Охота на маршала - Андрей Кокотюха

– Меня тут супруга ваша еще покормить собралась. Но мы договорились, что чаю достаточно.

– Пила бы и пила, – подхватила Анна, улыбнувшись мужу. – Давно такого не пробовала. Даже до войны. У него вкус другой.

– И запах, – промолвил Дмитрий, чтобы хоть как-то поддержать разговор.

Свежая заварка впрямь наполнила скромное жилище начальника милиции необычным ароматом. Даже не будучи особым знатоком чая, Гонта тем не менее сразу нашел ему определение – довоенный. Да, такой уютный запах свежей заварки можно было учуять в гостях по большим праздникам. Когда в печах пекли пироги с вишнями или яблоками. А в старинных, чудом сохранившихся старорежимных фарфоровых посудинах для заварки запаривали настоящий, листовой, купленный в кооперации на развес чай.

В городах побольше традиции такого вот чаепития были крепче. В Бахмаче же очень многие по старинке заваривали и настаивали листья смородины, вишни, добавляли мяту или высушенные побеги зверобоя. Но все-таки заваривать и пить настоящий чай до войны понемногу начинали повсеместно. Впрочем, такого аромата Дмитрий вспомнить не мог.

– Английский, настоящий, – объяснила Анна.

– Ты откуда знаешь? – вскинул брови Гонта.

– Когда я работала на студии, в эвакуации, там все приучились пить зеленый. А как-то приехал к нам поклонник одной актрисы. Да я рассказывала тебе…

– Ну-ну, помню. – Майор засек боковым зрением, что гость заметил сознательное затягивание времени. – Который на военном самолете с цветами прилетал? Генерал авиации?

– Он самый. – Анна широко улыбнулась, при этом подмигнув полковнику. – И такое у нас случалось, Игорь Сергеевич. Ой, вы же не познакомились, товарищи офицеры.

– Мурашко. – Гость протянул руку. – Полковник Мурашко.

Дмитрий крепко пожал ее.

– Гонта.

– Знаю. Давайте сразу по-простому, без церемоний, Дмитрий Григорьевич. У меня вообще-то коньяк с собой есть. Тоже трофейный, французский. Настоящий.

– Тоже? Почему – тоже?

– Чай, – пояснил Мурашко. – Подарок британских союзников. Высший сорт. Поставляют прямиком из английских колоний в Индии. Нельзя ехать без подарка, но я перед Анной Петровной уже извинился: банка была чуть початой.

Теперь Гонта увидел на комоде продолговатую жестянку с надписью «Earl Grey» и еще какими-то мелкими буквами по-английски.

– Ничего, – легко отмахнулась Анна. – Не так уж сильно. Все равно надолго хватит.

– Зато коньяк не почат и пахнет так же приятно, – заметил Мурашко.

Разговор чем дальше, тем больше начинал приобретать явно абсурдный оборот.

– Так что там с актрисой вашей и этим ее генералом? – напомнил Гонта, даже не пытаясь изменить его течение.

– Ничего особенного. Просто он как-то чай ей презентовал. Кстати, точно в такой же коробочке. Артистка, ясное дело, всех угощала, у нас вообще принято было делиться. Чай, шоколад, даже ликер несколько раз привозил, откуда добывал – непонятно. Правда, потом его, по слухам, сняли с должности. За аморалку. – Улыбка Анны получилась грустной. – Прилетать перестал. А запах настоящего чая запомнился. Такая история.

– Всякое случалось на войне, – согласился Мурашко. – Жизнь не стояла на месте. Да и теперь не стоит. Ну, Дмитрий Григорьевич, может, за знакомство?

Гонта взглянул на Анну.

– Вы же не коньяк пить приехали, товарищ…

– Игорь Сергеевич.

– Да, Игорь Сергеевич. Давно меня ждете, кстати?

– Не так чтобы очень. Около двух часов. Ваша супруга меня развлекает, и она прекрасная собеседница. Слушал бы и слушал. Я ведь, знаете, грешен – большой любитель кино. Анна Петровна столько всякого разного знает, особенно сплетен…

– Так уж и сплетен, – снова отмахнулась Анна.

– Пусть не сплетен, – легко согласился Мурашко. – Все равно много такого, о чем редко услышишь. Своей супруге расскажу кое-что.

– И тогда вы станете сплетником, – заметила Анна.

– Ну, это же не военные тайны! – развел руками полковник.

– Верно, – согласилась Анна и тут же сменила тему: – Ну, с вами мы поговорили, Игорь Сергеевич. Теперь вам, наверное, с мужем моим побеседовать нужно. Я вас оставлю, товарищи офицеры.

– Спасибо за понимание, – быстро ответил Мурашко. – Только, наверное, правильнее будет нам оставить вас и не морочить больше голову. Если, конечно, перед этим мы все вместе все-таки не решим выпить коньяку за знакомство. Или с устатку, как, Дмитрий Григорьевич? У вас же тут, как я слышал, крупное ЧП…

На стене тикали старые ходики. Двадцать два восемнадцать.

– Обождет.

– Происшествие?

– Коньяк обождет. Вы правы, заболтались мы совсем, время позднее. Давайте выйдем, раз надо поговорить.

Поправив портупею и недовольно взглянув на забрызганные мартовской грязью сапоги, Гонта чуть было не решил почистить обувь прямо сейчас. Но, прогнав от себя эту совершенно лишнюю в данной ситуации мысль, дождался, пока Мурашко снимет с гвоздя шинель с фуражкой, пропустил его впереди себя. Поймав на лице жены тень тревоги, бросил Анне успокаивающий взгляд.

А затем вышел вслед за гостем.

Сперва Гонта похромал было к калитке.

Но потом передумал, подошел к оставленному во дворе мотоциклу, оперся на сиденье. Мурашко уже накинул шинель, принялся застегивать ее, приводя себя в порядок. И Дмитрий решил обождать, пока гость не начнет наконец разговор, ради которого неожиданно приехал к нему.

Кстати, само появление полковника уже породило у бывшего командира разведчиков сразу несколько вопросов. Гонта даже решил начать с них – ответы многое бы объяснили. Например, почему гость приехал затемно к нему домой, наверняка зная и о событиях, встряхнувших город, и о том, что начальник милиции сейчас должен находиться на рабочем месте. Или же вот: на чем именно добрался сюда армейский полковник, которому по должности положены машина с водителем и даже охрана в сопровождение. Ведь никакого транспорта в окрестностях Дмитрий не засек, даже с учетом темной, безлунной ночи. Сапоги гостя чистые, чище даже, чем у него самого. Понятно, майор ехал на мотоцикле, грязь летела из-под колес, брызги пометили края синей шинели. Мурашко же словно прилетел по воздуху.

Точнее – прибыл на машине, сидел всю дорогу в салоне. Где его транспорт, где свита, пусть даже небольшая…

– Вы правы, товарищ Гонта, – прервал полковник его размышления. – Я не коньяк пить приехал. Хотя одно другому не помешает.

– Мы ходим кругами, как дети малые, товарищ Мурашко. Давайте уже напрямую. Судя по тому, что вы приехали сюда скрытно, о нашей встрече и тем более о разговоре никто, как я понимаю, знать не должен.

– Вы верно понимаете. О вас наводили справки, выводы подтверждаются.