Папандокс - Юлия Фирсанова

Валт, которому успели рассказать про попытку ночного ограбления, промычал утвердительную оду хитроумию героя. Большего с двумя сардельками в пасти сделать было невозможно. Лишь Бельташ, чей дивный лик, собственно, и вызвал лавину событий, ограничилась скромной улыбкой.

Словом, утро в деревеньке, чьим названием Дэн и Светка не удосужились поинтересоваться, порадовало дармовым завтраком и парой мешков припасов в дорогу, источающих запах колбаски с чесночком. Толпа, возглавляемая деятельной трактирщицей, собралась достаточная, небольшая длинноухая собачка Дайп, нюхнувшая кусок от порток, взяла след под окном и рвалась с веревочного поводка. Наконец народ и собачка потянулись из ворот, улица опустела.

Бодрым кузнечиком выскочил Дениска на крыльцо и, энергично потянувшись, выпалил:

– Эх, жить-то как хорошо!

Валт согласно проворчал и вперевалку двинулся в конюшню за Петрушкой и Укропом. Лошадей ночью злоумышленники не беспокоили, потому выбежали они вполне бодрыми и игриво настроенными. Петрушке, изменщице, больше пришелся по сердцу умыкнувший с завтрака горбушку Валт, зато Укроп подбежал к Ригету и боднул его в плечо, напрашиваясь на ласку.

– Дядя, а что с вором сделают? – тихо спросила Светка. Не из жалости, конечно, просто чтобы знать, чего ждать от стихийного правосудия на Вархете. Земной суд Линча, насколько помнила девушка, гуманным никогда не был.

– Бока крепко помнут и, скорее всего, из деревни вышвырнут. Убивать не станут, но не место вору рядом с людьми, – растолковал Ригет, почесывая морду верного коника.

– И пусть, не будет девушек ночами пугать! – объявил черствый Дениска и, снова до хруста потянувшись, спросил: – Пошли тоже на представление глянем или нам уезжать пора?

– Едем, нечего там смотреть, – поморщился дядюшка.

Но не успел Валт сладить с упряжью, как затихшие было крики удаляющейся толпы вновь стали нарастать. И в голосах звучал не гнев на вора, а паника.

– А-а-а! Мурдар! Мурдар!

– Чего орут-то? – высунулся из конюшни молодой парень с волосами настолько светлыми и нечесаными, что понять, где личные лохмы, а где застрявшая в них солома, возможности не представлялось.

– Чего-то о мурдаре, – протранслировал Валт, стоявший ближе к воротам.

– Мурдар? – почесал затылок паря. – Дык он же сдох на прошлой луне, знатный кошак был. Уж кривой, половины хвоста нет, зубы выпали, а все кошек портил без счета. Половина деревни его котят бегала. Бабка Алай так убивалась, под яблонькой во дворе его схоронила. Наливки наливала каждому запросто так…

– Во дворе, значит, – хмуро констатировал Ригет, прислушиваясь к нарастающей панике на деревне и воплям о мертвом, совсем мертвом кошаке. Кажется, своего мага тут не имелось, потому и звать на помощь было некого. От лицезрения мертвяков здешний люд, в отличие от Забыток (а ведь всего-то пара дней пути), и вовсе отвык.

– Запрягаем, быстрее, – поторопил Валта дядюшка, и в четыре руки они занялись повозкой и лошадьми.

– Ты что, опять ничего не чуял? – прошипела Светка на ухо брату.

– Что-то, может, и чуялось, как огонечек маленький прохладный, да не сопоставилось, – виновато шмыгнул носом Дениска и пробубнил на ухо Светке:

– Повизжи, Светик, чего тебе стоит, а? У тебя ж так профессионально получается! Зуб даю, ни одна баньши лучше не справилась бы!

– Я могу упокоить кота своим клинком, – предложила рациональная Бельташ.

– Не надо, – с сожалением отказался дядюшка. – Лишние слухи.

– Точно-точно, истеричные проезжие девицы деревенским более привычны, чем девицы с мечами, – бодро встрял в диалог Дениска, за что получил от родной сестры, выдвигавшейся в авангард для прицельного визжания, порцию негодующего шипения.

Светка выбралась за ворота трактирного двора и заверещала, ориентируясь на быстро приближающуюся толпу, впереди которой несся бойкий, но, кажется, трусоватый песик Дайп. Толпу визг не остановил, скорее взбодрил, визжать в знак солидарности со Светкой стали еще с десяток баб и, кажется, несколько мужиков. Удивительным было то, что сквозь неслабую эту какофонию почти все расслышали звонкий мальчишечий голосок босоногого зрителя, оседлавшего высокую яблоню у дома на противоположной стороне:

– Ой, а Мулдал снова совсем сдохлый!

Повального бегства возглас не остановил окончательно, но притормозил. Первым сориентировался песик Дайп. Вряд ли животина поняла слова человеческого детеныша. Зато отсутствие присутствия немертвого кота, вернее, его переход в состояние «обыкновенно-дохлого» ощутила мгновенно. Пес, проскользнув между лесом чужих ног, с чувством обгавкивал полуразложившуюся тушку, нарезая вокруг нее круги.

– Это все Луська проклятая! – заголосила какая-то баба, разом решив проблему подозрений относительно постояльцев и объяснения восстания кота из мертвых. – Так орала каждую ночь на его могилке, что он к ней и пошел!

– Утопить в пруду кошатину, и вся недолга, пока она еще чего не намяукала! – злобно прошипел (а ничто не злит мужчин так, как бессилие перед собственным страхом) какой-то тощий мужичонка.

– Я те дам, мою Луську топить! Я тебя, кобель плешивый, самого утоплю! – взвился над деревней пронзительный бабий голос.

– Да сжечь эту падаль, и дело с концом, пусть Луська хоть обмяукается, – трезво предложил кто-то более здравомыслящий.

Половина компании поддержала инициатора и отправила его к бабке Алай, владелице Мурдара, за дровами. Скандалить с лучшей на деревне самогонщицей и бросаться обвинениями желающих не нашлось, зато стребовать с нее дрова на костер, тачку для перевозки падали и побольше кувшинов самогонки для снятия стресса – это все восемь богов велели. Вторая половина толпы, вновь возглавляемая расхрабрившимся песиком, вернулась к походу за тушкой вора. На улице стало почти тихо. Путешественники спокойно загрузились в повозку и выехали из совсем не сонной деревеньки.

– Дядюшка, не надо прожигать меня взглядом, – попросил Денис. – Я расту над собой. Сам посуди, в Забытках два раза по полкладбища поднял, а сегодня только дохлого кошака.

– Шума везде хватило, – не сменил гнев на милость Ригет и постановил: – Пока себя контролировать не научишься, в деревнях и городе тебе делать нечего.

– Понял, – подозрительно покорно согласился парень и, откинувшись на тюфяк, прикрыл глаза, бухтя под нос: «Пип, пип, пип…»

«Радар включил», – догадалась Светка и прилегла на соседний тюфяк для аналогичной тренировки, правда, пикать не стала, чтоб не сбиваться. Для настройки на воображаемый поиск вполне хватало братова голоса.

– Довели мальчонку, умом тронулся, – посочувствовал с облучка Валт.

– Это мы скоро разума лишимся с прытким мальчонкой, а он как был оболтусом, так и останется, – не дрогнуло черствое сердце дядюшки, шагающего рядом с повозкой.

– Молодым жрецам очень тяжело удерживать дарованную силу в себе, вместо того чтобы расплескивать вовне, особенно если касание бога их одарило чрезмерно щедро, – вступилась за молодую поросль Зебатова древа Бельташ. – Лишь время поможет.