Муж из секонд-хенда. - Евгения Светлакова

— Переговоры прошли успешно? — спросила, видя, как фотограф достает с антресолей еще одно одеяло.

— Более чем, — откликнулась горка белья.

— Но ты все равно тут? — я нахмурилась.

На мой скромный взгляд, успешно — это как раз-таки отсутствие некоторых в моей комнате. А так это сорванные переговоры.

— Ну, об этом я не посмел ему говорить. Не до такой степени я верю этому перебежчику.

— То есть, ты предлагаешь нам спать вместе?

По спине пробежал холодок. Вот если он себе доверяет, я — нет. Мало ли что мне приснится! Могу и приставать начать, а могу и фингал поставить. Это уж как повезет, мне всегда говорили, что во сне я непредсказуема.

— А ты мне предлагаешь спать на полу? — Андрей нахмурился, и я оставила при себе свое мнение, что именно это я и предлагаю.

— Я пинаюсь, — на всякий случай предупредила я, чтоб всегда можно было сказать «я же предупреждала».

— А я обнимаюсь, — отмахнулся мужчина, сосредоточенно стеля себе постель.

Самое интересное, что время-то было еще только девять вечера. Не собирался же он ложиться спать в такую рань?!

— Я серьезно, — обиделась я.

Муж бросил на меня такой оценивающий взгляд, что невольно захотелось оказаться голой, лишь бы не в этой безумной пижаме.

— Я тоже, мисс… нет, прошу прощения, миссис радужное чудовище, — весело усмехнулся фотограф.

— Ах, так?! — задохнулась я, от возмущения из-за данного мне прозвища.

И запустила в Андрея подушкой, от которой он ловко увернулся.

— А сам…

Так и хотелось сказать что-нибудь обидное, но даже придумать не смогла. Поэтому, пока кое-кто радовался, что ответить-то мне нечем и потерял бдительность после первого удара, я схватила вторую подушку и снова запустила в него.

В этот раз это был больший успех. Мягкий снаряд угодил аккурат в усмехающуюся физиономию.

— Ну, знаешь! — прищурился мужчина, недобро улыбаясь.

Андрей запустил в меня подушкой обратно, тут же хватая вторую, и становясь в оборонительную стойку.

— Защищайся! — весело откликнулась я, хватая запущенный в меня снаряд и нападая на мужа.

Он в ответ громко и весело рассмеялся, изловчившись ударить меня подушкой по заднице.

— Эй! — возмутилась я.

— Что-то не так? — хитро улыбнулся Андрей.

— Не так. А если я тебя?

— А ты достань, — мне показали язык.

И я сорвалась с места, стараясь вернуть должок. Шум мы, наверное, подняли немаленький. Но как бы я ни пыталась, достать и правда не могла, как бы ни теснила обидчика. А тот, громко смеясь, ловко уворачивался от моих атак.

В очередной раз отступая назад под моим напором, он споткнулся о край кровати и упал на нее. Я же, пытаясь ударить, потеряла равновесие и рухнула сверху.

— Ребят, я все понимаю, но давайте ржать поти… — Слава, которому наш смех явно мешал, ворвался в комнату и так и замер на пороге.

После веселого смеха повисла гробовая тишина. И я готова поспорить, что биение моего сердца было слышно не только мне.

Андрей

Дыхание из меня просто выбили. Маленькая? А весит эта мелкая, как небольшой бегемот. Да еще и так упала, нарочно не придумаешь.

Я очень аккуратно втянул воздух, не сводя глаз с лица девушки, повисшей надо мной. В ушах зашумело от стука собственного сердца.

Пришедший требовать тишины Слава так и застыл с открытым ртом на пороге. А я, наверное, сильно увлекся, дразня моего монстрика в безумной пижаме. Развеселился, а теперь вот пожинаю плоды.

Падение снова выбило не только воздух из легких, но и страх. А память вернула меня в сегодняшнее утро. Машинально обнял хрупкую фигурку, а рука скользнула под слегка задравшуюся футболку, касаясь нежной кожи. Захотелось поцеловать.

— Не, ну, совсем офигели при ребенке?! — возмутился брат, и я краем глаза заметил, как покраснел невольный свидетель.

Только вот мне точно было не до него.

— А тебя стучаться не учили? — спокойно отозвалась моя жена все с тем же невозмутимым видом.

Эй, ласки с таким лицом? А ведь так и обидеть недолго!

Но мало того, что она не пыталась отстраниться, еще и удобнее устроилась на мне.

Интересно, это она провоцирует или даже не понимает, что творит?

Я сглотнул, надеясь, что Машка не заметит моего опять некстати появившегося интереса.

— Да я… — начал было подросток, и, как и я, был обезоружен невозмутимостью рыжей девушки.

Слава, как рыба, выброшенная на берег, открыл и закрыл рот, видно, что-то собираясь сказать, но так и не смог выдавить из себя ни слова. Покраснел только еще больше, хотя мне казалось, больше уже невозможно. Брат пулей вылетел из комнаты, оставив нас в тишине.

— Хм, кажется, мы его смутили, — удивленно протянула Машка и наклонила голову еще ниже к моим губам.

Мое лицо обожгло ее горячее дыхание.

— Слабонервный.

Слабонервный? Он? Ха! Да тут любой смутится.

Я хотел ответить, но в горле пересохло. Притянул девушку к себе и поцеловал в нос.

Хватит уже с меня искушений. Если поцелую по-настоящему, точно не остановлюсь.

Хотел оттолкнуть мягко, но не рассчитал сил, и рукой, освобожденной из-под футболки, угодил прямо в нос. Девушка пискнула и зажала его руками, по пальцам незамедлительно хлынула кровь.

— Маш! — я подскочил, желая хоть как-то извиниться за свою неосторожность.

— Я в порядке! — остановила меня жена, не подпуская близко выставленной рукой.

Герой-любовник, твою мать! Она теперь всю жизнь будет опасаться новых последствий моего волнения.

— Точно? — я снова потянулся и тут же отдернул руку.

— Точно. Ложись и лежи, пока хуже не стало, — подтвердила потерпевшая, посмеиваясь, и поспешила выбежать из комнаты.

Совесть уговаривала меня броситься я за девушкой, но здравый смысл подсказывал лечь и не дергаться. Итак, впору радоваться, что не сломал, хотя и без того видно, что ударил сильно.

Я с тоской осмотрел комнату. Теперь, с появлением Марии, она явно выглядела более живой, чем в период моей холостяцкой жизни. А прошла-то всего пара дней.

На комоде около кровати стояла рамка. Любопытство победило, и я поднялся, взял ее в руки, рассматривая, как видно, семью своей жены.

Семейка Уизли, не иначе! Все, как на подбор, рыжие и с веснушками, только женщина отличалась русыми волосами и чистой кожей. А я и не знал, что у нее есть брат и сестра.