Его ребенок - Вероника Касс

— Гуляющей сама по себе?

— Ну это мы еще посмотрим, — хрипло рассмеялся он и снял с себя мои руки. — Пойдем в кино, что ли. Я лет двадцать там не был.

— Не любишь фильмы?

— Не люблю тратить время зря.

И мы не потратили его зря. Если руководствоваться логикой Скольникова, то наш поход в кино прошел очень продуктивно. Мы попали на дневной сеанс какой-то русской комедии, сцены из которой, так же, как и сюжета я совершенно не запомнила, потому что мы целовались. Весь сеанс. Как влюбленная парочка. Я старалась не думать о том, что происходящее для Скольникова было еще более дико, чем для меня. Я просто почти сразу же пересела к нему на колени, благо огромное мягкое кресло, на котором и так практически полулежишь, это позволяло, обняла Марка за шею и никак не могла вдоволь насладиться происходящим.

Если бы я задумалась в тот момент о собственном поведении, то, наверное, пришла бы в ужас. Но все было словно в мареве. Мареве счастья. Олеся бы назвала происходящее со мной, как "дорвалась" и возможно так оно и было. Но отпустив себя еще вчера, я перестала думать практически обо всем. Следя лишь за тем, чтобы на Марке всегда была защита. Пожалуй, это единственное на что хватало моих мозгов, вмиг расплавившихся и превратившихся в зефирных розовых единорожек.

О том, что происходило в голове у Скольикова я и подавно не желала думать. Себя-то с трудом понимала, а мужчину вдвое старше меня и ведущего себя почти как мой ровесник мне точно было не понять. Опыта, да и знаний не хватит.

Уже вечером после вкусного ужина в ресторане, Марк спросил мой адрес.

— Если я попрошу тебя остаться опять на ночь, ты же начнешь артачиться, да? — смеясь спросил он, я лишь закивала и назвала ему адрес, но не свой, а соседний дом, который выходил на перекресток и хоть и был рядом с моим, но улица у него была другая.

Зачем я это сделала?

Как минимум я не хотела, чтобы мама узнала, что я кручу роман с ее боссом. А как максимум, я не хотела, что бы Марк узнал про то, что моя мать работает на него. Это было глупо. Но пока наши отношения были в подвешенном состоянии, а я так и не поговорила с мамой о ее работе, мне не хотелось торопиться.

Следующие дни были похожи на продолжение того самого наваждения, что поглотило нас в кино. Хотя, наверное, даже раньше. Еще на крыше только построенной новостройки.

Не знаю, выселил ли Марк сына из квартиры, но в среду и четверг, когда я оставалась ночевать там, Ромы не было. В институте Скольников-младший тоже не появлялся, а моя мама опять уехала в командировку. Потому то я без объяснений и осталась ночевать у Марка на середине недели.

Сам же Скольников был до жути милым. Он встречал меня после пар, непременно с букетами цветов, которые лежали на заднем сиденье его машины, затем вез на обед в какой-нибудь ресторан, а затем домой.

На вопрос, удобно ли ему отрываться днем от работы, он только широко улыбался и говорил, что должен же он хоть когда-то обедать, так почему бы и не со мной. На ближайшие выходные я впервые не поехала к Олесе, хотя все же отправилась загород. С Марком. Он привез меня к себе в дом. Не в тот, в котором проходила памятная вечеринка, но тот, в котором я уже знала, как выглядит спальня. По тем самым фотографиям, одна из которых с могучими плечами Марка давно красовалась на заставке моего телефона.

За все выходные мы не умерли с голода лишь потому, что мифическая Нина и тут оставила нам кучу еды. Почему мифическая? Так потому что я до сих пор ее ни разу не видела, а только ела ее божественную еду. Сами же мы со Скольниковым практически не выбирались с горизонтальных поверхностей его дома. Кровать, комод, скамейка в гардеробной, раковина, обеденный стол, диван и даже стиральные машины в мини-прачечной. Мы почти не разговаривали, и в минуты, когда отдыхали просто гулко и громко дышали крепко обнявшись. В такие моменты не хотелось разговаривать. Мне просто хотелось вжаться в Марка еще крепче, что бы сильные большие руки не переставали меня нежно и невесомо поглаживать, выводить пальцами узоры по моей мокрой от пота спине, а сладкие мягкие губы всегда так же заставляли вздрагивать всем телом от легких почти воздушных поцелуев.

Понимала ли я тогда, что влюбилась? Наверное, только тогда я это и поняла.

Стоя на крыше в его объятиях, я лишь приблизилась к этому пониманию. Возможно, была бы я чуть разумнее, я просто сбежала бы. Сберегла бы себя, не дав развиться собственным чувствам во что-то большее. Не дав Скольникову вызвать во мне привыкание к себе.

Ведь он и не делал ничего особенного, просто смотрел на меня с лукавым прищуром и задорно улыбался. Словно знал все мои мысли и действия наперед. Я же совершенно не знала, чего от него ожидать, а потому просто впитывала в себя все, что он мог мне дать. Складывала по крупицам и запоминала. Запоминала, чтобы не остаться совсем ни с чем, когда Скольников наконец-то налакомится своей Конфетой или когда он устанет от сладкого и его потянет на, что-то остренькое или же соленое.

— Рома тебя не достает? — внезапно спросил Марк, когда я сидела у него на руках.

Сам же Скольников сидел за обеденным столом и пытался поесть, не отвлекаясь на меня. Это были уже наши третьи совместные выходные в его доме. И третья неделя абсолютной эйфории и какого-то запредельного счастья.

— Нет, он за это время всего пару раз появлялся на парах.

— Вот же… — тяжело выдохнул мужчина, а потом все же опять потянулся к вилке, я же словно назло ему, игриво поерзала у него на коленях.

Наше сумасшествие не кончалось, хотя я видела, что Марк все чаще начинал вести себя более сдержанно. Иногда был хмур и словно задумчив. Он хотел наконец-то поговорить, но от чего-то медлил. По крайней мере, я думала, что все было именно так.

Я отобрала у Скольникова вилку и в наглую начала есть с его тарелки. Овощи гриль были божественными. А Нина так оставалась самой настоящей невидимкой, словно супергерой из комиксов, она готовила ранним утром, до того, как мы выбирались со Скольниковым из постели, и исчезала. Марк каждый раз смеялся, что это и есть профессионализм, и Нину он не променяет ни на одну другую домработницу.

А сейчас же Марк забрался ладонями под мою пижамную удлиненную футболку и начал гладить мои живот и грудь.

Вилка и овощи были благополучно мною забыты, я откинула голову мужчине на плечо и прикрыла глаза.

— Мне на следующей неделе нужно будет опять ехать в Германию. Без меня там никак, — хрипло проговорил Марк, утыкаясь носом в мою шею, — а я впервые не хочу никуда уезжать. Потому что, кое-кого здесь оставляю, — его голос стал еще более низким, а хриплые нотки прошли словно сквозь меня, прошивая мое тело мурашками с ног до головы. Или же дело было не в голосе, а его словах. Я плавилась под их напором. — Может опять прогуляешь учебу?

— У меня нет заграничного паспорта, — шепнула я в ответ и тут же вздрогнула, рука Марка спустилась с моего живота и, оттянув резинку пижамных шорт, забралась под них. — Я… ах… Марк, — я облизала губы и часто задышала, пытаясь кое-как собраться. — мне сейчас все равно нельзя никак прогуливать.