Любовное зелье для плейбоя - Андреа Лоренс

Он последовал за ее отцом в угол зала, где они могли поговорить без свидетелей.

— Я наблюдал за вами, сынок.

Айдан выпрямился и встал, нависая над отцом Вайолет, который был чуть выше ее ростом. Пусть он миллиардер, обвешанный золотом и дизайнерской одеждой, но Айдан не позволит ему запугать себя так, как он запугал Вайолет. У него нет власти над ним.

— Я не ваш сын. Меня зовут Айдан.

— Ты прав. И ты никогда не будешь моим сыном, понимаешь? Ты думаешь, я не знаю, кто ты такой? Как только я увидел, что вы танцуете, я обо всем догадался. Но это не имеет значения. У тебя на руках проигрышный лотерейный билет.

— Любой мужчина, смотрящий на Вайолет как на выигрышный лотерейный билет, не заслуживает ее, — ответил Айдан. Вайолет умная и сильная женщина и прекрасная мать. Просто оскорбительно, что кто-то оценивает ее только с позиции ее денег.

Мистер Ниаркос на мгновение нахмурился, а затем ткнул толстым пальцем в сторону Айдана.

— Ее будущее связано с Бо. Он понимает ее и знает ее жизнь, он с ней из одного круга. Я не знаю вас, мистер Мерфи. Мне все равно, сантехник вы или водитель такси, но я уверен, что вы с ней не пара. Ты просто отец Нокса, все остальное не имеет значения. Вайолет образумится, и ты станешь просто случайным приключением в ее жизни, я это гарантирую.

Айдан очень старался сдерживаться, пока этот пожилой человек изрекал свои отвратительные суждения. Он хотел отговориться, противостоять ее отцу, но не мог, потому что согласился с каждым его словом. Айдан терзался сомнениями с тех пор, как понял, что его исчезнувшая любовница — миллиардерша и совладелица фонда «Ниаркос».

Он не охотился за ее деньгами. Честно говоря, богатство Вайолет сильно усложняло их отношения. Он уже знал, что он недостаточно хорош для нее, и не желал становиться объектом насмешек снобов, которые вращались вокруг Вайолет. Его всегда будут упрекать в том, что он использует Вайолет. Ему это не нужно. Он нахлебался этого, работая в рекламной фирме, где был одним из немногих людей, самостоятельно добившихся успеха, среди избалованных детей из семей элиты.

— Возможно, вы правы, но решение остается за Вайолет, а не за вами. — Прилагая все силы, чтобы сдержаться, Айдан отвернулся и зашагал прочь. Ему больше нечего сказать отцу Вайолет. Оба останутся при своем мнении. Сейчас Айдан должен отступить, иначе скажет или сделает что-нибудь, о чем пожалеет. В конце концов, не надо воевать с дедом Нокса.

Айдану захотелось покинуть бал-маскарад. Богачи еще не скоро разойдутся по домам. Он направился к выходу, когда услышал голос Вайолет.

— Айдан, подожди!

Обернувшись, он увидел, что она бежит к нему.

— Я возвращаюсь домой, Вайолет.

— Что он тебе сказал? — обеспокоенно спросила она.

— Ничего из того, что я еще не знал.

— Пожалуйста, не принимай это близко к сердцу, Айдан. Ему не понравится ни один мужчина, кроме Бо. Отец вбил себе в голову, что Бо для меня идеальная пара. Мне было бы проще встречаться с Бо, но…

— Проще? — прервал ее Айдан. — Встречи со мной усложняют тебе жизнь? Целоваться на балу со мной и поедать хот-доги намного ужаснее, чем пить шампанское и лопать икру на яхте с ослом вроде твоего бывшего жениха?

— Нет. Конечно нет. Я хочу сказать, что нам было бы легче, если бы мы были похожи.

— То есть, если бы я был богат и ты не стыдилась бы того, что у меня нет денег?

— Нет, Айдан. Я имею в виду другое: культуру, религию, семейные ценности… Мы с Бо воспитывались в одинаковых условиях, поэтому мы лучше понимаем друг друга. Мы выросли вместе и исповедуем одну и ту же греческую православную религию. У нас с ним просто много общего.

— Значит, причина не в том, что я беден, а в том, что я бедный католик-ирландец? Даже Айрис не опускалась так низко. Она не была паинькой, но по крайней мере она не скрывала, что деньги для нее превыше всего.

Вайолет закрыла лицо руками.

— Ты злишься и не понимаешь, о чем говоришь. Уезжай домой, если хочешь. Просто знай, что я не хочу быть с Бо, Айдан. Я хочу быть с тобой. Потому что я тебя люблю.

Если бы Айдан услышал это признание в другое время, то его сердце, вероятно, екнуло бы от радости. Но не сейчас. Казалось, в его душе осталась зияющая рана, которая не скоро заживет. Зря он бьется головой о стену, пытаясь достучаться до Вайолет.

— Я уверен, после того, как ты купишь себе какую-нибудь симпатичную вещицу, ты успокоишься и забудешь меня. — Он повернулся и пошел по главной лестнице к выходу из отеля.

Айдан бродил по улицам Манхэттена, не желая возвращаться домой и не находя покоя. Он проходил квартал за кварталом, пока лакированные черные туфли не начали наминать ему пальцы. Остановившись под уличным фонарем на углу улицы, он поднял глаза и увидел неоновую вывеску бара, в котором никогда не был.

Перейдя на другую сторону улицы, он вошел в затемненный и довольно тихий бар. Это был не шумный спортивный бар с десятками ревущих телевизоров или громкой живой музыкой. Бар больше походил на место, куда люди приходили, чтобы утопить свои горести в вине и на время спрятаться от мира. Атмосфера показалась Айдану идеальной.

Барменом был лысеющий мужчина лет сорока, с седеющей бородкой и густыми седыми бровями. Он кивнул, приветствуя Айдана, и вернулся к своим делам. Айдан расположился в дальнем, темном углу бара, отгородившись ото всех. Он взобрался на барный стул, тут же ослабил узел галстука-бабочки и расстегнул воротник рубашки. Это помогло ему уменьшить раздражающее ощущение комка в горле.

Сидя, он остался наедине со своими мыслями, и ему стало еще хуже. Четырех порций виски хватит, чтобы немного успокоиться. Так действовал бы его отец. Легко топить свои проблемы в вине до тех пор, пока вино не создает проблем. Сегодня вечером Айдан не будет напиваться.

— Что вам предложить? — спросил бармен, подойдя и положив салфетку перед Айданом.

— Имбирный эль, — ответил он до того, как не передумал и не заказал что-нибудь покрепче.

Бармен удивленно поднял бровь, глядя на Айдана, но ничего не сказал. Он просто повернулся и налил газировку в высокий бокал со льдом.

— Позовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

Айдан радовался тому, что его оставили в покое. Бармены считались психотерапевтами-любителями, даже Айдан, но у его отца был особенный дар общения с клиентами, которого не хватало ему. Большинству барменов нравится эта часть их работы: они рады клиентам, которые хотят поболтать. Вероятно, Айдан мог бы поговорить с кем-нибудь сегодня вечером, но он не был готов к этому. Пока не готов.

Поэтому он отпил имбирного эля и уставился в упор на деревянную столешницу барной стойки. Чем дольше он сидел, тем тяжелее казалось ему обручальное кольцо в кармане пальто. Наконец он вынул футляр из кармана и положил его рядом с напитком. Открыв футляр, он взял кольцо и задумчиво повертел его между пальцами. Оно сверкало даже при тусклом освещении в баре. Кольцо было таким же прекрасным, как и женщина, которой он собирался подарить его сегодня.