня, который наследует отцовскую фабрику по изготовлению подушек-пердушек, а партнер отца его подставляет, но в конце концов парень и лихая уборщица празднуют победу. Я записывала, не вслушиваясь, моя правая рука механически скользила по странице, а левая переправляла еду из тарелки в рот. Джейн тем временем разделила свой латук на две кучки: в одну пошли в основном листья, в другую – в основном стебли. Покончив с этой частью, она на треть опустила зубцы вилки в уксус, затем осторожно подцепила один листик и ловко положила в рот. Процедура повторилась ровно шесть раз – Николас успел смести весь салат и пару кусков хлеба, а я проглотила половину оссобуко – восхитительное, несмотря ни на что, блюдо, – после чего Джейн насухо промокнула губы салфеткой, взялась за нож и снова принялась тыкать им в масло.
Протянув руку, я отодвинула масленку подальше. Больше не могла на это смотреть и надо же было хоть что-то сделать, потому что интервью катилось псу под хвост.
– Прекратите, – строго сказала я. – Масло перед вами ничем не провинилось.
Повисла тишина. Многозначительная такая. Ледяная, зияющая, словно излом. Джейн Слоун вперилась
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!